Minecraft: Утерянные дневники - Мер Лафферти

Макс кивнул.

– Меня не было несколько часов. Они все думали, что я погиб. Когда я вернулся, то мама и папа сразу же занялись моим лечением и были счастливы, что со мной все хорошо, но ему никто ничего не сказал. Во всяком случае, мама больше не хотела видеть Николаса. Примерно тогда же он построил портал, и вскоре после этого его домик оказался разрушен.

– И ты решил, что он здесь, – задумчиво подвела итог Элисон.

– Ага, и еще потому что домой дядя по-прежнему не вернулся, – сказал Макс. – Я думал, вот он узнает, что я жив, и вернется домой. Конечно, теперь я знаю, что, может, Николас и хочет вернуться, но не может найти портал как мы с тобой.

Элисон удивленно подняла бровь.

– И ты думал у нас получится его вернуть? У тебя, ребенка, что чуть не утонул из-за шлема? И у меня, ребенка, который продолжает притягивать к себе монстров, как будто на мне висит какая-то приманка для скелетов?

Макс стиснул зубы.

– Больше никого не было. Я начал просматривать другие дневники, пытаясь понять, какие из его экспериментов оказались удачными, а какие не сработали. Хотел выяснить кто такой Сапожок, но, мне кажется, их пути разошлись очень давно. Потом ты переехала жить к нам, и я подумал, что мне нужна твоя помощь, а тебе хорошо бы немного отвлечься.

Они сидели некоторое время молча, потом Макс спокойно добавил.

– Мы ему нужны. Николас думает, что он проклятие нашей семьи. У него больше никого нет.

Элисон вздохнула.

– Хорошо. Мы найдем его и вернем домой.

– Его самого проклятием не назовешь, но, похоже, какие-то проклятые предметы Николас точно сотворил, – сказала Фрейя, сидя за столом зачаровывания.

– Ты делаешь только хуже, – ответила Элисон.

– Но я ведь спасла вас двоих, разве нет? – сказала Фрейя. – Если бы не я, вас бы уже пару раз как убили.

– Справедливо. – Элисон села и потерла руку там, куда час назад ее ударили мечом. – Ну, и что теперь?

– А что теперь? – с раздражением спросила Фрейя. – Теперь достану вам обоим приличные доспехи и оружие, чтобы вы перестали разгуливать по Нижнему миру в веселенькой летней одежде! Я вообще-то сюда пришла не для того, чтобы все время спасать вас двоих.

И снова грибной суп. Впрочем, теперь Элисон проглотила его без раздумий. Похоже, близость смерти пробудила в ней аппетит.

– Значит, твой дом построил дядя Макса, а потом криперы его взорвали, верно? – спросила Фрейя и ткнула луком куда-то между ними. Они снова сидели в мастерской. Фрейя проверяла оружие, а Макс и Элисон обедали.

– Ну, в целом, да, – ответила Элисон. – Моя семья выращивала в основном овец, но были еще и свиньи. Мама прекрасно вязала. А папа писал книги, которые потом продавал чародеям. Ну а после пришли криперы, и, – Элисон пожала плечами.

– Бум. Что криперы обычно и творят. – Фрейя закончила проверять оружие. – Так, а здесь у нас золотой меч. С чарами, отбрасывающими врага, – сказала она.

– Костекрушитель, – настойчиво добавил Макс.

– Ты ведь знаешь, что меч из золота недолговечен? Это мягкий метал. – Фрейя коснулась следов от зубов, которые Кусака оставила на лезвии.

– Он магический. И будет служить мне вечно. А называется он Костекрушитель, – процедил Макс сквозь стиснутые зубы.

Фрейя закатила глаза и протянула Элисон зачарованный шлем.

– Он тоже из золота. Почему не из железа или алмазов? Тоже его как-нибудь назовешь? Шип, Колючка? Или по-другому?

– Нет, спасибо, мне и так хорошо, – ответила Элисон, забрав блестящий золотой шлем, который спас ей жизнь. Она знала, что даже зачарованный предмет может сломаться. Макс должен был взять что-нибудь с собой про запас, просто на всякий случай. И ей тоже нужен еще один шлем.

– Пойдем, нам еще кое-что предстоит сделать, – Фрейя махнула рукой в сторону Элисон и хмуро посмотрела на Макса. – Если ты хочешь зачаровать еще какой-нибудь из своих предметов – пожалуйста, но на моих я экспериментировать не дам.

– Эй, я ведь смог зачаровать шлем, разве нет? – обиделся Макс.

Элисон фыркнула.

– А теперь спроси, сколько раз до этого мы терпели неудачу, – обратилась она к Фрейе.

– Мне это не нужно, – отмахнулась та. – Возьми металл из того сундука слева. А алмазов, думаю, у нас на всех хватит.

Макс вытащил из своего рюкзака дядин дневник.

– Мне все равно нужно еще кое-что выяснить, – сказал он. Макс сел за стол под факелом, поднес дневник к свету и прищурился, рассматривая нацарапанные черные каракули.

Элисон начала понимать, что вообще мастерить предметы очень легко, особенно когда у тебя достаточно невероятно редких ингредиентов. Ну, или имеется специальное оборудование. С магией Элисон связываться не собиралась, она была куда умнее. И не понимала, почему Макс продолжает возиться с зачаровыванием, когда это куда опаснее мастерства.

А Макс совершенно не понимал, зачем Элисон это скучное мастерство, когда есть такое интересное зачаровывание. Но он не мог заниматься им без ее предметов: не хватало ни терпения, ни увлеченности найти нужное количество металла или кристаллов ради того, чтобы сотворить полезные вещи. Гораздо счастливее Макс себя чувствовал во время поиска приготовленных паучьих глаз для зачаровывания готовых предметов.

Он признавал, что из них получилась отличная команда. Просто, наверное, им стоило быть более честными друг с другом.

Макс полистал книгу, водя пальцем по рецептам, которые, как он знал, не работали, а затем перешел на те, в которых разобрался. Он не искал ничего конкретного, но знал, что на последних страницах, испещрённых каракулями, было что-то ему нужное. Позади него Элисон с большим энтузиазмом работала за верстаком. Фрейя дала ей столько алмазов, сколько Элисон прежде никогда не видела, не говоря уже о том, чтобы из них что-то создавать. Она сейчас была счастливее всех своих овец, вернувшихся домой, и, казалось, совсем забыла, что они застряли в Нижнем мире без шансов вернуться домой.

Макс снова перевернул страницу и увидел то, что каждый раз беспокоило его в этом дневнике: почти полностью закрашенный лист. Он разочарованно нахмурился. Что там было написано или нарисовано изначально, Макс понять не мог. И вот что ему с этим делать? Что пытался скрыть Николас?

Когда Макс склонился ниже над книгой, он внезапно услышал: «Упс!».

Макс уже хотел спросить, что же случилось, когда его щеку обожгла горячая искра. Он подпрыгнул и закричал, едва увернувшись от куска раскаленного металла, который откололся во время работы Элисон. Он упал на книгу, и от страниц тут же повалил дым.

– Эй, ты что творишь! – возмутился Макс, мгновенно забыв о больной щеке. Он схватил дневник и тряхнул его так, что кусок металла полетел на пол, но листы уже были повреждены. Несколько страниц отошли от корешка, а так как энергичный (или гневный) стиль записей Николаса и так уже их ослабил, то они все-таки оторвались от книги и полетели на пол.