Игра по чужим правилам - Алексей Волков

– Стой! Стреляю! – Андрей вскинул ружье, и парень послушно остановился. – Что здесь происходит? Отвечать коротко и ясно. Кто напал?

– Не знаю. Они с мечами и луками. Амазонки, рыцари, на конях кто-то, – через силу выдавил из себя парнишка. – А вы кто? ОМОН?

– Мотопехота, – хмыкнул Андрей. Он все-таки закурил, однако правая рука держала вскинутый вверх помповик так, чтобы при необходимости было легко пустить его в дело. – Хотя это неважно. Докладывай.

Парень путался, сбивался, но минут за пять из него удалось вытянуть хоть что-то. Несколько мечников в кольчугах, лучницы в амазонках, всадники… Сколько точно, парнишка не знал. Зато какая-никакая, а зацепка. Жаль, с Дианой парень знаком не был. Смутно вспомнил по описанию, будто в Порт Луене была похожая девушка, но что с ней, сказать не мог.

– Тут тоже многие ходили амазонками, – протянул Евгений.

– Только эти с настоящими луками, – напомнил Андрей. – Еще бы знать, как отличить настоящий от игрушечного на расстоянии! Ладно. Разберемся. Двинули, ребята!

– А я? – на парня было жалко смотреть. – Со мной что?

– Самое лучшее – постарайся спрятаться. – Андрей посмотрел на парнишку без малейшего сочувствия. – Имей в виду: выбраться из леса невозможно. Там какой-то странный барьер не позволяет.

– Я с вами, – оставаться в одиночку беглецу не хотелось. Он откровенно боялся и всадников, и амазонок. Трое вооруженных мужиков вызывали ощущение надежности посреди съехавшего с катушек мира.

– С нами нельзя, – отрезал ротный. Он хотел сказать грубее, однако кое-как сдержался.

– Почему?

– Потому что не умеешь ни фига. А нам работать надо. Все. Разговор окончен.

Друзья Андрея молча двинулись за ротным. Если у кого и возник проблеск жалости, внешне это ничем не проявилось. Хуже нет, чем в решающие моменты таскать с собой заведомую обузу. Только пропадешь сам без всякого толка.

Парнишка все-таки попытался рвануть вслед за ними, однако Андрей обернулся и сделал такое лицо, словно собрался стрелять.

Его тянуло вперед, к конкретной девушке, а что будет с прочими, особо не волновало.

Точнее – совсем не волновало…

Влад осторожно выглянул из-за кустов. Палаточный лагерь выглядел пустым. На деле кто-нибудь вполне мог затаиться, спрятаться не среди палаток, так где-нибудь рядом, но ведь и в других местах можно было с тем же успехом наткнуться на убийц. Всего лишь вопрос персонального невезения. Изредка доносившиеся крики свидетельствовали, что кто-то не сумел избежать нежеланной встречи.

Бандитов не могло быть очень много. Откуда наберешь столько отморозков? Вряд ли они станут держать кого-то постоянно в одном месте. Кроме палаточного городка хватает локаций, да и народ давно разбежался по всему лесу.

Когда речь идет о жизни, мгновенно забывают о барахле.

Точно никого. Кажется…

Все-таки Влад решился. Он осторожно перебежал к ближайшей палатке, юркнул за нее и застыл, прислушиваясь. Вокруг было тихо. Вспомнились рассказы отца о звенящей тишине перед боем. Отец служил в Мазари-Шарифе, по его словам, самом спокойном месте в Афганистане, однако иногда приходилось выбираться, куда-то ехать, и там могло случиться всякое.

Ни шелеста травы, ни хруста предательского сучка под ногой. А не так далеко видны тела, которые какой-то час, скорее даже полчаса назад были живыми людьми. От одной мысли об этом становилось жутко, однако, по словам отца, самое главное – это перебороть собственный страх. Перед отцом было бы стыдно.

На самый худший случай имелся тексталевый клинок. Соприкосновения с настоящей сталью выдержать он не мог, однако Влад достаточно серьезно занимался фехтованием. Можно отбивать удары вскользь, можно уклоняться самому, зато тот же тексталь мог считаться неким подобием омоновской дубинки. Кто-то из приятелей рассказывал, как собрат-ролевик избил подобной игрушкой пару омоновцев. В принципе, подобное возможно. Эти враги, правда, не омоновцы. Но все-таки люди. И как все люди, должны испытывать боль. Значит, некий минимальный шанс на победу есть. Если не нарваться на лучника, который просто всадит стрелу с расстояния.

Но и лучники, и меченосцы, которых Владу видеть не довелось, и он знал о них лишь по рассказам, были в других местах. Парень беспрепятственно добрался до своих вещей, вытащил из них главное – весьма неплохой нож. Надо было бы пошарить у соседей, кое-кого из них уже не было в живых, однако это походило бы на воровство, и пересилить себя Влад не сумел.

Он покинул лагерь, и лишь углубившись в лес, подумал, что можно было бы поискать топорик. Лично у него топорика не имелось, однако у других были точно. Хворост для вечернего костра порубить, да и вообще… Но возвращаться – плохая примета. Прежде всего потому, что риск возрастает даже не вдвое, а непонятно во сколько раз. Везение не вечно и остается с теми, кто все делает сразу.

Вдалеке опять закричали. Помочь Влад ничем не мог, а бежать, чтобы разделить судьбу приятеля ли, незнакомца, глупо. Точно так же глупым показалось прятаться. В скорое прибытие доблестных стражей порядка Владу не верилось. Пока кто-то сумеет дозвониться, пока ему поверят, пока соберутся… Времени может пройти фатально много, а вечно среди кустов торчать не станешь. Надо уходить потихоньку, стараясь не нарваться и не привлечь внимания.

Как всем выжившим, ситуация представлялась парню абсурдной, и как все, он был поневоле втянут в нее. Теперь оставалось следовать, как называл отец, вводной. Что еще говорил крепкий пожилой мужчина, стараясь передать сыну хотя бы часть накопленной мудрости? В бою думать некогда, там приходится действовать. Что сумел освоить до автоматизма, то и придется применять. На уровне рефлексов.

Драться не хотелось, Влад надеялся, что удача будет на его стороне и удастся незаметным проскользнуть в безопасные места. Безопасным априори являлось все, что находилось за пределами полигона. Спокойная размеренная жизнь, в которой работа чередуется с радостным отдыхом в хороших компаниях и где при встрече с незнакомцем не ждешь никаких опасностей.

Скуку человек придумывает себе сам. Вот приключения на него частенько сваливаются вопреки желаниям. Об опасностях и трудностях хорошо мечтать дома. Наяву лучше их не знать.

Неподалеку послышался перестук копыт. Влад немедленно юркнул под прикрытие ближайших кустов. Конными могли быть только бандиты. Об этом говорили выжившие ребята из Порт Луена. Справиться с кавалеристом парень не надеялся. По идее, в таких случаях надо оказаться поближе, схватить за ногу и сдернуть – или, напротив, бросить по другую сторону скакуна. Нет, еще можно поднырнуть и распороть лошади живот. Больше ничего на ум Владу не пришло, а пришедшее отдавало низкопробной фантастикой. В том смысле, что пробовать подобное на практике абсолютно не хотелось.

Перестук оборвался. Всадник или всадники остановились. Фыркнула лошадь. Что они рассматривали, кого разыскивали или элементарно отдыхали от кровавых забав, Влад определить со своего места не мог. Он вообще не видел никого, все происходило в стороне и было надежно отделено от него растительностью.