Таматарха. Крест и Полумесяц - Роман Злотников

– Прости, мое солнце, но если я сейчас отступлю и сдамся, оставшись здесь и отказавшись от борьбы, то все то, что я уже сделал, все, чем жертвовал и что выстрадал – да и не только я, – все это будет зря. Я не могу остановиться на полпути. Я должен…

– Ну кому и что ты должен?!

Ответ жены прозвучал громко, и я прижал палец к губам, глазами показывая на люльку с только сегодня крещенным младенцем. Моей крошечкой-дочкой с удивленно-восторженным выражением маленьких синих глазок…

– Не шуми, ребенка разбудишь. Зря, что ли, Славку отправили к Радею ночевать?

Однако на мой примиряющий тон и располагающую улыбку Дали не отреагировала.

– Да пойми, у меня есть цель! Я должен ее достигнуть…

Мне пришлось прерваться: горько усмехнувшись, жена отвернулась и легла на другой бок. Выругавшись про себя, я налил в резной ковш сладкого вина из стоящего рядом кувшина. Сев, едва ли не залпом его осушил, да так, что несколько капель пролились и попали на голые икры.

Однако раздражение несколько притупилось, и, развернувшись к Дали, я уже был готов спокойно продолжить разговор, как-то аргументировать свою позицию… Но тут мой взгляд скользнул от разметавшихся волос по худой гладкой спине к чуть полноватым, красиво очерченным бедрам и далее вниз, по стройным длинным ногам молодой женщины. И слова застряли в горле, а кровь в который раз за этот вечер прильнула вниз, вздыбив плоть. Потому вместо бесполезного разговора я лег рядом с женой, нежно погладил ее по волосам – она не отстранилась. Не отстранилась и тогда, когда я крепко обнял ее и потянул к себе…

Август 1069 г. от Рождества Христова

Донской торговый путь

Громкая победа! В устах Ростислава эти слова звучали легко и непринужденно, как нечто само собой разумеющееся. Вот только между Доном и Волгой кочует как минимум две половецкие орды, суммарная мощь которых способна утопить наше ослабевшее «царство» в крови. Пока этого не произошло по трем причинам: во-первых, гибель ратей Шарукана заставила степняков всерьез зауважать нас. Да, половцы озоруют на Дону, нападая на купцов, и налетают на поселения бродников, где больше половины боеспособных ратников – причем лучшей половины! – пало год назад. Но как бы поточнее выразиться: все это что-то вроде «гола престижа». Вроде бы и месть, но месть относительно безопасная для нападающих и нацеленная не на собственно Тмутаракань и прилегающую к ней территорию.

Во-вторых, собрать воедино силы обеих орд, каждая из которых, в свою очередь, состоит из сотен отдельных кочевий, не так-то просто. Здесь нужен хан с железной волей и огромным авторитетом, каким был покойный Шарукан. Хотя голова его, срубленная верным харалужным клинком, взлетела в воздух как у простого смертного – а вот поди же, при жизни именно он сплотил вокруг себя объединенное войско куманов от Дона и до Днепра.

Ну и в-третьих, уцелевшие в бойне на Крымском перешейке разнесли весть о том, что к русам на помощь пришли ясы во главе с их царем Дургулелем. Сработала моя обманка отчасти потому, что у страха глаза велики и, когда бежишь, кажется, что преследователей раз в десять больше, чем на самом деле. И отчасти потому, что даже те, кто реально оценил наши силы при атаке на ставку Шарукана, были вынуждены оправдывать свое бегство опять-таки численным превосходством противника. Причем в таких ситуациях многие успешно умудряются убедить самих себя, что собственная выдумка правдива… Одним словом, мне удалось если не поссорить алан и куманов, то создать между ними определенную напряженность, зародить в соседях ожидание опасности друг от друга. В итоге, размышляя о нападении на Тмутаракань объединенным войском, половцы вынуждены учитывать опасность флангового удара ясов. Да и разорить беззащитные кочевья последние также могут без зазрения совести, хотя, конечно, не с тем зверством, как печенеги.

Справедливости ради стоит отметить, что опасения кочевников вполне оправданны, Дургулель действительно может решиться прийти Ростиславу на помощь, если кочевники осадят Тмутаракань. Как-никак будущий родственник! Но в то же время сейчас особого радушия меж нами нет. Ясы хоть и пропустили мою измельчавшую рать на обратном пути и даже снабдили провизией, но предложение о личной встрече музтазхир отклонил. А отправленных позже посланников с просьбой оказать посильную помощь против куманов принял очень холодно и ответил категорическим отказом. Короче, Дургулель верен себе и усугублять отношения с половцами со своей стороны не намерен. Сейчас царь аланов наверняка проклинает и прошлое свое разрешение, данное добровольцам-алдарам…

Если подытожить, никто от меня не ждет, что я с горсткой дружинников Белой Вежи, остатками бродников да разбросанными по Дону касожскими гарнизонами совершу поход в степь, где накручу куманам хвосты! Так я скорее людей погублю, но и только. А вот один крепкий урок зарвавшимся хищникам дать просто необходимо…

Наши купцы нередко бывают в половецких стойбищах, собирая в том числе разведданные. Учитывая это, я справедливо предположил, что и степняки имеют кое-какую информацию с торга, на чем и решил сыграть. И что самое удивительное, в этот раз мой план сработал как надо!

Все началось с того, что в июле в Тмутаракань прибыл из Царьграда богатый новгородской купец Твердислав. Прибыть-то прибыл, да только продавал мало и недолго – все, что сумел прикупить у ромеев, он твердо решил везти в родной город, где сумеет навариться втрое, а то и вчетверо против нашего торга. Да и то верно, в дальних словенских землях греческие товары будут иметь гораздо более высокую цену, чем у нас, более близких к ромеям, – это понятно любому. А вот то, как купец щедро сорил золотыми монетами византийской чеканки на том же торгу, говорило уже о его немалом прибытке да достатке…

В конце июля караван Твердислава, состоящий из трех вместительных набойных да одной касожской ладей, зашел в устье Дона, миновав потихонечку отстраивающийся Танаис. В нижнем, широком течении реки маршрут каравана был построен так, чтобы на ночевки купец становился в крепостях, а путешествовал по стремени, оставаясь недосягаем для полета стрелы с любого из берегов. Однако ближе к Белой Веже река уже начинает сужаться, а отрезки между укреплениями становятся все больше. Между тем дозорные бродников доложили, что за маршрутом каравана активно следят половцы.

Выше по течению Дона начинаются броды, на которых половцы любят устраивать засады, выбирая расположенные на равном расстоянии от укреплений. Таких не так и много – те же хазары, строя свои замки, как раз и пытались прикрыть переправы, – но они есть, и рассчитать точку нападения было не слишком сложно. Особенно после того, как бродники взяли языка из куман, одновременно узнав численность собравшегося для нападения отряда. К слову, численность весьма немалую: более семи мелких ханов собрали в кулак под тысячу всадников. Видно, решили перехватить купца во что бы то ни стало, даже с учетом подоспевшей на ладьях помощи из крепостей.

Конечно, я волновался, но к сражению со столь серьезным противником подготовился как смог: ладьи мы действительно арендовали у настоящего новгородского купца, щедро, впрочем, заплатив ему за услугу. Наняли и всю его охрану – вот только груз Твердислава остался в Тмутаракани, а под дощатыми палубами расположилась сотня охотников из числа русов и греков и восемь десятков лучников. Копейщиков-пешцев в этот раз вооружили единообразными контарионами длиной в два с половиной метра.