Тарантелла, или Танцы с пауками - Анна Дубчак

— А почему вы говорите об этих костюмах во множественном числе, интересно? — Видно было, что он разозлен не на шутку.

— Да потому что в доме у Аржанухина был найден точно такой же костюм. Это уже два, так?

— Ну, так…

— А сегодня ночью мы нашли на ферме, в двух шагах от того места, где обнаружили вашу жену, еще одну женщину.., и тоже в таком же костюме…

— И кого же? — Его голос изменился.

— Людмилу Романову, мою подругу. А вот теперь послушайте меня… Отыскав этот несчастный пункт проката, я поговорила с женщиной, которая там работает, и попросила ее сказать, кто именно брал у нее эти костюмы (всего их, кстати, было двенадцать, а взяли только четыре). И как вы думаете, что она мне ответила?

— Да я не думаю, а знаю. Она ответила, что это я. Иначе меня бы сюда не посадили.

Но я-то никаких костюмов не брал. Клянусь вам! Зачем они мне? Для каких-то там домашних спектаклей? Да я все сделал, чтобы только Ларочка забыла сцену, балет и все такое… Зачем бы я стал брать в каком-то там прокате итальянские костюмы, да еще четыре штуки?

— Вот именно, что четыре. Три уже нашли, и они связаны со смертью трех женщин.

У убийцы остался еще один… Вот, взгляните. — Она протянула ему записку, которую нашла в шубе вчера вечером. — По-моему, теперь моя очередь. Четвертый костюм предназначается мне…

— Вам?!

— Как видите. А теперь взгляните вот сюда. — Она достала из кармана джинсов сложенную в несколько раз газету, которую «взяла напрокат» в читальном зале библиотеки. — Узнаете себя и эту статью?

Ванеев, развернув газету, пожал плечами:

— Ну да, это моя статья. Я ее читал, и фотография там тоже моя…

— Так вот, тот человек, который назвался вашим именем, пришел в прокат и предъявил вместо паспорта вот эту самую газету: вот, мол, посмотрите, разве это не является удостоверением личности… И женщина ему поверила.

Более емкого в информационном плане удостоверения трудно себе представить. Кроме того, этот человек оставил ей довольно приличный залог в двести тысяч рублей. Что скажете?

— А что тут можно сказать? Я даже не знаю, где находится этот прокат.

— А вот я вам кое-что скажу. Во-первых, я веду следствие независимо от тех людей, которые вас задержали, а во-вторых, я возвращаю вам ваши деньги. Вот, держите. Если все закончится удачно, то вы заплатите мне за работу, если же нет — пусть они останутся у вас.

— Подождите, вы что, не верите мне? Неужели вы серьезно считаете меня убийцей Ларочки?

— Пока трудно что-либо утверждать. А факты, сами знаете, вещь упрямая… Я заеду к вам дня через два, не раньше. Мне срочно надо кое-что выяснить. И еще: кто в деревне знал об этой статье?

— Да все!

— А кто увлекается музыкой?

— Как кто? Романова и еще несколько женщин… Но они просто преподают музыку.

А что конкретно вы имеете в виду?

— Кто-нибудь из Вязовки хотел бы жить, к примеру, в Италии? Знаете, как бывает — человек с детства мечтает, а когда взрослеет и понимает, что ему и жизни не хватит, чтобы скопить на туристическую поездку в страну своей мечты, начинает строить эту мечту у себя во дворе…

— Нет, Пизанской башни у нас в Вязовке никто не строит. Обычные мужики и бабы.

И что я не переехал в город в прошлом году?

Не сидел бы здесь в этой леденющей камере.

— Обещаю вам, что я сделаю для вас все возможное и невозможное. Хотя бы потому, что теперь ваше дело непосредственно связано с моим, ведь убили Люсю…

Самолет на Симферополь вылетал через час.

— Скоро объявят посадку, Толик. Ты за меня не беспокойся и, очень тебя прошу, никому ничего не говори… Ты можешь только все испортить. Держи язык за зубами. Я понимаю, что рискую, потому что за время моего отсутствия он может сделать что-нибудь с собой…

Человек, попавший в западню, ведет себя непредсказуемо. Встречай меня завтра ночью.

Зальешь бензину, я, кажется, тебя уже проинструктировала… Магнитофон я с собой взяла.

Деньги тебе оставила, что еще?

— Возвращайся скорее…

— Да, чуть не забыла… Вот тебе ключи от моей городской квартире, это на тот случай, если Сони не будет. Возьми мой фотоаппарат, он лежит в секретере, слева от бара, найдете… Мне нужно, чтобы он был в машине, когда мы с тобой будем возвращаться в Вязовку.

* * *

Семья Толика жила в пригороде Ялты, в своем доме. Прочитав письмо от сына, они встретили Наталию как родную. Она объяснила им, что приехала всего на один день, чтобы встретиться с Фридой.

— Фридой? Да она же совсем плоха…

Старуха Фрида жила прямо на берегу моря в большом доме, некогда добротном, но теперь покосившемся и дряхлом, как и сама хозяйка.

Наталия пришла к ней не с пустыми руками — принесла продуктов, теплое одеяло и бутылку коньяку.

Грузная женщина с крупным лицом, изборожденным глубокими морщинами, встретила ее немигающим взглядом умных и очень живых глаз.

— У меня случилось несчастье. Я приехала к вам издалека. Фрида, помогите мне… Позвольте переписать арию… Вчера убили мою подругу… Следующая на очереди — я…

Селезнев встретил ее, как и обещал, с фотоаппаратом.

— Как Соня отнеслась к твоему визиту? — поинтересовалась Наталия.

— Она скучает по тебе.

— Она покормила тебя? — Они уже сели в машину и теперь мчались через весь город в Вязовку.

— Еще как! Я так понял, что она готовит все только для тебя. Твое имя не сходит с ее, так сказать, уст.

— Да брось ты, это она Сапрыкина кормит за мой счет… — рассмеялась Наталия.

— Ну что Фрида, дала тебе записать арию?

— Дала. Правда, пришлось с ней распить целую бутылку коньяку. Она почти не ходит, за ней ухаживает племянница. Но старуха умнейшая и интереснейшая… Жаль, что мне пришлось так рано уехать. Кстати, в той сумке, которую ты сейчас поставил в багажник, финики и инжир от твоих родителей. Они меня так хорошо встретили, спасибо тебе…

А что у вас нового?

— Аржанухина схватили.

— Ну и что он?

— Ничего, пьяный…

— А где Логинов? До сих пор в Вязовке?

— Если честно, то я даже и не видел его.

Вроде бы он был сначала у Самсонова в управлении, а потом куда-то исчез…

— Это он меня ищет по всему городу. Ну и пусть себе… В следующий раз будет думать, что говорить. Да, пока не забыла, сейчас заедем в райцентр, мне надо посмотреть материалы дела по убийству медсестры Ошерова и, кажется, Надежды Орешиной и шофера Аверьянова.