Полчасика для Сократа - Иван Краус

Жена вздохнула.

— Ты не можешь послать такое письмо, — заявила она решительно.

— Это почему? — удивился я.

— Оно не отвечает твоему уровню. Скучное.

— А какое же должно быть?

— Остроумное, — вздохнула она.

Я заметил, что не вижу причины писать страховщикам смешные письма, и добавил, что и без того писал его с неудовольствием, вызванным суммой, которую нам надо заплатить. Я объяснил жене, что письмо, в котором стоит сумма оплаты, меня не радует. Я бы охотнее написал письмо, где можно было бы попросить страховую компанию заплатить нам. Я не исключил, что такое письмо я не прочь написать и с юмором, ибо получение денег пробуждает во мне приятные чувства, в то время как расставание с ними — прямо противоположные.

Наконец, я напомнил жене, что это обычное письмо, а не рассказ. Она считала, что это не важно. И такое письмо должно быть остроумным, потому что об уровне писателя судят в том числе и по корреспонденции.

Я не согласился:

— Писателя оценивают по его книгам, а не по письмам.

Жена заявила, что я не прав, так как есть писатели, написавшие такие остроумные письма, что их даже издали книгой.

Я возразил, что это были люди, чьи гонорары за книги давали им повод для веселой переписки.

— Раз уж ты пишешь письмо, стоит отнестись к нему так, как другие писатели.

Я понял, что жена, по-видимому, переживает, что не сможет издать мою переписку отдельным томом. Мне же было все равно. Но в страховую компанию я решил позвонить.

Через несколько дней я застал жену за чтением моего письма в налоговую инспекцию.

— Неплохо, — сказала она, и мне стало приятно.

Ведь над вопросом, имею ли я право вычесть из облагаемой налогом суммы четвертую или пятую часть своей машинки, я работал целых три дня.

— Но здесь не хватает изюминки, — заметила она, дочитав письмо.

— Изюминка в подписи, — ответил я, тут же осознав, насколько неубедительна моя отговорка.

Я вложил письмо в конверт, но, когда жена ушла в магазин, снова просмотрел текст. И пусть я потратил еще три дня, чтобы найти свежую изюминку, но зато был ею очень доволен.

Сразу после этого я взялся за письмо фирме, утверждавшей, что она отправила нам диетический гриль, который мы заказали, но не оплатили. Так как мы этот гриль никогда не заказывали, сюжет был, в общем, не сложный. Я написал четыре варианта и отправил последний.

Он вызвал у меня такой восторг, что по ошибке я послал его в один журнал. Фирма прислала очередное напоминание, а редактор журнала ответил, что рассказ ему не подошел.

Я написал фирме новый вариант, а редактору отправил весьма язвительное послание, укоряя его, что он не отличает письмо от литературного текста.

Над ироничным и остроумным письмом в автосервис я работал целую неделю. Думаю, что в результате получилось одно из самых остроумных писем, которые кто-либо когда-либо писал автомеханикам. Свидетельством тому был ответ, присланный мне юристом, которому передал мое письмо директор сервиса.

Стиль юриста был убогим и скучным. Жена отметила, что у него ко всему совершенно отсутствует чувство юмора.

Большой резонанс получило мое письмо банку. Настолько, что нам пришлось перевести деньги в другой банк.

В настоящее время я интенсивно работаю над четвертым вариантом письма, которое, при доле везения, может стать классическим письмом адвокату.

Собрание моих писем пока невелико, но за уровень я абсолютно ручаюсь.

Меня лишь слегка беспокоит тот факт, что не принято издавать корреспонденцию людей, которые были настолько заняты сочинением официальных писем, что не успели написать ни одной книги.

Чтобы писать короткие рассказы, требуется великое множество сюжетов. Но у замыслов есть удивительное свойство. Они не возникают, когда сидишь себе дома, в тишине, а под рукой у тебя машинка или бумага с ручкой, чтобы можно было их записать.

Нет, домашняя обстановка сюжетам не подходит. Чистая белая бумага их просто отпугивает.

Со временем я выяснил, что сюжеты не выносят и нормированный рабочий день. Нельзя сесть утром в восемь часов за машинку и ожидать появления замыслов. Им больше по душе свобода, и заявляются они, когда им вздумается. Чаще всего вне дома. На улице, в магазинах, кафе, автобусе, а то и в кино.

Годами искал я способ, как записывать сюжеты.

Записная книжка с ручкой себя не оправдала, потому что я частенько забывал ее дома.

Визитки я раздавал вместе со своими заметками.

Маленький блокнот меня не устраивал, так как проваливался на дно портфеля и прятался в документах.

И я стал записывать сюжеты на всем, что оказывалось под рукой. Делал заметку на автобусном билете и бросал его в мусор.

Салфетку или меню оставлял в кафе на столике. Пустую пачку сигарет с важной заметкой выбрасывал в урну.

К тому же заметки я делал всегда быстро, лаконично и афористично. Потом, читая запись дома, я не понимал, что она означает.

До сих пор на моем письменном столе лежит спичечный коробок с заметкой: «Собака удирает из леса, а хозяин нет».

На пачке сигарет, которую я храню, написано: «Любовный треугольник на четверых. Двое в разводе».

Боюсь, что эти записи мне уже никогда не расшифровать.

И вот в один прекрасный день я решил завести диктофон. Я понял, что это самый быстрый и самый верный способ запечатлеть идею. Надо только нажать на кнопку и просто наговорить замысел на пленку.

Мне не терпелось опробовать новую технику.

Первый сюжет возник, как водится, на улице. Я тут же остановился и наговорил его на диктофон.

Потом, прослушивая запись дома, я выяснил, что кое-чего не учел. Я записывал замысел на большой, оживленной площади. И моя идея полностью исчезла в шуме моторов и сигналов машин.

Я сказал себе, что впредь буду осмотрительнее.

Как только замысел явился, я забежал в арку одного дома, чтобы шум улицы не помешал моей записи. Зато мне мешала дворничиха, недоверчиво наблюдавшая за мной. Поэтому я говорил быстро и как можно короче. Пустив запись дома, я услышал: «Мужчина составляет завещание и пугается».

В таком виде идея уже не казалась мне ни смешной, ни веселой.

При следующей попытке в кафе я привлек внимание метрдотеля и официанта, явно заподозривших во мне проверяющего. Чтобы не таиться от них, я нарочно говорил громко и выразительно.

При этом я забыл свой первоначальный замысел, так что на пленке осталось лишь описание ресторана и посетителей.

Потом жена посоветовала мне брать диктофон с собой в лес, когда я хожу выгуливать собаку.