Умереть для всех - Ольга Адамова

Надя стала выталкивать его за ограждение.

– Пока, пока, папа Карло!

– Пока, Буратино!

Надя не могла найти себе место, вот уже четвёртый день. Телефон Ивана  не отвечал, более того он был недоступен.   Она подала заявление на регистрацию организации.  Нашла себе квартиру для съёма в пятидесяти метрах от отделения  милиции, в котором проходила практику. Конечно, не без участия его сотрудников.  Ну, и просто, вымоталась от переживания. Она не могла спать ночами, плохие мысли не покидали её.

Наконец, на пятый день раздался звонок.

– Привет!

– Живой! Иван, это ты?

– Нет, не я!

– Ну, раз ты живой, значит, я тебя убью!  Ты где?

– Где? На работе, в отделении.

– Почему молчал столько дней? Почему телефон не доступен?

– Телефон, выронил. Главное, почувствовал, как и где, просто не понял.

– Что было лень наклонить свой… Ладно. Я сейчас прибегу, просто вырву остаток твоих волос.

– Ну, если бы ты не была в загранице на момент убийства Пахомовой, я бы был уверен, что это ты убийца!

Надя бросила трубку, потому что этот  пустой разговор стал её раздражать. Тем более телефон мешал ей застёгивать туфли.

Она была очень рада видеть этого негодяя. Он  довольный сидел за своим рабочим столом и пил кофе с пирожным.  В кабинете  было ещё несколько оперов.

Надя зашла  в кабинет. Поздоровалась, оглянулась вокруг и просто не найдя ни одного свободного стула, села ему на стол.

Она   взяла  его кружку кофе, пирожное, и стала, с удовольствием есть.

Он смотрел,  молча, на неё  обалдевшими глазами. Когда  она, наконец, доела, он  высказался.

– Лучше бы  ты вырвала мои волосы, как обещала.

-Это за моральный ущерб. За бессонные ночи. Да, ты радуйся, хорошо отделался.

А где, мне  можно взять стульчик?

На её просьбу  подорвалось сразу два опера. Спасибо, не надо! – проговорила она. Но было уже поздно и через две минуты, у  её ног было два стула.

-Да, – проговорил, Иван, – «ну, почему я не родился красивой девушкой?»

Надю, распирало любопытство.  Она  видела по глазам Ивана, что ему есть что рассказать, и он просто надут, как индюк.

-Ну, – проговорила она, придвигая стул и наклонившись к уху Ивана. Слушай, может, в кафе пойдём, поговорим.

– Нет, я тебе ничего не скажу, с начало я должен  сам убедиться. Мы едем  к соседке Петровны.

– К Васильевне?

– Да, к ней, я просто тебя ждал. Похоже, твои предположения были верны. Не такая уж, у тебя бурная фантазия! – протянул Иван.

Было видно, что наблюдателям, присутствовавшим в кабинете, больше всего  понравилось слово – фантазия. Или они услышали только его. Через пятнадцать минут телефон Нади разрывался от вызовов Льва.

Надя спокойно ехала в  машине с Иваном, игнорируя звонки.

– Что не берёшь трубку? – разозлился Иван, нервы которого устали  от беспрерывного дребезжания.

Наконец, телефон Нади перестал звонить. Теперь звонил телефон Ивана.

– Ну, что не берёшь? Ты же говорил, что потерял трубу?

– Вот, зачем ты меня подставила, зачем нужно было садиться мне на стол, пить моё кофе?

– Трубку, возьми, отчитайся старшему по званию. Мне же ты рассказывать не хотел.  Два один в мою пользу!

Иван был не так юн, как Надя и знал,  к чему может привести промедление  в этом случае.  Он прекрасно  понимал, что  Лев, наверняка, в этот момент  рисует в своём ревнивом воображении.

– Да, Лев  Анатольевич! Да, я! Да, конечно!    Да, я ездил в Тулу! Вернулся два часа назад, даже дома ещё не был. Сейчас мы едем   на место убийства Пахомовой.  Вернее, надо поговорить с её соседкой, которая живёт этажом выше.

Выяснились новые факты,  связанные с этим преступлением.  В молодости погибшая была замужем. Она жила в Туле.  Личная жизнь у неё не сложилась. Муж гулял по чёрному, заразил её беременную  инфекцией. Оставшуюся часть беременности она провела в больнице, там и родила больного ребёнка.

Ребёнок родился с поражением  основных внутренних органов, покрытый  страшной сыпью.  Пахомова  вышла из  роддома, оставила ребёнка  зимой, в двадцати градусный мороз, у мусорного бака и уехала домой в Пятигорск.

Надя с интересом наблюдала, за  тем как Иван общался со Львом, в его голосе были не просто нотки уважения – трепет. Это ещё больше  забавляло её. Но вот следующие  слова привели её  в чувства.

– Нет, нет, её никто не искал. Не знаю? Не было заявления. Ребёнка вовремя доставили  в  больницу.   Да, ребёнок остался жив! Мальчик – ему сейчас  девятнадцать.

Пахомова не знала, что эти  поражения внутренних органов имеют временный характер, он бы  выздоровел, главное, что он не родился слепым, или глухим.  Но она сама покалечила своего ребёнка.  Его нашли обмороженным, ему ампутировали ногу,  в свои девятнадцать  он    импотент.

Мальчика, усыновили иностранцы.  Сейчас у него хороший протез, визуально, он только  не много, прихрамывает.   Мы выяснили, что перед смертью  погибшая была ввязана в аферу, после которой лишилась  всего, включая квартиры, прав на которую, так и никто не заявил.  В афёре фигурировал молодой иностранец, теперь нам остаётся убедиться, что это именно он  жил  на этаж выше потерпевшей, и у нас есть главный подозреваемый.

Скорее, всего  – это и есть убийца!  Да, перезвоню!  Да, да, конечно!

Иван  выключил трубку и посмотрел на Надю.   Она сидела,  насупив губы.

Дело было не в обиде на Ивана, который ей нагло наврал о  потере  трубки, она была в шоке от всего услышанного.   Хотя   много из этого, она  предполагала, посылая Ивана в Тулу.

Но ей было просто страшно жить в мире, где мать оставляет ребёнка на верную смерть, где сын убивает мать.

– Ну, что ты дуешься? Я подзарядку дома забыл!

– Тебе было жалко отдать двести рублей за подзарядку?

– Да, ты посмотри на мой телефон, такой  фирмы наверно в природе нет, на меня все  продавцы смотрели, как на инопланетянина.

-Ладно, проехали, не хочу больше говорить на эту тему.

– Не проехали, а приехали.

Они поднялись на третий этаж и позвонили, в старую деревянную дверь. Минуты три никто не отзывался. Наконец, послышалось, чьё – то пошкрёбывание ног за дверью.

– И, хто там, кого нелёхкая принесла?

– Добрый день, мы из милиции по поводу убийства вашей соседки.

– Божешь, ты мой, а кого ещё убили?

– Да, никого. Мы по делу об убийстве Пахомовой.