Фарфоровая принцесса - Ронда Гарднер

— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы обеспечить безопасность вам и вашим детям. Каждый день я встречаюсь со старшим следователем, комиссаром и окружным прокурором, которые заверяют меня, что все обвиняемые по делу о похищении детей предстанут перед судом.

Бетти узнала голос мэра города Джеймса Уилларда, толпа раздвинулась, и она вдруг очутилась в самом центре предвыборной горячки: репортеры, стараясь перекричать друг друга, задавали вопросы мэру и его конкуренту, повсюду мелькали микрофоны и видеокамеры. Бетти невольно отшатнулась, хотя и понимала, что вряд ли попадет в объектив.

— Преподобный отец Энтони, а как вы расцениваете работу полиции?

— Прискорбно, но это дело — еще одно доказательство несовершенства нашей судебной системы в целом. Если полиции и удастся задержать подозреваемого, это вовсе не означает, что окружной прокурор добьется обвинительного приговора. — Конец его высказывания заглушил гневный протест мэра.

Бетти поспешила протиснуться подальше: не хватало еще попасть в вечерние новости. Наконец она опустилась на мягкое сиденье машины, положила руки на руль и какое-то время сидела, пытаясь унять дрожь. Потом принялась массировать виски: похоже, у нее опять приступ мигрени. Она с трудом попала ключом в замок зажигания и выехала со стоянки.

Ну что же, она сделала все, что могла, может, теперь ей удастся спокойно спать ночью. Лишь бы никто не узнал, что она ходила в полицию: она не выдержит, если и тут всем станет известно о ее даре. Даре? Бетти горько усмехнулась. Для нее это не дар, а наказание, преследующее ее с раннего детства.

Она точно не помнила, когда ей впервые приснился такой сон. Бетти знала от родителей, что ее с раннего детства мучили кошмары, она кричала во сне, но мама брала ее на руки и убаюкивала.

Когда ей исполнилось восемь, мать поняла, что дочку терзают не просто страшные сны. Несколько ночей подряд Бетти просыпалась в слезах и все твердила про какую-то старушку, истекающую кровью в заброшенной хижине. Мать старалась ее утешить, а отчим заявил, что девчонка притворяется, чтобы привлечь к себе внимание.

А через две недели отчим пришел с работы и рассказал, что старик Петерсон напился до чертиков и зарубил топором свою жену. Проспавшись, он оттащил ее в лесную хижину и оставил там, хотя она еще дышала, а сам убежал из дому. Тело нашли только тогда, когда соседи спохватились, что стариков Петерсонов что-то давно не видно.

Вот тогда и начался кошмар наяву. Отчим схватил Бетти и долго тряс, называл ведьмой и оборотнем. Мать, как могла, пыталась защитить дочь. Но теперь, просыпаясь по ночам, девочка была одна наедине со своими видениями. Она молча плакала. Утешать ее было некому, никто больше не баюкал малышку, прогоняя прочь ночные страхи.

Мать умоляла ее никому не рассказывать про свои сны, и она старалась, но это был непосильный груз для ребенка. Как-то раз дети во дворе решили пойти поиграть в лесу, но она сказала:

— А я не пойду. Там кошка Люси, ее убил дикий кабан.

Когда оказалось, что так и есть, дети стали ее сторониться, а потом их примеру последовали и взрослые.

Вскоре после этого случая отчим привел Бетти к пруду. Он смотрел на нее с такой ненавистью, что она страшно испугалась и расплакалась. Он затащил ее в пруд, схватил за голову и, опустив в воду, держал там несколько минут. Потом дал ей глотнуть немного воздуха и начал все сначала. Когда прибежала мама, у Бетти саднило горло и, казалось, вот-вот лопнут легкие. Отчим сказал жене, что девчонка — ведьма, и что именно так и следует поступать с ведьмами.

Мать стала бояться за жизнь дочери. Отчим часто избивал ее, чтобы «изгнать бесов». Мать защищала ее, если оказывалась рядом, когда ее не было, малышка спасалась бегством. Но бежать было некуда — все ее чуждались… Мама обещала, что скоро они уедут от отчима, нужно только чуть-чуть подождать, пока она накопит деньги на дорогу.

А потом ей приснился Джек Харви, маленький мальчик, пропавший без вести в соседнем городке. Она видела во сне, как мальчик запутался в водорослях и утонул. Бетти было всего одиннадцать, но она знала, что ей делать: она пошла к шерифу и обо всем ему рассказала. Сначала он ей не поверил, ведь девочка даже никогда не видела Джека, но когда она точно описала мальчика и место, где его нашли, шериф обещал ей все проверить, а о ней никому не рассказывать.

Бетти спокойно шла домой: ведь шериф дал ей слово. Но он проболтался своему помощнику, а тот всему городу. Отчим просто озверел: он приволок ее в сарай, запер дверь изнутри, не спеша поднял ремень, о который точил бритву, и размахнулся… Просвистев в воздухе, ремень, обжигая кожу, врезался в тело, потом еще и еще… Ей казалось, что она и сейчас слышит свой крик и чувствует соленый вкус крови на губах…

Когда мать взломала топором дверь, отчим принялся за нее. Что было потом, Бетти помнила смутно, обрывками: ночь, дорога в горах… мать, еле держась на ногах от побоев, несет ее куда-то…

Их нашел шериф. Ей никогда не забыть его лица, когда он взял ее на руки и она, глядя ему прямо в глаза, шепнула:

— Вы меня обманули.

Наверное, именно чувство вины заставило его связаться с церковью, которая помогла им деньгами на дорогу. Они сели в автобус, который умчал их на север, в Бостон, на свободу.

Им повезло: опять помогла церковь, и они выкарабкались. Мать нашла работу, они сняли квартирку, и раны потихоньку стали заживать. Только мама вряд ли простит себе, что не смогла вырваться из этого ада чуть пораньше…

Зато Бетти той страшной ночью сделала очень важное для себя открытие: она не такая, как все! Мама права: что бы ни случилось, нельзя никому говорить про свои сны. И она молчала.

Дэниел Хадсон вошел в кабинет Эдгара и небрежно швырнул на стол папку с документами.

— Прочти и умри, несчастный! — театрально произнес он и сел напротив. — Твоя телепатка чиста, как мои свежевыстиранные рубашки.

— Сомнительный комплимент, — съязвил Райли, оглядев костюм Хадсона, и углубился в документ. А Дэн тем временем резюмировал результаты проверки, загибая пальцы.

— Двадцать шесть лет. Когда Бетти было одиннадцать, они с матерью приехали в Бостон. После школы поступила в Гарвардский университет, специализировалась по психологий и получила степень магистра. Два года назад по приглашению доктора наук Джима Мюррея начала работать в Центре психологической помощи. Занимается благотворительностью: собирает средства для бездомных, раз в неделю работает в приюте для жертв насилия. Родители пропавших детей с ней не знакомы. С полицией дел не имела: на ее счету нет даже штрафа за парковку в неположенном месте. Чиста как слеза! Ну, что скажешь?

— Думаю, пока еще рано причислять ее к лику святых, — желчно ответил Эдгар.

Уж он-то отлично знает таких дамочек: их хлебом не корми, дай поиграть в добрую фею. На самом же деле им глубоко безразличны люди, которым они помогают. Их волнует только собственная популярность.