Беседы с дочерью об экономике - Янис Варуфакис

Теперь ты видишь, что стоимость денег, которые дают в долг, то есть процент, зависит от ожидания. От того, как будут себя вести цены, будет ли инфляция или дефляция. Когда такой «банкир» предвидит, что меновая стоимость одной сигареты уменьшится, скажем, на 10 % (произойдет инфляция, и цена на все продукты в сигаретах вырастет на 10 %), он требует больший процент за предоставленный им кредит. Раньше он давал 10 сигарет, требуя через месяц 12 сигарет. Теперь он понимает, что через месяц эти 12 сигарет будут иметь покупательную способность ненамного бо́льшую, чем сейчас, поэтому он требует вернуть уже не 12 сигарет, а больше.

Он проводит расчет. Он дает кредит под 20 % в месяц. Но сигареты за месяц потеряют 10 % своей стоимости. Тогда получится, что он получит доход не 20 %, а всего лишь около половины от этого дохода, получается, что как будто он дает не под 20 %, а примерно под 10 %, из-за инфляции и роста цен.

Следовательно, если он ожидал иметь доход 20 % в месяц по меновой стоимости, а ожидаемая его прибыль будет всего лишь 10 %, то он уже не хочет давать кредит под 20 %. Значит, он должен давать кредит под 30 %, и тогда он сможет примерно компенсировать падение ценности сигарет на 10 %. Только если он поднимет процент на кредит, он получит столько, на сколько рассчитывал!

Итак, мы с тобой видим, что процент по кредиту вырастает в период инфляции и уменьшается в период дефляции. А в периоды кризиса, когда никто не покупает товары и поэтому стоимость денег все время растет, как у нас сейчас, процент падает до нуля.

Но заметь, что, хотя процент по кредиту нулевой, на самом деле он весьма ощутимый. Если цены снизились на 10 %, то тогда нулевой процент означает следующее. В долг дают 10 сигарет, с обещанием вернуть 10 сигарет через месяц. Но на следующий месяц эти сигареты подорожают, станут дороже, чем в этом месяце, и ты отдашь банкиру что-то более дорогое. Ты берешь дешевые деньги, а вынуждена вернуть дорогие деньги!

Такое увеличение меновой стоимости сигарет как денег становится для этого банкира его реальной процентной ставкой. Реальная процентная ставка – это процент минус инфляция. Если процент нулевой, а дефляция составляет 10 % (или, иными словами, инфляция составляет –10 %), то реальный процент его прибыли 10 %! Ведь 0–(–10 %) = +10 %.

Теперь ты видишь почему в период кризиса, из-за дефляции, хотя процент по кредиту становится нулевым, реальный процент вовсе не нулевой. Вот почему кризис подпитывается ожиданием дефляции: цена кредита для кредитуемого возрастает из-за ожидания дефляции, что ему придется возвращать более дорогие деньги, даже если их предложат ему под нулевой процент. Поэтому предприниматели избегают брать кредиты, чтобы не входить в расходы – и тем самым сами вызывают более глубокий и длительный кризис.

Большие ожидания

В отличие от природы, которая никогда не соответствует нашим ожиданиям (солнце восходит или дождь идет независимо от того, хотим мы этого или не хотим), в экономике ожидания играют решающую роль. Описанный Рэдфордом концентрационный лагерь – очень хороший пример того, что мы в предыдущей главе назвали эдиповым комплексом рынка. События в своем развитии следуют страхам людей, даже если люди хотят избежать такого хода событий. Когда заключенные услышали, по самодельному радио (которое собрали тайком от немецких охранников), что немецкие войска вторглись в СССР, они поняли, что война теперь надолго. Таким образом, цены в лагере стали стабильными.

Но когда они начали понимать, что конец войны близок, что скоро они будут освобождены и всей их меновой экономике придет конец, то проценты упали до нуля, потому что никто не хотел беречь сигареты на неопределенное будущее. Вновь сигареты просто стали одним из товаров, который нужен курильщикам, но не нужен всем остальным.

Когда линия фронта подошла к самой Германии, перестали приходить посылки Красного Креста. Пришлось доедать и докуривать оставшееся. Так накопленные «банкирами» сигареты буквально превратились в дым, или, как говорят финансисты, «сгорели» как активы. Это окончательно добило меновую экономику лагеря.

Из этого следует, что денежная экономика вообще не может работать в условиях обнищания и непредсказуемого будущего. И что если все предвидят катастрофу, то тем самым и навлекают ее на себя.

От сигарет к государственным деньгам: чем экономика концентрационного лагеря отличается от современной экономики?

В лагерях, тюрьмах и любых закрытых обществах некоторые блага издавна становились денежными единицами. Главное, чтобы они были из твердых материалов, чтобы не портились и их можно было легко хранить и легко переносить с места на место.

Кроме того, в них должно быть какое-то очарование. Например, золото, в отличие от большинства металлов, покрывающихся налетом или ржавеющих, всегда сохраняет свой волшебный блеск. Сигареты содержат никотин, к которому курильщики привыкают, – тоже можно сказать, привлекательность.

Эти вещи должны быть сравнительно редкими и кроме меновой стоимости обладать и жизненной ценностью. Сигареты можно курить, а из золота можно сделать украшения.

Металлы лучше всего соответствуют названным требованиям. Самые редкие металлы (например, золото, но также и серебро – когда его открыли, оно было тоже очень редким металлом – это сейчас добыча серебра в Латинской Америке сделала этот металл сравнительно дешевым) можно было быстро разделить на равные по весу куски, лучше, круглые – чтобы не поцарапаться и чтобы не отломался кусок. Так впервые появились монеты. Но и сами металлы (или металлические сплавы) употреблялись как денежные единицы более низкого достоинства.

С самой древности государства и их руководители ощущали необходимость защищать подвластных от появления фальшивых монет. В Древней Греции были особые правила проверки монет на подлинность, и эту проверку осуществляли специально обученные контролеры в гавани и на рынке. Если кто-то пытался расплатиться фальшивой монетой или монетой подрезанной (с уменьшенным весом), то его ждало суровейшее наказание (от избиения бичами до смертной казни).

Предупрежден – значит вооружен. Все древнегреческие города стали чеканить свою монету. Чтобы никто не подделал монету, заменив дорогие металлы более дешевыми сплавами, законодатели велели изображать на монетах сложные рисунки, переплетение символов власти, означавшее, что власть напрямую гарантирует подлинность монеты, ее покупательную способность и казнь для фальшивомонетчиков.

Бумажные деньги, окончательно вытеснившие металлические (во всяком случае, для крупных расчетов), начинались как расписки, свидетельствующие, что владелец этой бумаги действительно владеет некоторым количеством золотых или серебряных монет, которые для надежности спрятаны в каком-то центральном хранилище. С собой носить монеты опасно, поэтому он сдает монеты в хранилище, а взамен получает расписку, что там лежат его монеты, и что по расписке он может их получить. Поэтому заплатить он может не монетами, а распиской, и получивший ее может пойти и взять монеты, а может дальше ей платить.

Но и в этом случае важно было проследить, чтобы эти расписки не были фальшивыми. Сначала было достаточно подписи хозяина хранилища – подпись трудно подделать, если она всем известна. Затем, когда появились современные бумажные деньги, пришлось использовать более совершенные технологии защиты: специальную бумагу, очень тонкую печать и другие признаки подлинности.