Загадай любовь - Ася Лавринович

Солнце спряталось. Стало морозно и неуютно. Я не знала, как дальше будет развиваться ситуация. Конечно, в этой истории больше всего было жаль мою сестру… Но от этого мне не становилось менее гадко.

На остановке уже толпились люди. Мы с Казанцевой еле влезли в только подошедший переполненный автобус. Двери – пых!.. И за окном поплыл хмурый декабрьский город.

Алина вернулась домой только под вечер. Мы с мамой, обе перепуганные, выскочили ее встречать в коридор. Сестра молча сняла шапку, отряхнула ее от снега. Потом подняла на нас глаза, полные слез, и вымученно улыбнулась.

Мама тут же бросила к Алине с объятиями:

– Алиночка, доченька, где ты была все это время?

– Гуляла, – глухо ответила Алина, уткнувшись маме в плечо. Я же стояла в стороне и глупо топталась на месте. Утешение – не самая моя сильная сторона. Я не знала, что теперь сказать Алине… Ну, что? «Он мне сразу не понравился»? Или: «Забей, у тебя этих Эдиков еще будет…» Все слова казались неподходящими. Тем более когда все зашло так далеко – до свадьбы. Когда нужно найти слова для утешения, все фразы кажутся таким глупым и бестолковым. Поэтому я просто молчала.

Конечно, мама уже была в курсе того, что произошло. Я рассказала. Не стала говорить только о том, что случилось между мной и Эдиком в арке двора. Почему-то было стыдно. Да и неприятно об этом рассказывать маме. Хотя эта сцена так и стояла у меня перед глазами. Когда я пришла домой, то долго стояла под душем, пытаясь смыть с себя произошедшее…

Отец уже тоже знал, каким козлом оказался Эдик Кравец. Мама позвонила папе тотчас же после моего рассказа. Он пообещал приехать, как только освободится.

– Мы с Эдиком расстались, – еле слышно произнесла Алина, не сдерживая слезы. – Кажется, что навсегда, мамочка. Он… Он…

Сестра снова отчаянно разрыдалась у мамы на плече, а мама принялась ее успокаивать:

– Ну, ну, ну… Перестань, Алиночка. Мы знаем. Мы все знаем. И мы всегда будем с тобой. Моя девочка…

Следующие несколько дней в нашей квартире царила траурная и очень гнетущая обстановка. Алина практически не выходила из комнаты. Рыдала целыми днями. Мама носила ей на подносе бульон, чай, фрукты… Но Алина не притрагивалась к еде, и мама вынуждена была нести все обратно на кухню. Сам Кравец попыток помириться пока не предпринимал и в нашей квартире не показывался. И это хорошо. Потому что папа был так зол на него, что, явись Эдик к нам домой, отец тут же спустил бы его с лестницы. Мама все эти дни тоже ходила как мешком прихлопнутая. Никто из домашних не ожидал такой подставы от правильного женишка Кравеца. Никто, кроме меня.

Собственно, поэтому между мной и сестрой и вспыхнул первый конфликт. Хотя конфликтом это все же сложно назвать. Алина просто на мне сорвалась.

В тот день маме удалось уговорить сестру хотя бы один раз пообедать с нами. Отец был на работе, а я только вернулась из школы. Алина, уже по традиции, осталась дома. Да, это первая зима, когда моя сестра начала прогуливать институт…

Наш обед казался мне бесконечным и таким тяжелым, что мне даже воздуха в груди не хватало. Алина сидела молчаливая, с распухшим от слез носом. Было непривычно видеть сестру со взлохмаченными спутавшимися волосами и синяками под глазами. Мы обедали в тишине, без веселой болтовни Алины, которую всегда поддерживала мама. Странно, раньше мне казалось, что они чересчур много разговаривают за столом. Сейчас бы я отдала все на свете, чтобы наш обед проходил как обычно.

– Алиночка, сейчас начнется зачетная неделя, – осторожно начала мама. – Тебе все-таки нужно будет съездить в институт.

Алина вымученно подняла глаза на маму. Ведь в институте она наверняка столкнется с Эдиком или его новой пассией. Это было мучительно и унизительно для сестры.

– Я, конечно, занимаюсь организационными вопросами по поводу отмены вашей свадьбы, – продолжила мама, – но сдать за тебя сессию не могу.

– Мама! Разве ты не понимаешь? Там будет он!.. – громким трагическим шепотом произнесла сестра.

– И что теперь? – подняла брови мама. – Институт и красный диплом бросать? Разве Эдик того стоит? Нет, конечно, кто бы мог подумать…

Я все-таки не сдержалась и закашлялась.

– Я могла. Мне он никогда не нравился, – наконец произнесла я. – Это даже хорошо, что вы расстались.

Алина посмотрела на меня колючим взглядом:

– Хорошо, что мы расстались?

– Конечно! – искренне отозвалась я. – Это же просто замечательно.

Я думала, сестра поймет, что я имею в виду. Ведь ясно как божий день: подонок Кравец не достоин умницы и красавицы Алины. Но Алина вдруг выдала:

– А ведь Эдик как-то обмолвился, что ты неровно к нему дышишь. Я тогда только рассмеялась.

Мама перестала пить чай и внимательно посмотрела на меня. Алина тоже по-прежнему не сводила сердитого взгляда. Теперь рассмеяться захотелось мне. Сквозь слезы.

– Какие глупости, – только и сказала я. И с ужасом поняла, как неестественно прозвучал мой голос. Но дело, конечно, было в том, что произошло в арке. Меня по-прежнему не отпускала та ситуация.

– Глупости? – переспросила Алина таким тоном, словно мне не верила. Она мне не верила! – Натуся, ты ведь радуешься тому, что я порвала с Эдиком?

– Радуюсь, потому что он – козел! – возмущенно сказала я. – И никогда он мне не нравился! Вот еще… Это он постоянно пялился на меня, неужели вы не замечали?

Мама с Алиной молча переглянулись. И от их недоверчивых взглядов я пришла в настоящее отчаянье.

– Тогда почему он меня поцеловал? – выкрикнула я от бессилия. Пауза затянулась, а мне по-прежнему никто не верил.

– Эдик тебя поцеловал? – тут же взвилась сестра. – Когда?

– В тот день, когда вы расстались, – потухла я, вспоминая все минувшие события. – Я ведь пришла к тебе в институт, потому что мама меня отправила.

– Ты целовалась с моим парнем?! – закричала Алина, не слушая моих объяснений. Со взлохмаченными волосами и бледной кожей она сейчас была похожа на ведьму. – После того, как мы расстались… Ты сразу же полезла целоваться с моим парнем?!

Из уст Алины эти фразы прозвучали просто ужасно! Не знаю, что там вообразила себе сестра, на деле ведь все было отвратительно. И как хорошо, что за столом не было отца. Его бы от нашего разговора точно удар хватил.

Я на обвинения Алины не могла найти слов. Это ж надо было так ситуацию выкрутить!

– Все было не совсем так, – наконец отозвалась я.

– Не совсем так? А как? – Алина сердилась все больше и больше. И тогда я тоже разозлилась. Какого черта мы ссоримся из-за этого урода? Когда как в том, что произошло, виноват только Кравец, и никто другой!

Пока я пыталась сформулировать свою мысль, Алина жестко произнесла: