Книги онлайн и без регистрации » Триллеры » Ватикан - Антонио Аламо

Ватикан - Антонио Аламо

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 62
Перейти на страницу:

Наконец завиднелись машинки и Лучано Ванини, который старательно протирал носовым платком зеркала заднего обзора.

— Угодливая шавка, — сказал Папа. — Иногда так прямо убить его хочется.

— Понимаю, — сказал брат Гаспар.

— Неужели?

— Естественно, и мне кажется, вы правильно поступили, уволив его. Жаль только, — цинично добавил Гаспар, — что в Царстве святого Петра не применяется смертная казнь. Быть может, мы могли бы восстановить ее, вам не кажется? Как часть революции.

— Что? — переспросил Святой Отец, останавливаясь и несколько удивленный словами монаха.

Брат Гаспар боялся худшего, но ему до сих пор было неведомо, что он сам роет себе яму.

— Разве неправда, что вы решили отказаться от его услуг?

— Кто тебе это сказал?

— Он самый, Лучано Ванини.

— Когда?

— Вчера вечером.

— Обманщик!

— Значит, он все это выдумал?

— Конечно, конечно, выдумал.

Несмотря на то что монсиньор искоса поглядывал на них, брат Гаспар не собирался утихомириваться.

— А почему бы вам его не выгнать? — поддразнил он Папу. — Если он причиняет вам столько неприятностей — почему вы его не выгоните? Почему не выдадите ему паспорт? У меня впечатление, что услуги, которые он оказывает Преемнику святого Петра, не лучшего сорта и что его облик, учитывая занимаемый им пост, оставляет желать лучшего. Почему вы не отправите его в отставку ipso facto?[8]

— Потому что думаю, что монсиньор Лучано Ванини нечто вроде божественного посланника, данного нам в наказание. По правде говоря, если подумать хорошенько, мы, вероятно, могли бы разделить этот крест, — ответил Папа и, неожиданно подняв руку, закричал: — Лучано, Лучано!

— Что? — ответил Лучано, по-прежнему пребывая в скверном настроении.

— Подойди на минутку, пожалуйста! — Лучано только презрительно посмотрел на них. — Лучано, — добавил Святой Отец. — Не упрямься… — Скрепя сердце, монсиньор поспешил к ним. — Лучано Ванини, — торжественно провозгласил Папа, как только он приблизился, — с этого самого момента вплоть до самой своей смерти ты переходишь в услужение к брату Гаспару, будущему архиепископу Лусаки и кардиналу.

Монсиньор воспринял новость с абсолютным безразличием, лишь слегка поклонившись доминиканцу, причем глаза его на мгновение затуманила похоть. Брат Гаспар чуть не умер.

— Ступай, Вельзевул.

— На всю жизнь? — пробормотал доминиканец, как только Лучано отошел от них.

— На всю жизнь, — ответил Папа.

— Но…

— Никаких «но», я — Папа.

— Это невозможно…

— Еще как возможно. Это я тебе говорю.

— Но… Груз, который вы на меня возлагаете, при всем моем уважении, мне не по силам.

— Груз? Какой груз? Груз остается на наших плечах, брат Гаспар. Расходы монсиньора Лучано Ванини (чрезмерные и нелепые, как вы сами убедитесь по ходу дела) мы целиком берем на себя. Так что… Груз — нам, наказание — тебе.

От внимания монаха не ускользнуло, что все происходившее было в каком-то смысле необычно и парадоксально. Складывалась ситуация, невиданная за все века существования католичества, а именно: несмотря на то что брат Гаспар был исповедником, а Святой Отец — кающимся, епитимью на исповедника наложил кающийся, и состояла она в том, что теперь брат Гаспар всю свою жизнь должен был терпеть жалкого и омерзительного монсиньора, которого ему тут же захотелось прикончить.

— Ну что ж, пора домой, возлюбленный брат? — предложил Папа. — Можешь меня проводить, если хочешь.

Они уселись по машинкам, и, когда уже приготовились тронуться с места, Святой Отец напустил на себя вид автогонщика и сказал:

— Да будет проклят последний! — и понесся вниз по склону не без риска для собственной жизни.

Брат Гаспар легко мог бы догнать его, потому что уже научился в совершенстве управлять своим автомобильчиком, но предпочел уступить первенство. В конце концов, речь шла о Его Святейшестве, тогда как он был всего лишь бедным и смиренным монахом, который не только пребывал в смятении и практически на грани нервного срыва, но и временами чувствовал, как, словно дым, тают в нем вера и надежда, которые в лучшие времена питали и поддерживали его, вера и надежда, которые по сию пору охраняли его от нападок дьявола, и до такой степени возросло недоверие и презрение, которые монах ощущал по отношению к самому себе, поскольку не зря опустошительный смерч слабости, страха и отчаяния бушевал в его душе, что вскоре после того, как они вернули машинки командующему швейцарской гвардией Пиюсу Периссе, который веселой овацией встретил возвращение процессии, когда, казалось, он уже собирался попрощаться с Папой, явно переполняемым эмоциями после своего блестящего финального спурта, он только и мог, что преклонить колена перед Его Святейшеством, вперив глаза в землю.

— Что с тобой? — спросил Папа. — Ты плачешь?

— Да, Святой Отец.

— Почему?

— Потому что… Сожалею, что приходится говорить такое, но я не хочу быть ни архиепископом, ни кардиналом.

— Что? — вопросил Папа.

— …И еще меньше, — продолжал брат Гаспар, — я хочу, чтобы меня назначили архиепископом Лусаки. Что мне делать в этой Лусаке?

— Но, брат Гаспар, — попытался разубедить его Папа, — разве я не говорил тебе, что дело с Лусакой — это чистой воды трюк, чтобы никто не мог спросить: «Откуда взялся этот монах?» — «Из Лусаки», — ответим мы, и волей-неволей им придется смириться.

— Нет, нет…

— Что?

— Святой Отец, мне не хватает нравственных сил, чтобы занимать столь высокие посты. Я слишком слаб, чтобы заслужить кардинальскую мантию, это наверняка развратит мою душу. Кроме того, я почти не знаю языков: итальянский, немножко французский да с полсотни смехотворных выражений на английском — вот и все, по пальцам можно пересчитать. Конечно, я готов исполнить любое повеление Вашего Святейшества, но архиепископ, кардинал и ко всему прочему еще революция… Не знаю, смогу ли я… Это для меня чересчур. Что касается возможности стать Папой… Не знаю, смогу ли я… Я… Не знаю… Кто я такой? Что я? Голубиный помет! И ничего больше! Как же мне быть Папой? Это пугает меня… Если вы так уж хотите дать мне поручение, то отправьте меня миссионером к индусам, неграм или китайцам, но быть кардиналом… Нет, нет и нет… И, Богом вас заклинаю, избавьте меня от такого секретаря. Иначе вся моя жизнь пойдет прахом, и вы лишите меня будущего.

Тогда Святой Отец снова по-братски обнял его за плечи, попросил подняться и, глядя ему в глаза, повторил слова, сказанные Папой Пием XI своему государственному секретарю, Эудженио Пачелли:

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 62
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?