Техподдержка. Мертвая зона - Олег Дивов

И тут Пасечник одержал убедительную тактическую победу. Он успел повернуться на каблуках и одним громадным шагом выйти – но именно выйти, а не выбежать из офиса, – пока фиксер набирал в грудь воздух для ответного залпа.

Еще и Смита вывел за локоть.

А Смит успел бросить многозначительный взгляд на Леху.

– Да обосрался здесь твой Институт! – крикнул Лоренцо в закрытую дверь. – Облажался по полной! А сейчас ты в аэропорт попрешься – и так тебя нахлобучат там, порка мадонна, что на карачках ползать будешь, вымаливая прощение! И никакой Институт не поможет! Ему жить-то осталось до весны! Разгонят вас нахер, дармоедов, так вам и надо!

Дверь не ответила.

– Уеду, – сказал Лоренцо уже нормальным голосом, только слегка охрипшим. – Вот отработаю вас и уеду. Не могу больше. Осточертело. Нон мэ нэ фрэга ун каццо!

– А это как будет по-английски? – осторожно спросил Леха из своего угла.

– Мне похрен, трахайтесь как хотите, – перевел Лоренцо, не глядя в его сторону.

И с размаху, так, что жалобно закряхтело старое кресло, уселся за стол.

– Чего ждешь, добрый полицейский? – буркнул он, по-прежнему не оборачиваясь. – Я в эти игры не играю. Сам добренький, аж противно…

– Я не добрый, мне только забрать спутниковый модуль. Он у вас в сейфе. Дайте пожалуйста.

– Ты на нем сидишь, – процедил Лоренцо. – И достань заодно бутылку джина.

Леха встал с ящика и пригляделся к нему. Длинный и зеленый, с неразборчивой в полумраке маркировкой, типичный «снарядный ящик». Леха отстегнул замки и поднял крышку. Чего там только не было. Виски, джин, вермут, коньяк, водка… и спутниковый модуль.

– Уеду в Лимпопо и гори оно все огнем, – вяло пробормотал Лоренцо. – Что за ирония судьбы, занюханная Лимпопо – единственная в Африке страна, с которой можно нормально работать. А еще говорят – социалисты… последний диктатор… марионетки Кремля… зато эти люди умеют держать слово! Никого больше не осталось, все с ума посходили.

– Какой вам джин? – Леха спрятал модуль в сумку и теперь, щурясь, рассматривал этикетки.

Может, это сумрак так влиял на восприятие, но жидкость в бутылках показалась ему одного цвета и одинаково мутной.

– Давай любой, он весь дерьмовый, я его как лекарство… И тебе самое время накатить дозу, если еще не пил сегодня.

– Спасибо, мне не надо, я принимаю таблетки.

Леха поставил на стол бутылку, пригляделся и понял, на что это похоже: ну бензин и бензин. Вовремя он про медицину вспомнил, алкоголь с ней действительно плохо совместим. А алкоголь цвета бензина уж точно.

– Ну и дурак, – равнодушно сказал Лоренцо. – Сразу видно, молодой. От Африки таблеток нет.

– Я в командировке, мне приказали.

– А прикажут идти в варзону – пойдешь?

Леха снова оглянулся на бутылку, представил, как разбивает ее об голову фиксера и почувствовал некоторое воодушевление. Нельзя так себя вести, конечно, но сама идея-то хорошая.

– Кстати о варзоне, – подхватил он. – Коннектиться со спутником, я так думаю, надо километров за двадцать пять от Йобы, не меньше? А то мало ли что Хранитель подумает…

– Добрый полицейский… – Лоренцо криво ухмыльнулся, пошарил где-то внизу, достал два стакана и с отчетливым стуком припечатал их донышками к столу.

– О, Боже, – обреченно сказал Леха. – Горячий местный самогон, за бортом адское пекло, а я на таблетках.

– Вы только посмотрите, он еще не попробовал мой джин и уже ругает его! Порка мизерия, какие мы нежные! Ладно, в задней комнате есть холодильник, а в нем тоник. Там за дверью налево… Доставай только быстро, у меня электричества на четыре часа в сутки.

– У нас вся крыша в батареях, и у вас тоже. Что вы делаете эти четыре часа, лежите под кондиционером и кипятите воду в чайнике?

– Угадал. А станешь оскорблять мое чувство юмора – сам будешь при свечке писать донесения в свой драгоценный Институт. И отправлять голубиной почтой, хе-хе… Ваш гестхауз запитан через мой инвертор. Специально для лечения остроумия у гостей!

Леха пожал плечами и отправился искать тоник.

– А вы приятный собеседник, когда здесь нет Пасечника, – бросил он, копаясь в холодильнике. – Я догадался, почему вы орали на него. Хороший фиксер говорит со всеми на их языке, верно?

– Порка мадонна…

– А вот по-итальянски – напрасно. Заметно, что вы его подзабыли.

– Да я не знал его никогда! – Лоренцо хрипло рассмеялся. – Я такой же итальянец, как твой Пасечник еврей. И так же валяю дурака, как эта хитрая бестия… Ты молодой еще, жизни не знаешь, будь с ним внимательней. Он тебя продаст и купит, и снова продаст в два раза дороже. Мы, американцы, редкие негодяи, если нам разрешить плохо себя вести. Если оторвать от родной почвы и забросить куда-нибудь в жопу мира, мы расслабляемся, и из нас такое наружу лезет… – он щедро, даже чересчур, разлил джин по стаканам. – Сам пугаешься, какое такое лезет!

И, не дожидаясь, пока Леха добавит себе тоника, не чокаясь и без тоста, стремительно высосал все до дна.

– Вот! – пропыхтел он, отдуваясь. – Видал? То-то!

– Подумаешь, я тоже так могу, – неосторожно бросил Леха.

– П-покажи! – неожиданно пьяным голосом потребовал Лоренцо.

Леха взвесил в руке полстакана чистого джина, вспомнил Лимпопо, подумал, как здорово было бы сейчас оказаться там в тенистом уголке на задворках русского консульства, вздохнул – и медленно, спокойно, плавно выпил.

Нет, не бензин; даже у горячего бензина отдушка бодрая, а тут форменное дизельное топливо – маслянистое, тягучее, недаром его зовут тяжелым. Сыпанули туда порошковый имитатор джина и размешали. Веслом наверное. Или, для полной аутентичности, каким-нибудь карданным валом. Поболтать в чане с этой смесью грязными ногами даже самый отпетый нигериец не рискнет.

– Все-таки запью, – сказал он сипло и взялся за тоник. – Уфф… А куда вы в Лимпопо? Чем займетесь?

– Ты сядь хотя бы… Ну силен, уважаю… А зовут меня в управление информации, давно уже зовут.

– Спасибо, присяду на минутку… Значит, будете работать у Бэзила Ндоу? Привет ему передавайте от Филимонова из Москвы.

– А ты…

Леха сунул руку за воротник и достал амулет – зуб крокодила, оправленный в серебро.

– Ах вот как, – Лоренцо кивнул. – Значит, ты – тот парень. Тот самый русский парень.

– Я не нарочно, так получилось, – честно сказал Леха, пряча зуб.

– Вот уж не удивил. Понятное дело… Это Африка, здесь что угодно может приключиться с белым человеком. В основном конечно гибнут. Нелепо и глупо. Пьянство, болезни, незащищенный секс, непонимание местной специфики. Последнее – главное. К слову, о специфике. Почему ты решил, что двадцать пять от Йобы, это безопасно?