Под солнцем Сиены спел виноград… - Алина Уклеина

Благопристойность требует, чтобы человек был умеренным в своих удовольствиях, осторожным в рассуждениях и поступках и не нарушал свой долг. Эта добродетель создает для души границы, которые затем надежно удерживают совесть, такт и благоразумие.

Инга взглянула на себя в зеркало. Она встретилась глазами со своим отражением и замерла как статуя. На нее смотрела совершенно другая женщина – перерожденная и абсолютно изменившаяся. Артемьева не испытывала чувства стыда, хотя было за что. «Инга, где твое благоразумие?»

– спросила Артемьева у своего отражения. Зеркало улыбнулось в ответ и ничего не ответило. «Как все просто! Я думала, что после измены меня замучает чувство стыда и съест совесть. Но я не ощущаю ничего похожего. Только легкость и воздушность в теле, особенно в сердце, – Артемьева продолжала разговор с серебристой поверхностью. – Кто может с полной и непоколебимой уверенностью сказать, что является добродетелью, а что – грехом?»

Женщина выщипала брови, нанесла тонкий слой увлажняющего крема из маленькой круглой баночки, подвела глаза коричневым карандашом и накрасила губы матовой помадой пастельного оттенка. Ей не нравилось, как на ней сидело платье, но она не стала переодеваться. Артемьева взглянула на часы. Стрелки показывали двадцать минут шестого. Инга еще раз окинула себя взглядом от макушки до кончиков пальцев в огромное зеркало, надела туфли и вышла из спальни.

Артемьевой не хотелось ударить в грязь лицом перед Ромой. Она затеяла настоящий русский ужин в итальянском поместье – с множеством блюд, чтобы стол буквально ломился от вкусностей. Инга вместе с Анной Михайловной почти два дня занимались приготовлениями. На первое Артемьева сначала хотела сотворить уху, потом солянку, затем решила, что лучше сварить щи, ботвинью или тюрю. Но Анна Михайловна сказала, что тюря – это слишком простая, можно сказать, нищенская похлебка, которую стыдно подать даже самому неприхотливому гостю, поэтому женщины остановились на щах из кислой капусты. Сначала было решено сварить зеленые щи, но ни крапивы, ни щавеля в Сиене не нашлось, поэтому Плотникову предстояло вкушать суп только по классическому рецепту из квашеной белокочанной.

За приготовление щей Анна Михайловна взялась накануне вечером, так как считала, что суточные щи – самые вкусные, и варить их нужно не позднее, чем за сутки перед подачей к столу.

Старушка взяла хорошо промытые под проточной водой говяжьи кости с небольшим количеством мяса, свиной грудины, вкуснейшую квашеную капусту, три небольшие луковицы, одну среднюю морковку, корень сельдерея, маленький пучок петрушки, полстакана томатного пюре и три лавровых листа. Инга хотела помочь, но Анна Михайловна строго-настрого запретила ей приближаться к плите и объяснила: «Это очень ответственное дело – варка щей. Поможете мне лучше с горячим, салатами и десертом». Артемьева не стала спорить и присела за кухонный стол почитать глянцевый журнальчик с бесполезными советами для успешных дам.

– Готово, – сказала старушка через пару часов, когда щи поспели. – Пусть остывают на плите, потом поставим в холодильник на сутки. Мороженое ребенку мы купили, водку мужикам – тоже. Зефир и вишневое варенье у нас есть. Селедку с красной смородиной и луком нарежем завтра. Грибочки маринованные не забыли. Сейчас займемся студнем и голубцами. Горчица, хрен и толченый чеснок со сметаной к студню у нас имеется. Сварим овощи для винегрета, нарежем салатики из свежих и отварных овощей. Кулебяку тоже испечем. Как же я не люблю возиться с тестом. Бросайте ваш журнал и помогите мне, Инга. Я предлагаю испечь кулебяку с лососем, рисом и яйцом. Вкуснятина необыкновенная! Надеюсь, ваш гость останется доволен нашей стряпней. Доставайте муку.

Артемьева ждала приезда Романа, но в то же время испытывала чувство страха перед предстоящей встречей двух мужчин ее спутавшейся жизни – мужа и любовника.

Анна Михайловна возилась с тестом, Инга поставила варить яйца и рис для начинки кулебяки, нарезала красную рыбу ломтиками. Она изо всех сил старалась погрузить себя в домашние дела, показаться очень занятой Анне Михайловне, а главное – самой себе. Анна Михайловна же напевала себе под нос какую-то песенку и совершенно не замечала беспокойства Инги. Артемьевой очень хотелось поделиться с ней своими переживаниями, но она мужественно сдержалась.

Роман пообещал, что приедет в поместье к шести вечера и непременно с дочерью. Но он добрался до Монтальчино к восьми и без Лии. Артемьев весь день висел на телефоне: он общался со своими московскими партнерами, обсуждал какие-то важные и неотложные вопросы, причем делал это нарочито громко, его голос настигал Ингу везде, куда бы она ни пыталась от него укрыться, Володя как будто специально ходил за ней по комнатам, давая звучные указания в микрофон своего мобильника.

Роман был необыкновенно красивым в тот вечер. Он надел серый, в мелкую белую крапинку, хорошо сшитый костюм. Под пиджаком пряталась белая кофта под горло. Брюки сидели на нем как джинсы – по фигуре, почти в обтяжку. С собой Плотников привез букет цветов, похожих на чайные розы, коробку эклеров и бутылку шампанского. Инга встретила его у дверей. Они даже не поздоровались, а только улыбнулись друг другу. Артемьева почувствовала, как ее сердце опустилось в пятки. Беспокойное состояние охватило ее с новой силой. Владимир закончил телефонные переговоры с Москвой и вышел навстречу гостю. Инга представила их друг другу. Ей казалось, что эта встреча окажется куда более волнительной и драматичной, но опасения неверной жены не подтвердились.

– Ром, почему ты без дочки? – поинтересовалась Артемьева.

– У Лии разболелся зуб с утра. Я отвез ее к доктору. Потом девочке полегчало, но днем она заснула, и я не стал ее будить. Оставил крошку с няней. Вот такая история.

– Понятно. Очень жаль. Мы готовились к ее приезду. Приготовили сладости и блюда по традиционным русским рецептам.

– Ух ты! Как приятно. Я не особенно балую ее русской кухней, – признался Плотников.

– Пройдемте к столу, – пригласил Володя и прошел в гостиную. – Как вы относитесь к водке?

– Положительно, – сознался гость.

– Сегодня мы будем пить водку. Водка и селедка, грибочки да огурчики, – вот что нужно русскому человеку для счастья. Крепкий алкоголь и хорошая закуска, одним словом.

– Спасибо, конечно, но я за рулем, – попытался уклониться Плотников.

– Наш водитель отвезет вас, если не захотите остаться переночевать у нас, – начал уговоры Артемьев. – Еще у меня в баре есть виски и коньяк, в погребе – вино. Выбирайте.

– Определенно водку, – поддался на уговоры Рома. – Не пил ее лет сто, не меньше. Запивать будем чем?

Инга робко улыбнулась:

– Клюквенным морсом. Мы ждали тебя. Тебя и Лию.

– Она действительно расстроится, когда узнает, что я приехал без нее. Очень хотела увидеть тебя, Инга. Какая вкуснятина у вас на столе! Я тронут вашим гостеприимством.

– Значит, как-нибудь в другой раз. Я думаю, что девочке будет интересно погулять в поместье. Здесь столько всего интересного.