Медвежье озеро - Эрин Хантер

— С чего ты взяла? Идти в одну сторону не значит идти вместе, — отрезала большая медведица и повернулась, чтобы продолжить путь. Потом обернулась через плечо и угрожающе добавила: — Разве твоя мать не говорила тебе, что белые медведи не любят компанию и живут в одиночку?

«Это большие медведи, а я всего лишь медвежонок!»

Каллик печально повесила голову. Она знала, что лучше даже не пытаться идти следом за этой ворчливой медведицей. Она была не такой, как Ниса и не такой, как добрая медведица, выпавшая из брюха металлической птицы… Каллик опустилась на землю и стала ждать, когда большая белая фигура растает в тумане.

Стылое одиночество медленно, как туман, затопляло ее. Она шла правильной дорогой, но разве правильно, что она до сих пор совсем одна? Если она действительно видела Нису и Таккика, значит, ее брат тоже погиб. Тогда какой смысл идти искать его в край Вечного Льда?

Но зачем дух матери явился ей в этом тумане?

«Наверное, мама хотела указать мне, куда идти! Она ведь не зря сказала, что позаботиться обо мне».

Каллик знала, что должна идти дальше, да ей и самой хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на священное озеро и собравшихся на его берегу медведей. Даже если Каллик и не удастся найти Таккика, по крайней мере, услышит о нем что-нибудь. Со вздохом она поднялась и поплелась вперед.

Поднявшийся легкий ветерок разметал туман в клочья. Каллик вновь заметила под лапами протоптанную медведями тропу и расстилающуюся кругом недружелюбную бурую грязь, поросшую камышами и кустарником. Далеко впереди смутно белел белый силуэт медведицы. Каллик торопливо зашагала за ней следом, стараясь держаться на безопасном расстоянии.

Ветер усилился. Теперь он дул Каллик прямо в нос, приглаживал шерсть на боках и выжимал из глаз слезы. По небу поползли тяжелые серые тучи. Начался дождь — сначала мелкий, но вскоре превратившийся в настоящий ливень. Ветер швырял пригоршни мокрой воды прямо в морду Каллик, обдавая ее холодом. Вскоре ее шерсть вымокла насквозь, а земля под лапами превратилась в хлюпающее море грязи.

Низко пригнув голову от ветра, Каллик с трудом шагала вперед через непогоду. Но каждый шаг требовал таких огромных усилий, что она совершенно выбилась из сил.

— Нужно найти укрытие, — пробормотала Каллик.

Но поглядев по сторонам, она не увидела ничего, кроме дождя. Каллик была уже готова лечь прямо в грязь и закрыть глаза, предоставив дождю поливать ее и без того вымокшую шерсть. Но она боялась, что если сделает это, то уже никогда не поднимется снова.

Внезапно она заметила впереди что-то высокое и темное. Превозмогая усталость, Каллик поплелась туда.

«Может быть, это пещера, вроде той, где я спряталась от мошкары?»

Но подойдя ближе, маленькая медведица увидела лишь торчащий из грязи обломок скалы. Еле живая от разочарования, Каллик повернула было прочь, но что-то ее удержало.

«Где ты сейчас найдешь укрытие лучше, тюленеголовая?»

Да, скала не была настоящим укрытием, но она хотя бы защищала от ветра! Каллик скорчилась у подножия, пытаясь хоть как-то укрыться под узким каменным козырьком. Ее охватила смертельная усталость, и Каллик поняла, что не в состоянии сделать больше ни шагу. С тихим стоном она закрыла глаза и заплакала, прислушиваясь к вою ветра и унылому стуку дождя. Она так хотела прижаться к маминому боку, зарыться в ее шерсть и почувствовать себя в тепле и безопасности!

— Ниса, ты меня слышишь? — прошептала Каллик сквозь слезы. — Помоги мне, пожалуйста. Кажется, я уже больше не могу.

Она уже провалилась в сон, когда вдруг почувствовала какое-то шевеление между своим боком и скалой. Отдернувшись, Каллик открыла глаза и изумлено охнула, заметив песца с надорванным ухом. Тощее тело облепила промокшая шерсть, обнажая ребра, и он сильно дрожал от холода. Поймав затравленный взгляд знакомого, Каллик увидела в нем страх и готовность в любой миг броситься наутек.

Странное тепло шевельнулось в груди у Каллик при виде этого жалкого комка шерсти и костей. Все-таки она была не единственным несчастным и одиноким существом на свете!

— Не бойся, песец, — прошептала Каллик. — Оставайся здесь.

Вряд ли песец понял слова Каллик, но ее тон его успокоил. Расслабившись, он еще дальше втиснулся в зазор между скалой и спиной маленькой медведицы. Каллик чуть-чуть подвинулась, уступая ему место. У нее на душе вдруг стало гораздо спокойнее. Все-таки с товарищем гораздо лучше — да еще с таким, который шел с ней рядом от того далекого берега, где пахло морем!

Постепенно песец перестал дрожать, а раздавшееся вскоре слабое посапывание подсказало Каллик, что непрошенный гость уснул. Тельце песца было крошечной каплей тепла в самом сердце непогоды. Глубоко вздохнув, Каллик закрыла глаза и провалилась в сон.

Лусу разбудило солнце. Сонно хлопая глазами, она широко раскрыла пасть и зевнула. Маленькая медведица лежала в неглубокой ложбинке под корнями какого-то карликового деревца. Деревце было настолько небольшим и колючим, что Луса не рискнула на него забираться, однако ее успокаивала сама близость ствола, в котором, наверняка, жил дух какого-то неведомого медведя.

Выбравшись наружу, Луса посмотрела на занимающийся день.

Солнце сверкало с небес, оживляя землю и вытягивая из нее целое облако самых восхитительных запахов. В животе у Лусы заурчало, и она молча поблагодарила Медвежью Хранительницу за долгие теплые дни, словно созданные для охоты и путешествий, а также за деревья, дающие тень, отдых и укрытие.

Внизу захрустели ветки, и из оврага выкатился проснувшийся Уджурак.

— Привет! — зевнул он. — Уже пора идти?

— Скоро пойдем, — ответила Луса. — Как ты себя чувствуешь?

Уджурак встал и по очереди вытянул лапы.

— Гораздо лучше. Спасибо, что отыскала все травы, о которых я тебя попросил.

— Может, еще поискать? — спросила Луса. Что ж, она, действительно, неплохо справилась с делом. Отлежавшись денек, Уджурак явно пошел на поправку! Кроме того, Лусе просто нравилось узнавать про разные полезные травы и находить их в лесу. — Теперь-то я знаю, где они растут!

Но Уджурак отрицательно помотал головой.

— Нет, я уже совсем поправился, — сказал он и спросил: — А где Токло?

Тут Луса впервые заметила, что Токло исчез, оставив после себя лишь примятые листья и слабый запах своего недавнего присутствия. На какой-то миг у нее оборвалось сердце.

«А вдруг Токло бросил нас и ушел? — Но Луса быстро опомнилась и даже выругала себя за такие мысли. — Он никогда бы так не сделал!»

И все-таки беспокойство не покидало ее. С той самой ночи, когда они перешли мост, большой медвежонок был очень угрюм и почти не разговаривал.

Но Лусе все-таки удалось уловить в воздухе запах Токло. Оглядевшись по сторонам, она пошевелила носом. Солнце поднималось из-за гребня далеких гор, заливая желтым утренним светом гладкие зеленые луга и золотя верхушки кустов и деревьев.