Знаки, обращенные в вечность - Эрих фон Дэникен

Пинг-понг изгибов и поворотов

Прежде, в пятидесятые годы, госпожа Райхе часто сравнивала эти странные полосы и линии с взлетно-посадочными полосами аэродрома. Впоследствии, в своей книге «Тайна пустыни», она вспоминала:

Когда я в своей книге «Воспоминание о будущем», опубликованной в 1968 г., когда книга госпожи Райхе еще не успела выйти в свет, высказал примерно те же мысли, меня едва не растерзали в клочья. Поистине, я совершил просто ужасный грех! Позволю себе привести цитату:

После появления этих двух фраз, опубликованных более трех десятилетий назад, на протяжении всех последующих лет во всевозможных средствах массовой информации мне были приписаны такие высказывания, которых я не только нигде не публиковал, но и не произносил. Слава Богу, я далек от мысли о компании организованной травли и не верю в бредовые идеи о заговоре темных сил. И тем не менее трудно не задуматься при виде того, с каким редким единодушием так называемые «серьезные» СМИ и научные издания фабрикуют и публикуют совершеннейшую чушь, не имеющую под собой никакого основания. Подобные публикации являют собой почти классические примеры ложной и превратной интерпретации высказываний, кочующих по страницам прессы, чтобы при всяком удобном и неудобном случае стать объектом цитирования и катализатором все новых и новых измышлений.

Бедный Эрих фон Дэникен в молодости, в 1966 г., писал: если взглянуть на плато Наска с воздуха, невольно возникает мысль, что это — древний аэродром. Тысяча чертей! Да ведь молодая досточтимая исследовательница Мария Райхе утверждала то же самое!

Более того, научная пресса и всевозможные научные публикации, с которыми я знаком — а таких, надо признать, весьма и весьма много, — в один голос, тоном благородного негодования спешат растрезвонить всем и каждому, будто я убежден, что плато Наска некогда служило «аэровокзалом» для космических кораблей. Приведу всего одну цитату из свежего «научного» обозрения:

Подобными «утками» кишмя кишат страницы так называемой псевдонаучной литературы, да и не только ее. И ничего, что никто из господ фальсификаторов не только не удосужился прочесть хотя бы первую мою книгу, не говоря уж о последующих, и потому спешат приписать мне одну нелепицу за другой. Хуже того, они самым подлым манером фабрикуют и приписывают мне высказывания, которых в моих книгах просто нет. Но я счел бы для себя унизительным принимать всерьез бредовые измышления подобных журналистов и научных специалистов!

После того как представители ВВС Перу оказали реальную помощь госпоже Райхе, ей поспешило оказать всемерную поддержку и министерство информации. Чуть позже к ним присоединились американский Фонд Уэннера Грена и Немецкое научное общество. В последующие годы свой вклад в поддержку трудов госпожи Райхе внесли и другие организации. Правда, подобная поддержка не приобрела черты широкомасштабного проекта, но оказалась вполне достаточной для продолжения исследований. Мужественная госпожа Райхе таскала по пустыне двухметровую алюминиевую лестницу, посыпала загадочные полосы толченым мелом и, таким образом, готовила почву для дальнейших исследований. И вот, наконец, она приступила к обмерам рисунков и воспроизведению их в реальном масштабе.

Вскоре госпоже Райхе стало ясно, что эти громадные геоглифы расположены на местности не где попало и отнюдь не случайно, а планомерно выполнены именно в тех местах, в которых «пересекаются или сходятся большинство линий». Так, она установила, что существует всего одно изображение обезьяны, только одно — паука, только одно — кита, только одно — игуаны и более 20 изображений птиц. Видимо, люди далекого прошлого, фигуры которых тоже встречаются на оплавленных песках пустыни, питали особую страсть к птицам. И еще: на ровной и тоской поверхности пустыни не удалось обнаружить ни единого изображения человеческой фигуры или человеческого лица. В то же время подобные рисунки в обилии встречаются на обращенных в небо горных склонах в окрестностях Пальпа неподалеку от Наска. Здесь сохранилось немало рисунков голов, окруженных сиянием в виде расходящихся лучей, а у некоторых эти лучи весьма напоминают антенны. Найдена и огромная 29-метровая фигура, поднятая правая рука которой указывает на небо, а левая, опущенная, — на землю.

Рисунки далекой древности несут в себе немало загадок. Заметное место среди рисунков занимают и многочисленные геометрические фигуры, которые часто, но отнюдь не всегда, дополнены изображениями животных. Так, от середины группы «взлетно-посадочных полос» отходит прямая, словно по линейке прочерченная линия, тянущаяся к огромному, длиной более 60 м, изображению обезьяны. Под ногами животного лежат семь огромных пальцев. На его ногах изображено по три пальца; что же касается его рук, то на одной из них — четыре пальца, а на другой — пять (илл. 3). Прямая линия, идущая от хвоста обезьяны, тянется к геометрическому орнаменту, состоящему из 16 зигзагообразных линий. Высшая математика, не так ли?

Подобных геометрических загадок здесь немало, и, быть может, сделанные мною снимки вдохновят какого-нибудь математика на поиски их разгадки.

Особенно крепкий орешек представляет собой изображение «двойного лабиринта». Рядом с ним проходят три узкие и прямые, как стрела, параллельные линии, идущих в прямом смысле слова ниоткуда. Каждая из них, развернувшись под прямым углом, упирается в широкую «канцелярскую скрепку». Пять таких «скрепок» расположены рядом, словно солдаты в парадном строю, причем концы их соединяются друг с другом (илл. 4). От последней «скрепки» отделяется тонкая линия, упирающаяся в «двойной лабиринт». Под этим термином я имею в виду две расположенные рядом одна с другой композиции — лабиринта, в которые можно войти и выйти как извне, так и изнутри. Но и это еще не все: если на четком снимке провести по этим линиям кончиком карандаша, то окажется, что на противоположной стороне находятся еще шесть таких же «канцелярских скрепок», причем последняя из них опять-таки связана с тонкой линией, которая тянется на многие километры и теряется где-то за горизонтом. А теперь попытаемся представить всю картину в целом: сперва — пять широких «скрепок», затем — два переплетающихся лабиринта и, наконец, — еще шесть «скрепок». И все эти элементы соединены друг с другом линиями. В детстве мы часто рисуем картинки, не отрывая карандаша от бумаги. Похоже, точно так же были созданы «двойной лабиринт» и «канцелярские скрепки».