Герцог всея Курляндии - Маргарита Полякова

У Якоба даже была подробная карта России! И, скажу я вам, преинтересное это было зрелище. Береговая линия северо-востока страны кардинально отличалась от изображенной на картах XXI века, зато прилагались картинки растений, людей, верблюдов, шатров и странных значков. Причем, как я понял, герцог несколько раз пытался впесочить данную карту русскому царю, чтобы убедить, что не замышляет шпионажа. Дескать, смотрите, я и так про вас все знаю. Однако в Московии никто интереса не высказал. Полагаю, у них самих таких картинок было более чем достаточно.

Однако сложившаяся политическая обстановка больше не позволяла России игнорировать Курляндию, и в начале этого года я познакомился с легендарным Афанасием Лаврентьевичем Ординым-Нащокиным. Длинная шуба, высокая боярская шапка, борода… Выглядел он очень представительно. На вид Афанасию Лаврентьевичу было 50 лет с небольшим, а по ухваткам чувствовался большой дипломатический опыт. Насколько я помню, Ордин-Нащокин был первым мелким дворянином, получившим звание боярина и высокие должности в государстве не благодаря семейным связям, а вследствие личных способностей. Таких людей можно только уважать.

Прибыл Афанасий Лаврентьевич с важной миссией. Ему требовалось уговорить герцога помочь в заключении мира между Россией и Польско-Литовским государством. А в качестве посредника этих мирных переговоров Ордин-Нащокин видел бранденбургского курфюрста Фридриха Вильгельма и хотел, чтобы Якоб добился его согласия. Ну, это желание вполне понятно, если учесть, что Россия всеми силами стремится не допустить участия в организации переговоров Франции. Ордин-Нащокин был убежден, что это помешает интересам его страны, и я, пожалуй, с ним соглашусь.

Вот только линию поведения с моим отцом Афанасий Лаврентьевич выбрал неправильную. То ли Россия не обзавелась еще дипломатической разведкой, то ли эта самая разведка мышей не ловила. А может, дело было в некотором пренебрежении (существовавшем, к сожалению, и в XXI веке тоже) к мелким государствам. Не только у гордых шляхтичей гонора было выше крыши.

И все-таки соседей нужно знать лучше. И не упрекать Якоба в том, что он помогал Речи Посполитой, и что среди захваченных русскими пленных были курляндцы. В соответствии с инвеститурой герцога, Якоб тупо был обязан предоставлять королю ленное войско, если военные действия ведутся на территории Курляндии, или определенную денежную сумму, если бои идут за пределами герцогства.

Словом, к тому моменту, когда Ордин-Нащокин дошел до просьбы, Якоб уже был не в настроении. И отказался переслать дальше в Пруссию письмо Ордина-Нащокина с призывом поступать на военную службу в Россию, сочтя, что это было бы неэтично по отношению к бранденбургскому курфюрсту, который все еще не заключил мир с русскими.

Афанасий Лаврентьевич тут же начал убеждать герцога, что солдаты ему нужны отнюдь не для выяснений отношений в Европе, а вовсе даже наоборот. Вербовать наемников планировалось для борьбы с крымским ханом. Однако Якоб был непреклонен. И отдельно обговорил, чтобы никакие наемники через территорию Курляндии не передвигались, иначе это создаст угрозу герцогству с польско-литовской стороны. Ордин-Нащокин признал аргументы Якоба справедливыми и обещал при помощи царских факторов перенаправить корабли в Ригу или в какой-либо из портов в Эстляндии.

Словом, расстались высокие договаривающиеся стороны не слишком довольными друг другом. Однако осложнять отношения никто не хотел, и Якоб дал мне карт-бланш. Я должен был сообщить Ордину-Нащокину нужные контакты под клятву, что в Европе этих наемников никто не увидит. А взамен он поспособствует нашим торговым делам. Во-первых, Курляндия желала закупить у русских купцов в Кокенгузене коноплю и лен по разумной цене, а во-вторых, мы просили прислать хотя бы три семьи, специализирующиеся на выращивании конопли[3].

Поняв, что удалось найти общий язык с наследником, который даже по-русски вполне сносно разговаривал, Афанасий Лаврентьевич тут же решил давить дальше. Только уже в другом направлении. Царь Алексей Михайлович интересовался возможностью построить в Курляндии (за свой счет, между прочим!) корабли для совместной торговли в Индии. Более того, я выяснил, что московиты несколько раз просили Якоба послать в Россию специалистов по металлопромышленности.

Со специалистами особых проблем не возникло (хотя после шведского беспредела Курляндия сама в них нуждалась), а вот относительно строительства кораблей наш канцлер Фелькерзам, который в феврале этого года встретился с царским посланником Иваном Афанасьевичем Желябужским, ответил, что царю было бы выгоднее самому строить их в Архангельске. Честно говоря, я так и не понял, в чем прикол. У нас что, деньги лишние? Или Якоб боится, что такое взаимодействие не понравится ни полякам, ни шведам?

Словом, с разрешения отца я и сюда влез. Несмотря на то что меня не считали совершеннолетним, по указу Якоба я вполне мог выступать как частное лицо и заключать договора. Что я и сделал и с Гюйгенсом, и с Глаубером. Ну и с представителем русского купечества никто мне не мешал бумаги подписать. Русским нужны специалисты и опыт колониальных завоеваний, а нам – люди в уже имеющихся колониях. И часть наемников, которые не захотели (по разным причинам) заключать договор с русскими, уже были переориентированы мною на Африку.

Так что в Виндаву я прибыл не с пустыми руками. И подвернувшийся корабль оказался как нельзя кстати. Разумеется, на подготовку африканской авантюры понадобятся деньги и время, но я не отчаивался. С чего-то нужно было начинать! Тем более опыт организации далеких экспедиций лишним не будет. Единственное, что удручало – отсутствие нормальной связи. Я еще (как минимум) год не узнаю, получилось ли у меня что-нибудь или нет. Вот как так можно жить и управлять подданными?!

Моему отцу как-то удается. И вроде небезуспешно. Но он экономист, а не политик. Сделать из Курляндии богатую страну смог, а защитить ее – нет. А ведь говорил ему курфюрст Фридрих Вильгельм Бранденбургский, что затягивать нейтралитет не стоит. Но Якоб его не послушал. А зря. Дядюшка слов на ветер никогда не бросал. И вывел Пруссию из ленной зависимости от Польши. С таким человеком неплохо было бы встретиться, поучиться у него, но тут против меня снова играл мой возраст. Мне в июле всего лишь 11 лет исполнится!

Основной проблемой дядюшки, как и многих других правителей XVII века, были отдельные части государства, отказывающиеся подчиняться центральной власти. Сильные корпорации добавляли дров в конфликт между сословным и чиновничьим государством, и привести все это к единому знаменателю было проблематично.

Курляндия тоже этим страдала. Якоб решил часть проблем, выкупив поместья у разорившихся собственников, но давление на центральную власть продолжало оставаться колоссальным. Мало того что страна находилась в зависимости от Речи Посполитой, так Якоб еще и был вынужден учитывать интересы дворянства. Нет, их в любом случае пришлось бы учитывать, но одно дело – когда ты сам решаешь, где и насколько можно уступить, и совсем другое – когда тебе диктуют, что ты должен делать. Меня это как-то даже из колеи выбило.