Я живу без оглядки, или Узнай тайны женской души - Юлия Шилова

— Неизвестный предупреждает меня о взрыве… Неизвестный проникает в мой дом под видом следователя… Прямо детектив какой-то.

Неожиданно Михаил взял меня за руку и, заглядывая в глаза, произнес:

— Анна, вы сказали, что вас предупреждали о взрыве. Что именно вы имели в виду?

— Незнакомый человек предупредил меня. Он прятался в кустах роз и требовал, чтобы я шла к нему.

— Но почему вы никому об этом не сказали? Ведь могли все это остановить…

— В том-то и дело, что не могла. Я не знала, где именно заложено взрывное устройство. Я даже не приняла это во внимание. Я думала, что в кустах сидит пьяный. Поймите, у меня такая работа, ко мне всегда цепляются сумасшедшие. Если я буду воспринимать все слова буквально, то сама сойду с ума.

— А зачем он вас предупреждал?

— Хороший вопрос. Я сама над этим думала. Если не ошибаюсь, то он не хотел, чтобы я пострадала. Сказал, что очень хорошо меня знает. Я решила, что это какой-то маньяк или подвыпивший человек, решивший повеселиться таким оригинальным образом. Я и подумать не могла, что это может быть серьезно. Мой спаситель сказал, что я должна хоть раз в жизни уступить мужчине. И откуда он только знает о моем отношении к мужчинам? Хотя, наверное, он просто читает мои интервью. Я не раз отзывалась о мужчинах не самым лестным образом. У меня есть на это веские основания.

— А вы видели его лицо?

— Я же сказала, что нет. Слышала только голос.

Мне стало нехорошо, я окончательно поняла, что больше не могу справиться с навалившимся на меня страхом. В голове замелькали самые противоречивые мысли. Они были сбивчивые, непонятные, какие-то неопределенные, но я точно знала одно: на меня началась охота. Я затравленно посмотрела на Михаила. Больше всего на свете я хотела бы положить голову на плечо Максу и зареветь так, как ревут маленькие дети, когда теряют родителей.

По моим щекам ручейками побежали слезинки, и Михаил не мог этого не заметить.

— Анна, вы плачете?

— Простите. — Я быстро вытащила платочек и постаралась взять себя в руки. — Сама не знаю, что на меня нашло. Не надо так на меня смотреть, ради Бога, не надо.

— Я думал, вы вообще не умеете плакать.

— Почему? — вновь всхлипнула я и посмотрела на Михаила виновато.

— Не знаю. Вы такая сильная женщина…

— Вы хотите сказать, что сильные женщины не плачут?

— Наверное, умеют.

В этот момент зазвонил мобильный, и Михаил приложил телефонную трубку к уху. Он сказал всего одно слово «спасибо», но по его тону было понятно, что ситуация не улучшилась, а совсем даже наоборот.

— Никакого следователя по фамилии Голубев нет ни в Москве, ни в Московской области.

Признаться честно, я была готова именно к такому ответу и восприняла его как само собой разумеющееся.

— Я в этом не сомневалась.

— Остается только догадываться, кто приходил к вам под видом следователя и какие у него были цели. По крайней мере я знаю одно, что он был на той вечеринке и интересуется не только вами, но и моей женой. Вы должны мне его описать. Я передам эти данные своему детективу. Возможно, ваше описание хоть немного прибавит ясности и откроет глаза на новые факты.

— Мне страшно, — глухо сказала я и, бросившись на шею к Михаилу, разрыдалась.

Такого поворота Михаил явно не ожидал и, наверное, совершенно не был к нему готов. Он посадил меня к себе на колени и стал нежно гладить по голове.

— Анечка, прекрати, Анечка…

— Извините, — всхлипнула я, но тут же тряхнула волосами. — Вернее, извини. Я сама не знаю, что на меня нашло. Такое бывает. Сейчас пройдет. Одна минута, и всё. Просто мне немного страшно. Я боюсь ночевать одна в этой квартире.

— Мне тоже как-то неуютно ночевать в доме, где произошел взрыв. А тут еще и Жанна пропала… Анечка, а может, мы поедем в мой дом, где ты меняла платье? Проведем эту ночь там?

— Ты говоришь про дом, который купил для себя лично? О котором не знает твоя жена?

— Да.

— Поехали.

Я перестала реветь и посмотрела в глаза Михаилу. Михаил закрыл мне рот теплой ладонью и поцеловал в шею.

— Я хочу… — повторила я, но Михаил не дал договорить, и я вновь ощутила его ладонь на своих волосах.

— Я тоже этого хочу. Ты даже не представляешь, как сильно я этого хочу.

Наверное, то, что произошло между нами дальше, называется не иначе, как терапией для одиноких сердец. Я хотела было отдать Михаилу ключи от его «Мерседеса», но тот сказал, что заберет их позже. Должно быть, в этот момент он меньше всего на свете думал о деньгах, да и я о них тоже не думала. Мы закрыли квартиру и спустились на улицу. Михаил заметно волновался и обнимал меня за плечи. Проходя мимо своего «Мерседеса», он дернул дверцу и поинтересовался:

— У вас двор хорошо охраняется?

— Да. Никаких проблем не было.

— И машины не вскрывали?

— Да вроде нет.

— Стекла не выбивали?

— Нет. Ты же видишь, какая охрана.

— Тогда нам нечего беспокоиться.

— А что, в твоей машине есть что-то ценное? — спросила я на свой страх и риск и чуть было не прикусила язычок.

— Да так, мелочевка всякая.

«Уж я-то знаю, какую мелочевку ты имеешь в виду, — подумала я, и постаралась унять нервную дрожь. — Не прикидывался бы идиотом. С такой мелочевкой можно запросто свалить за бугор и начать новую жизнь. Плакала твоя мелочевка. Ой как плакала. Быть может, для тебя это и в самом деле крохи, а для меня приличные деньги».

Мы сели в небольшой джип, на котором приехал Михаил. При выезде со двора Михаил проводил свою машину прощальным взглядом и со всей силы надавил на газ. Я посмотрела на свои темные окна и вздохнула — сама не ведаю, что творю! Случайный мужчина, случайная встреча, случайное несчастье и целая череда случайных обстоятельств, а впереди самая настоящая случайная ночь.

Мы ехали по темной лесной дороге и, наверное, оба думали, что нас ждет. Я искоса посматривала на Михаила и легкими движениями массировала свои занемевшие пальцы.

— Миш, а ты ничего не слышал о человеке, которого твои люди доставили в больницу?

— Ты имеешь в виду того, кому ты спасла жизнь?

— Ну да.

— Я хотел его навестить. Мне казалось, что он может пролить свет на темное убийство моего водителя, но из этого ничего не вышло.

— Почему?

— Я приехал в больницу, а его и след простыл.

— Как это? — затаила дыхание я.

— Мужчина выжил. Никто не знает ни его имени, ни фамилии. В тот же вечер, как только его доставили в больницу, он был прооперирован. Лежал в реанимации. Врач сказал мне, что у парня очень сильный организм. Даже чересчур. Как только он пришел в сознание, его увезли в неизвестном направлении.