Эпитафия шпиону. Причина для тревоги - Эрик Эмблер

Повисла многозначительная пауза. Затем:

— Почему же вы сразу не сказали, вместо того чтобы тратить мое время? Вы узнали нападавшего? Выкладывайте.

Что я и сделал. Далее прозвучал вопрос, которого я так боялся:

— А номер ваш обыскивали?

— По-моему, да.

— Что значит «по-моему»?

— Из чемодана исчезли две пленки.

— Когда?

— Вчера.

— Что-нибудь еще взяли? — Вопрос был задан с нажимом.

— Нет. — Фотоаппарат-то исчез не из номера, а со стула в холле.

Вновь наступило молчание. Ну вот, теперь он спросит, на месте ли аппарат. Но вопроса не последовало. Я уж думал, что связь прервалась, сказал «алло!», и в ответ мне было предложено подождать минуту.

В висках стучало. Прошла не минута, а две. В трубке смутно слышались голоса, один квакающий, Бегина, другой, рокочущий, комиссара, но слов было не разобрать. В конце концов Бегин снова взял трубку.

— Водоши!

— Да?

— Слушайте меня внимательно. Немедленно возвращайтесь в «Резерв», разыщите Кохе и сообщите, что кто-то вскрыл ваш чемодан, исчезло несколько вещей — серебряный портсигар, шкатулка с бриллиантовой булавкой, золотая цепочка от часов и две пленки. Поднимите шум. Расскажите другим постояльцам. Жалуйтесь. Я хочу, чтобы в «Резерве» узнали об этом все и каждый. Но в полицию не обращайтесь.

— Но…

— Не спорьте со мной. Делайте, что вам говорят. Ваш чемодан вскрывали? Тогда вскройте его сами, еще до разговора с Кохе. И вот что еще, запомните хорошенько. О пленках заговорите в последнюю очередь, как будто только что вспомнили. Главная ваша печаль — ценности. Ясно?

— Да, но ведь у меня нет ни портсигара, ни шкатулки с булавкой, ни цепочки от часов.

— Разумеется, нет. Их украли. Зарубите это себе на носу.

— Но ведь это невозможно, абсурд какой-то. Не можете вы заставить меня… — Но Бегин уже повесил трубку.

Я возвращался в пансионат с камнем на сердце. Если во всей этой истории кто и ведет себя глупее моего, так это Бегин. Но ему нечего терять, кроме шпиона.

С горькой основательностью я приступил к имитации взлома. Уж если Бегину нужно было ограбление, мрачно решил я, пусть все выглядит как можно более убедительно.

Я вытащил чемодан и запер его на ключ. Затем огляделся, подыскивая, чем бы взломать замок. Сначала попробовал маникюрными ножницами. Замки были довольно хилые, но поддеть их ножницами оказалось довольно трудно. Я без толку провозился пять минут и только сломал одно из лезвий. Еще несколько минут я потратил на бессмысленные поиски какого-нибудь инструмента покрепче. В полном отчаянии я взял ключ от двери в спальню и попытался использовать кольцо как отмычку. Замок в конце концов поддался, но зато я погнул ключ и потратил изрядно времени, чтобы выпрямить его. Затем откинул крышку, перерыл содержимое чемодана и, приняв вид оскорбленной невинности, отправился вниз на поиски Кохе.

В кабинете его не было, и к тому времени, когда я нашел его на пляже лениво растянувшимся на песке в купальном костюме, оскорбленная невинность превратилась в нечто среднее между подавленностью и тревогой. С ним были Скелтоны, французская пара и месье Дюкло. Сначала я подумал, что надо выждать более удобный момент, но потом отказался от этой мысли. Следует помнить, говорил я себе, что произошло ограбление. Из моего номера украдены ценные вещи. Надо вести себя так, как в подобной ситуации поступил бы любой нормальный человек, — сообщить управляющему, даже если на нем сейчас одни только купальные трусы. Лощеный, обходительный управляющий во фраке, конечно, подходил бы больше, но мне оставалось лишь извлечь максимум из того что имеется в наличии — Кохе.

Я сбежал по ступенькам на пляж и направился прямо к нему. Но тут возникло непредвиденное препятствие. Услышав шаги на лестнице, Скелтон выглянул из-под тента и увидел меня.

— А! Это вы! — воскликнул он. — Все утро вас не видел. Искупаетесь перед обедом?

Я заколебался было, но, сообразив, что встречи не миновать, направился к американцам. Мэри Скелтон, лежавшая на песке лицом вниз, повернула голову и искоса посмотрела на меня.

— А я уж думала, вы нас оставили, мистер Водоши. Нельзя так играть с чувствами людей. Облачайтесь в купальный костюм и выкладывайте последние сплетни по делу Клэндона-Хартли. Мы видели, как вы после завтрака разговаривали с ним в читальне.

— Не надо так грубо, Мэри! — оборвал ее брат. — Я хотел постепенно подобраться к делу. Так что там, мистер Водоши?

— Если не возражаете, мне надо сказать пару слов Кохе, — поспешно откликнулся я. — Подойду чуть позже.

— Договорились, — кивнул он.

Кохе разговаривал о чем-то с Ру и Дюкло. Вчерашняя стычка между двумя последними явно была забыта. Я прервал управляющего в тот момент, когда он расписывал красоты Гренобля. Произносил слова сквозь зубы, отрывисто.

— Прошу прощения, месье, но мне надо поговорить с вами наедине. Дело срочное.

Он вопросительно приподнял брови и извинился перед присутствующими. Мы отошли немного в сторону.

— Чем могу быть полезен, месье? — В тоне его прозвучала легкая нотка нетерпения.

— Жаль, что приходится беспокоить, но, боюсь, я должен попросить вас пройти ко мне в номер. Пока я ходил утром на почту, кто-то вскрыл мой чемодан. Пропало несколько ценных предметов.

Брови снова взлетели вверх. Кохе присвистнул сквозь зубы и бросил на меня быстрый взгляд. Затем, пробормотав нечто похожее на «извините», зашагал по песку, подобрал купальное полотенце и сандалии, надел их на ноги и вернулся ко мне.

— К вашим услугам, месье.

Провожаемые любопытствующими взглядами, мы пошли наверх. По дороге он спросил меня, что пропало. Я перечислил ему все предметы по дурацкому списку Бегина, а в конце, как бы между делом, упомянул про пленки. Он кивнул и погрузился в молчание. Меня понемногу начала охватывать тревога. Да, конечно, он не сможет обнаружить, что все это театр, и, однако, начиная игру, я чувствовал себя немного не в своей тарелке. При всей флегматической расслабленности, Кохе был далеко не дурак, а к тому же я не мог исключать того, что пленки похитил он сам и он же напал на меня в саду накануне ночью. А в таком случае он не может не понимать, что я лгу. Последствия могут обернуться для меня весьма неприятным образом. Я снова яростно обругал про себя Бегина.

Кохе с мрачным интересом осмотрел замок чемодана. Затем распрямился и встретился со мной взглядом.

— Из номера, говорите, вышли около девяти?

— Да.

— И чемодан был на месте?

— Да. Как раз перед тем как идти, я запер его и сунул под кровать.