Десанты 1941 года - Анатолий Юновидов

Схема группировки советских войск на Дунае.

Румынский мыс Сатул-ноу находился всего в полукилометре от Измаила. В хорошую погоду на нем без бинокля можно было разглядеть в селении Ласкэр Катаржу здание румынской пограничной комендатуры. Румыны без труда фиксировали все, что происходило в Измаильском порту, главной базе Дунайской флотилии. В случае войны такой удобный сектор наблюдения превращался в не менее удобный сектор обстрела.

В случае начала боевых действий для сохранения базы флотилии становилось необходимым высадить на правый берег десант и занять там достаточно обширный плацдарм, обязательно включающий район напротив Измаила. Тогда Измаильский порт и сам город были бы избавлены, по крайней мере, от обстрела с близкой дистанции. А флотилия могла бы развертывать дальнейшие боевые действия.

Поэтому на первом же совещании у командующего флотилией было решено включить соответствующий пункт в план первоочередных действий на случай войны, готовившийся для представления в штаб округа. Предварительные расчеты показали, что для захвата плацдарма потребовалось бы немного войск. На сопредельном участке правого берега за грядой холмов начинались тянувшиеся до Сулинского Рукава плавни, способные служить естественной защитой плацдарма, и для занятия минимально необходимых позиций могло хватить нескольких батальонов.

Однако контр-адмирал Абрамов постарался действовать в таком щекотливом вопросе как можно более корректно и максимально коллегиально. Решение было принято при участии комиссара флотилии бригадного комиссара Серебрянникова и начальника штаба кавторанга Григорьева.

На Григорьева была возложена обязанность по согласованию вопроса с командующим 14-го СК генерал-майором Егоровым, в оперативном подчинении которого находилась флотилия, и с командованием ОдВО. Сам адмирал выступать с предложениями о возможном выходе на сопредельную территорию не спешил.

У Егорова предложение командования флотилии особого энтузиазма не вызвало.

И позиция, занятая им, была политкорректна не меньше адмиральской:

«— Насколько важно это для флотилии, могу понять. Только где прикажете взять эти батальоны, откуда снять? К тому же поставленная корпусу задана по обороне советской территории не предусматривает действий за ее пределами».

Последнее слово оставалось за командованием округа. Но оно придерживалось коллегиальности в подобных вопросах не менее, чем командование флотилии.

Начальник штаба округа генерал-майор Захаров передал предложения операторам штаба.

И после положенной обработки сообщил:

«Все правильно, но об этом речи быть пока не может».

Командующий ОдВО генерал-полковник Черевиченко согласился с мнением начальника штаба, добавив, что «…если с началом войны флотилия окажется в состоянии предпринять такие действия собственными силами, возражать, очевидно, никто не будет».

В результате предложения о десантах в план прикрытия не вошли.

Но, несмотря на то что планом прикрытия выход на территорию противника не предусматривался, известно, что с начала мая части 25-й СД проводили систематические совместные учения с подразделениями 51-й СД по высадке и десантированию с судов Дунайской военной флотилии и по наведению переправ через протоки на ближние советские острова.

По-видимому, это объяснялось тем, что в последние предвоенные месяцы возможность обстрелов с румынской территории перешла из области предположений в разряд фактов.

Так, 10 июня с острова Татару был открыт огонь по советскому пароходу, один пассажир был убит, двое ранены.

Румынские разведгруппы неоднократно задерживались и на Дунае и на советской территории. Особенно много шуму наделал случай с уничтожением 12 июня румынской поисковой группы, пытавшейся взять «языка» на советской территории.

Но и румыны отдавали себе отчет в смысле проводившихся тренировок.

С 15 июня на румынской стороне в массовом порядке начали проводиться противодесантные мероприятия — выжигались прибрежные камыши, заслонявшие сектора обстрела, натягивалась колючая проволока, отрывались окопы. Иногда на огневые позиции для обстрела советского берега тренировались выходить румынские мониторы. Обстановка стремительно накалялась по обе стороны границы.

17 июня начались большие отрядные учения ЧФ, в связи с напряженностью обстановки проводившиеся в 1941 г. необычно рано — обычно они устраивались в конце летней кампании. По окончании учений флотилии было приказано оставаться в оперативной готовности № 2, которая предусматривала, в частности, рассредоточение кораблей по плану оперативного развертывания.

Три монитора, четыре бронекатера и два катерных тральщика поднялись к устью Прута, в район Рени. Ренийская группа кораблей рассматривалась командованием как передовой отряд флотилии — она сразу же вступила бы в соприкосновение с речным противником, появись он со стороны Галаца. Заблаговременный выход этой группы в назначенный район имел особый смысл: после начала боевых действий туда пришлось бы прорываться под огнем неприятельских батарей. Возглавлю ренийскую группу командир дивизиона мониторов капитан-лейтенант Кринов. С его кораблями могли взаимодействовать соседняя 724-я береговая батарея и два артполка Чапаевской дивизии.

Два других монитора, включая флагманский «Ударный», с основной частью бронекатеров и тральщиков были укрыты в Кислицкой протоке, а управление этой группой взял на себя непосредственно командующий флотилией. Остальные бронекатера ушли к дунайскому устью, в район Килии-ноу и Вилкова. В Измаиле не осталось к 21 июня ни одного корабля.

(22 июня)

К 4.00 22 июня большинство частей 25-й и 51-й СД заняли подготовленную в инженерном отношении оборону вдоль берега Дуная. Промежутки между соединениями прикрывались силами 79-го ПО.

Вечером 21 июня из Измаила и Рени неожиданно ушли все немецкие баржи, стоявшие под загрузкой зерна.

В 00.55 по распоряжению народного комиссара обороны Тимошенко народный комиссар ВМФ Кузнецов передал командующим всеми флотами и флотилиями шифрограмму № 3Н/ 87, содержащую приказ о немедленном переходе на оперативную готовность № 1. После этого он связался по телефону со штабами и предупредил оперативных дежурных флотов и флотилий о посланной шифрограмме.

Как вспоминал нач. штаба ЧФ контр-адмирал Елисеев: