Я (не) ваша Лия! - Илана Васина

— Ешь сскорее! Ннам пора!

Ощущение полета. Плавное и успокаивающее, как ласковые, материнские объятия. До ушей доносится самый удивительный, переливчатый щебет птиц, который я только слышала. Изысканный концерт, сотканный из сладчайших узорных трелей. Это вам не бестолковая какафония воробьев под окнами типичной пятиэтажки! Затаив дыхание слушаю выступающих. Интересно, где я? Пахнет мятой, чабрецом и сладко-горькой цветочной свежестью.

Глаза открывать не хочется — если рядом окажутся люди, мне опять придется выкручиваться, хитрить, а мне так хорошо сейчас одной, когда никто от меня ничего не ждет, когда душа открыта миру, и нет нужды обороняться. Жадно впитываю в себя прекрасные звуки, восхитительные ароматы и, кажется, дойдя до краев, мой восторг растекается в глупую, блаженную улыбку.

Рядом со мной, буквально в метре от головы, раздается деликатное покашливание. Ну почему хорошего всегда настолько мало? Затаив дыхание, прикидываюсь безнадежно усопшей.

— Сира, тебе пора поесть и выпить целебный отвар — раздается нежный, мелодичный голос. — Если ты не желаешь общаться, я не стану докучать разговорами. Однако уверена, ты будешь не против узнать последние новости!

Приходится подавать признаки жизни. Все, как положено: сначала легко трепещут ресницы, затем, чуть прищурившись, дрожат веки и, наконец, беззастенчиво распахнув глаза, рассматриваю место, в котором очутилась.

Я лежу на мягком ложе, каким-то образом приросшем к тонким, опущенным почти до земли ветвям огромного дерева. Меня оплетают тонкие, светящиеся нити, от которых исходит еле заметная вибрация. Вокруг меня много таких же, обезноженных кроватей, за лозы крепящихся все к тому же дереву. И непонятно, где кончается листва, а где начинаются лечебные нити.

Некоторые постельки раскачиваются, как моя, нежно баюкая свернувшихся в калачики людей. Некоторые висят порожними, ожидая своего часа поработать люлькой.

Сквозь густую крону кое-где пробиваются яркие блики, волшебными светлячками усеивая ближайшее пространство. Справа, чуть в отдалении виднеются башни Храма.

— Где я? — интересуюсь у сухощавой женщины средних лет. Она стоит прямо передо мной, одетая в темно-сапфировое платье, и удерживает в руках деревянный поднос с тарелками. Ее в общем-то приятное лицо портит сильное косоглазие. Пытаюсь поймать ее взгляд, но черт возьми, неловко-то как! Могу удержать контакт с одним только глазом и попеременно ошибаюсь. В конце концов, фокусируюсь на ее улыбчивых губах.

— Мы в лазарете, — она недоверчиво качает головой. — Ты не помнишь это место?

— Нет. Как я здесь очутилась?

— Вообще-то ответ именно на этот вопрос многие надеются получить от тебя… — она молчит секунду и обрушивается с упреками, — Во имя богов, Лия, объясни, зачем ты решила пропустить через себя так много энергиуса?! Конечно, он нужен, очень нужен сейчас, но… Неужели ты могла забыть, когда необходимо остановиться, чтобы не пострадать? Если ты сама себя не жалеешь, то пожалей хотя бы людей, которым ты дорога!

Черт побери! Остановиться-то я как раз хотела, но у меня никогда не хватало терпения до конца дочитывать инструкции. А уж когда инструкцию приходится добывать по частям, изощряться ради каждого отрывка… Небрежно пожимаю плечами, насколько это позволяет моя расслабленная поза, и перехожу к другой, менее щекотливой теме.

— Что это за дерево?

— Это великий, исцеляющий миадув. Все здесь, — женщина широко проводит перед собой свободной от еды рукой, — лечебно, поскольку насквозь пропитано энергиусом, текущим вовне через ветви и корни… От пения птиц до живительного воздуха. Если позволишь, я поставлю поднос на твое ложе.

Я поспешно киваю. Руки у бедняжки уже слегка трясутся под тяжестью еды, порождая едва заметное дребезжание.

Устраиваю поднос у себя на коленях, его весом впечатывая ноги в кровать. Утолив жажду приятным на вкус отваром, вплотную принимаюсь за еду. Женщина между тем стоит рядом, как вкопанная, даже не думая уходить. То ли она видит во мне интересную собеседницу, — молчание же — золото, да? — то ли решает с чего-то, что дружеская беседа — это дополняющая терапия ко всем прочим, здесь присутствующим.

Сначала она жонглирует неизвестными терминами, с гордостью объясняя, из каких мега полезных ингредиентов готовилось блюдо. Затем упоминает успешных, богатых людей, имена которых слышу впервые. По правде говоря, я даже не уверена, были то имена людей или названия селений. Ведь и те, и другие теоретически могли стать обладателями самого богатого урожая сезона. Резко перепрыгнув на новую тему, она сообщает, что маги-старейшины раздобыли на последней вылазке три драконьих яйца. Я уже почти открываю рот, чтобы разузнать, зачем магам понадобились яйца бедных драконов, как женщина выдает:

— Тебя собирается навестить Варика.

— А это обязательно? — от такой неожиданной новости морщусь.

Мое нежелание видеться с Варикой вполне естественно. Кто их знает, местных провидиц? А вдруг она сходу определит мое иномирское происхождение и сдаст черным стражам? Но женщина строго меня осаживает:

— Когда провидица желает с кем-то говорить, это великая честь. От такой благодати никто не отказывается. А если бы кто решил отказаться, это выглядело бы подозрительно. Будто у него есть тайна, которую он пытается скрыть.

Она в упор сканирует меня своим карим глазом. Проигнорировав последние слова, продолжаю отнекиваться:

— Вот и я о том же. Поскольку провидица так занята, ей совершенно незачем тратить свое бесценное время на такую незначительную особу, как я.

— Так и передам. Уверена, Варика по достоинству оценит твои скромность и юмор. Скажи, когда ей лучше подойти? Прямо сейчас? Ты же не собираешься есть в скучном, молчаливом одиночестве?

— Я бы предпочла поесть одна, — откликаюсь торопливо. — С некоторых пор люблю скучное одиночество.

После столь откровенного посыла служительница все-таки уходит, одарив меня напоследок пытливым, внимательным взглядом. Оставшись одна, выдыхаю. Хоть еду нормально прожую, не даваясь на каждом кусочке и не стрессуя. Когда, намеренно никуда не спеша, заканчиваю трапезу, ко мне за пустым подносом возвращается все та же услужливая болтушка.

Следом за ней по выложенной разноцветными камнями тропинке грациозно ступает посетительница в охровом платье. Та самая, которая выручила меня в подвале. Каштановые волосы сплетены в причудливое кружево кос, доходящее аж до пояса. Лицо в форме сердечка украшают довольно приятные черты, но голубые глаза смотрят в мою сторону, будто протекая насквозь. Такой взгляд сразу настораживает. Говорят, у меня бывает такой же временами, а рыбак рыбака, как говорится, терпит издалека.

Варика подходит поближе и бесцеремонно, по-хозяйски усаживается на мое висячее ложе. Тонкими пальцами правой руки поглаживает рассеянно браслет из гладко отшлифованного зеленого камня. Когда женщина в сапфировом платье, постоянно на нас оглядываясь, исчезает из поля зрения, моя нынешняя визитерша заявляет тонким, мелодичным голосом: