Туманный горизонт - Егор Матвиенко

Он зашагал полумаршем к двери.

– Спасибо вам, – обратился вдогонку Первый. – За убежище и еду.

Солдат на ходу оглянулся и напряжённо зыркнул в ответ.

– Э… ну-ка, отставить телячьи нежности! Ик!.. – протараторил он, врезавшись в закрытую дверь. – А не то наряд вне очереди! Ик!..

Старик торопливо дёрнул дверную ручку и выскочил из комнаты.

– Странный дядька, – произнёс Огонёк, глядя ему вслед. – Но прикольный.

– Ты не видел, как проявлялись его силы, когда он командовал теми созданиями? – спросил Первый.

– Не знаю, – пожал плечами рыжий. – Не то, чтобы не видел. У него, как будто бы, и нет ничего. Что умеет, то и делает.

– Интересно. Значит, он просто такой убедительный?

Пацан снова пожал плечами. Первый немного подумал и решил пока остановиться на том, что дело в опыте и навыках.

– Ну ладно, – он внимательно посмотрел на Огонька. – А что скажешь о моих способностях?

– Они крутые! – честно заявил мальчишка. – Я тоже так хочу. Но, кажись, не могу.

– Я не о том, – усмехнулся Первый. – Как ты понял, что они у меня есть, когда я сам о том не знал? Что конкретно ты увидел?

– Ну, я… – Огонёк задумчиво насупился и отхлебнул газировки. – Лечение, как бы, происходит само, если ты хочешь этого. Когда мы только встретились, ты сам себе мешал, не хотел ничего или не верил, что всё может быть хорошо. Не надеялся… не знаю. Короче, старайся не думать о боли. Думай о том, что хочешь быть здоровым, чтобы нигде не болело.

– Ладно. Попробую, если понадобится, – смущённо кивнул Первый, не очень-то мечтая о том, чтобы понадобилось. – А что с этими штуками: столбами из земли, свороченными камнями?

Огонёк задумался. Он промолчал около минуты, напряжённо глядя вперёд и теребя края своих бриджей.

– Это происходит не как лечение. По-другому, – заговорил мальчишка. – Ты можешь лечиться, если не мешаешь себе, если просто хочешь этого. А тут… ну… и с ракушкой, и со столбом ты очень испугался. У меня прям в голове зазвенело от этого! Оно было как вспышка. Силой этой вспышки и происходили те вещи.

– А если я сильно напрягусь и очень захочу, например, чтобы у этого стола ножки завязались в узел…

– Нет, – перебил Огонёк. – Желать надо не просто сильно. Я даже придумать такого желания не могу. Когда тебе страшно, это что-то совсем другое. Когда нас подняло высоко над землёй, ты испугался, но уже не так сильно, как за момент до этого. Ты словно вспыхнул, а потом стал гореть, но уже слабо.

– Может, я могу это делать только один раз, а потом нужен отдых? Когда такое случилось впервые, я потерял сознание и долго был слаб. Но потом стало легче.

– Я думаю, тебе нужно узнать себя получше, – заявил мальчишка.

– Это как?

– А ты подумай. Очень хорошо подумай. Прям не просто подумай, а смотри в себя.

– Я так не могу.

Они замолкли на несколько секунд. А потом Первого осенило.

– А ты можешь сделать как тогда, с лечением? Направить меня, убрать зажимы или как там было?

– Сейчас я не вижу никаких зажимов, – рыжий осмотрел его. – Но если ты очень сильно захочешь чего-то и будешь думать об этом, то, может, и получится.

– Давай попробуем.

Огонёк положил руку на плечо собеседника. Первый выпрямил спину и сосредоточился на своём теле. Он напрягся и замер, глядя в стену напротив.

Прошло несколько минут.

– Нет, так не пойдёт, – мотнул головой Первый. – Попробую по-другому.

Юноша ощутил, что напряжение только мешает, сковывает разум.

Первый откинулся на спинку дивана, прикрыл глаза и расслабился. Он представил, что сама мысль движется плавно, что тянуться к ней надо спокойно и медленно, чтобы не спугнуть.

Вдумывается. Вдумывается. Вдумывается.

***

– Эй! Подъём, – окликнул знакомый мужской голос.

Первый открыл глаза и с криком «Вау!» отпрыгнул назад. У его ног далеко внизу расположились многочисленные вершины деревьев – целый лес, уходящий к самому горизонту, над которым плавно опускается оранжевое солнце.

Юноша быстро смекнул, где оказался, и резко обернулся. Но вместо чудовищ увидел человека в чёрной форме спецназа и с длинным шрамом через левую половину лица.

– Воин! – воскликнул Первый.

Он с радостной улыбкой подошёл к воскресшему оперативнику и оглядел его. Ну точно, тот самый хмурый спецназовец!

– Что ты здесь делаешь? – удивлённо спросил юноша.

– Твоими стараниями тут оказался.

– Но ты же…

– Умер? Да, это правда.

Первый вздрогнул, на смену его улыбке моментально пришла подавленная мина. Весь душевный подъём рухнул вниз, к потяжелевшим от уныния ногам.

– Ты решил, что я могу тебе помочь, и создал меня. Или, точнее, скопировал из своих воспоминаний.

– Но я не думал о тебе.

– Ты связываешь мой образ с решительностью и чувством уверенности.

– Откуда ты знаешь?

– Ты создал меня.

– То есть, ты не Воин?

– Он самый. Но такой, каким видишь меня ты.

Первый с озадаченным выражением осмотрел собеседника.

– Не думал даже, что помню тебя в таких подробностях.

– Ты много чего о себе не знаешь, но периодически неосознанно обращаешься к своим возможностям. У каждого человека есть нечто сокрытое глубоко внутри, но он может не знать об этом всю жизнь.

– Ты и вправду рассуждаешь немного не так, как Воин.

– Я опираюсь на твои знания.

– Но я этого не помню.

– Не помнить и не знать – разные вещи.

Юноша непонимающе нахмурился. А потом в его голубых глазах блеснула надежда.

Воин отрицательно покачал головой и произнёс:

– Не смотри так, я не в силах раскрыть все твои воспоминания. У меня только одна задача – помочь тебе разобраться с твоими способностями.

– Вот как…

Первый слегка поник, но тут же встрепенулся и обвёл холмистую местность затравленным взглядом.

– Погоди, но если я тут, то Киллер и чёрное чудовище…

– Они не придут, – заверил Воин.

Он сделал несколько шагов по направлению к обрыву, и посмотрел на закат.

– Им здесь не место, – объяснил спецназовец. – Это что-то вроде твоего убежища. Тут тебе должно быть спокойно и легко, как нигде больше. Но однажды они ворвались сюда, и теперь ты ощущаешь тревогу. Расслабься. Пока я здесь, они не появятся.