Je t'aime - Диана Килина

Я взял край кофты, и она послушно вскинула руки, чтобы я протянул вещицу из тонкой чёрной ткани через голову. Выпутавшись из тугого высокого горла, Алиса нервно хихикнула, и проделала те же манипуляции со мной. Прижавшись ко мне всем телом, по прежнему облачённым в джинсы, она нащупала губами место на шее, где бился мой зачастивший пульс и начала мягко покусывать кожу над ним. Я издал какой-то первобытный звук, похожий то ли на рычание, то ли на урчание, и прикрыл глаза, запустив одну руку ей в волосы. Другой, я нащупал застёжку бюстгальтера, она легко поддалась моим пальцам и в следующий секунду я отбросил и эту вещь в сторону. Обхватив Алису двумя руками, я сделал пару шагов, и упал вместе с ней на холодную кровать, застеленную жёстким накрахмаленным бельём.

Её кожа мгновенно порозовела от царапающего трения, а зрачки практически полностью закрыли радужку. В моей голове возник образ с нашей первой ночи в гостиничном номере: её испуганные, но полные страсти глаза; хриплые стоны и крики; её слабая попытка сопротивляться обоюдному желанию, с которым я сам боролся с первой секунды, как её увидел. Одновременно расстегнув джинсы друг друга, мы неловко начали стягивать с себя остатки одежды, подавляя смешки и тихонько чертыхаясь.

Мои руки начали блуждать по её обнажённым бёдрам. Я улыбнулся двум тонким блестящим растяжкам, которые красовались на мягкой коже под выступающими тазовыми косточками. Они остались такими же, как и полтора года назад. Впрочем, вся Алиса осталась такой же: тёплой, мягкой и податливой, как глина. Её кожа была по-прежнему светлой, даже немного бледной, но мои поцелуи и прикосновения оставляли за собой розовые отпечатки, словно твердя о том, что она принадлежит мне и только мне.

В моей голове на долю секунды промелькнула мысль, что это — не навсегда. Что это — всего лишь сон, просто одно мимолётное приятное мгновение моей жизни. Что рано или поздно, эта девушка не будет вызывать во мне таких бурных эмоций и жгучего желания.

Но, посмотрев в её голубые глаза, я понял, что ошибаюсь.

Мне всегда будет мало.

Вот оно. То чувство, которое я искал всё это время. Я не могу описать его простыми словами: возбуждение, страсть, эйфория. Это не поддаётся простой логике, не объясняется формулами и подсчётами.

Когда её влажное от пота тело подо мной. Её губы, ищущие мои. Её пальцы в моих волосах, на моей коже и глубоко под ней. Шорох простыней, скольжение тел друг о друга. Мои руки на её груди, на раскрасневшихся щеках и опухших губах. Наши переплетённые ноги под одеялом. Наши запахи, перемешанные в один, который даже самый великий парфюмер мира не сможет повторить.

Вот оно.

Я лежу на спине, одной рукой обнимая её. Она водит круги пальцем по моей груди. Её волосы, теперь уже короткие и светлые, разбросаны по моему плечу. Она ровно и спокойно дышит, прижимается ко мне ближе, если это вообще возможно. Мы становимся единым целым, срастаемся кожей, плотью и костями, и ничто не в силах нас разъединить.

Из моей головы ушли все мысли, все сомнения, все вопросы. Я просто наслаждаюсь этим моментом, я хочу запомнить его таким, хочу, чтобы он навсегда отпечатался в моей памяти.

Алиса напряглась на мне, и это разрушило тот хрупкий идеальный мирок, который был создан нами за последние… А, неважно.

— Всё в порядке? — спросил я, не открывая глаз.

— Мне нужно уезжать, — тихо ответила она,

— Когда он возвращается? — у меня получилась небольшая задержка, потому что произнести это с первого раза я не смог.

— Тренировка до шести, плюс полчаса на дорогу.

— Ещё есть время, — выдохнул я.

Она пошевелилась, и я вынужден был приоткрыть один глаз:

— Что?

— Ничего, — ответила она, снова устраивая голову на своём законном месте.

— Алиса? — на меня снизошло озарение.

— Ммм?

— У тебя есть фотки Тео?

Она снова поднялась и уставилась на меня.

— Есть. В мобильнике.

— Покажешь? — я улыбнулся.

Мне, правда, интересно.

— А тебе зачем?

— Просто любопытно. Я его помню совсем маленьким.

Пока Алиса искала телефон, я невольно залюбовался изгибами её тела. За эти полтора года прошла лёгкая угловатость и неуклюжесть. Теперь она двигалась мягко и грациозно, женственно и безумно красиво. Когда она протянула мне телефон, я не выдержал:

— Айфон? Серьёзно?

— Это подарок, — ответила она, пожимая хрупкими плечами.

Я принялся разглядывать фотографии. В основном они были сняты на улице, демонстрируя как Тео ковыряется в песке, обнимает других детей или кривляется. Я продолжал перелистывать фотки, до тех пор, пока не наткнулся на свадебную фотографию Алисы и Никиты.

— В чём дело? — Алиса подползла мне под руку и уставилась на экран.

— Из тебя вышла красивая невеста, — прокомментировал я увиденное.

Это правда. Она не была похожа на обычных невест в вычурных платьях и с кучей аксессуаров. Простое платье с длинным шлейфом, россыпь жемчуга под грудью, длинные локоны, собранные сбоку и лилия в волосах. Зная её, вообще удивительно, что она надела платье. На жениха я старался не смотреть, хотя он тоже, безусловно, соответствовал.

— Где это?

— На Гоа, — отозвалась она и забрала у меня телефон.

— Он не поскупился, — ехидно бросил я.

Алиса вздохнула и отбросила телефон в изножье кровати. Потом она склонилась надо мной.

— Саша, я ждала тебя. Честно, ждала. Но ты не появился, — сказала она, и её губы пощекотали мою шею.

— Появился сейчас, — буркнул я.

— Но сейчас поздно, — она пожала плечами и отстранилась.

Я приподнялся и навис над ней, опрокинув на спину. Она замерла, и её глаза застыли, а зрачки снова предательски стали расширятся.

— Разве? — спросил я, целуя её шею.

Увидев ответную реакцию в виде румянца, проступившего на белой коже, я спустился ниже и прикоснулся к ложбинке между грудями. Соски покрылись пупырышками и приветливо поднялись. Я провёл по одному из них большим пальцем, и Алиса судорожно вздохнула. Я стал спускаться ниже, прокладывая дорожку из мимолётных поцелуев к её пупку.

— Саш, мне нужно ехать, — промычала она.

— И, правда. Если я продолжу, то к мужу ты сегодня не попадёшь.

Она напряглась, и я тут же пожалел о своих словах. Ну, кто тебя за язык тянул, Дворцов?

Алиса спрыгнула с кровати, отпихнув меня от себя, и принялась одеваться. Мне не оставалось ничего, только наблюдать, как одна ходит по спальне, собирая свою одежду. Заметив это, она спросила:

— Что?