Размышления перед казнью - Вильгельм Кейтель

Родившийся в 1854 г. сын и наследник поместья Хёльмшеро-де Карл Вильгельм Август Луис Кейтель, как положено, отслуживший свой обязательный год добровольцем в 13-м гусарском полку в Касселе, приезжая на побывку домой, сразу же сбрасывал с себя столь ненавистный отцу прусский мундир. Войти в отчий дом он смел только в штатском. Но потом сын счел верность всльфам в такой неприкрытой форме несовременной, да к тому же он и чувствовал себя брауншвейгцем...

«Блаженный советник» умер в 1878 г. Он скончался так, как только и мог пожелать себе сельский хозяин: в дороге его хватил удар, и экипаж вернулся домой в Хёльмшероде уже с мертвым телом. В сентябре 1881 г. сын и наследник его Карл Кейтель женился на дочери одного землевладельца из Восточной Фрисландии Аполлонии Виссеринг. Тестем его стал коммерции советник Бодевин Виссеринг, депутат германского рейхстага и прусского ландтага от Консервативной партии; он был крупным землевладельцем — ему принадлежало несколько имений. Его жена Йоханна (урожд. фон Блонай) происходила из аристократического рода, проживавшего во французской части Швейцарии. Виссерингам военная традиция тоже была чужда.

22 сентября 1882 г. у этой супружеской четы родился в Хёльмшероде первый сын. Это и был Вильгельм Бодевин Иоганн Густав Кейтель — будущий фельдмаршал. Мать его умерла рано, в возрасте 33 лет, от родильной горячки при рождении второго сына, Бодевина, в первый день Рождества 1888 г. На юного Вильгельма легла тень лишившегося матери родительского дома. Отец был человеком замкнутым, со многими странностями, и занимался только хозяйством. Но впоследствии сын с удивлением узнал, как умело он вел свое хозяйство в тяжелые времена, как ему удавалось удерживаться на плаву и не оставить никаких долгов. Кейтель писал позже в своих записках, что всегда испытывал гордость, будучи сыном такого человека. Сам Вильгельм жил скорее в крестьянском, нежели помещичьем мире. Однажды, когда у него пробудилась страсть к охоте, отец сказал ему: одно с другим плохо совместимо — хороший крестьянин не может быть и хорошим охотником. Сам отец ружья в руки никогда не брал.

Начальное образование Вильгельм Кейтель получил от домашних учительниц. Особенно сильно в учебе он не преуспевал. Юный Кейтель предпочитал проводить время на хозяйственном дворе, на конюшне, у старого садовника, который и посвятил его в тайны охотничьего искусства. В пасхальные дни 1892 г. подростка отдали учиться в королевскую гимназию в Геттингене. Это означало жизнь в пансионе у более или менее любезных хозяек. Дневник с отметками, аккуратные тетради в синей обложке говорили о его хороших успехах по истории, географии, а также в гимнастике; немного хуже были отметки по древним языкам. Кейтель сам признавал потом в своих широко задуманных записках: «школа мне совсем не нравилась». В них он вспоминал, к примеру, как учитель Закона Божьего Тимме сказал ему, когда школяры читали вслух греческий текст Второго Римского послания апостола Павла, а ученик младшего класса Кейтель слушал вполуха: «Кейтель, вы бы куда охотнее прокатили апостола Павла на парочке огнедышащих лошадей, чем постарались вникнуть в то, что он глаголет!» И Кейтель добавляет: «Он был прав».

Успехи в науках стали более ровными только в старших классах; Кейтель считал, что принадлежит к «уверенным середнякам». Просветами в гёттингенские годы служили субботние вечера и воскресенья, которые он проводил у дяди, Клауса Баринга, женатого на сестре отца, арендатора монастырского поместья Мариенгартен. Его сын Теодор был однокашником племянника из Хёльмшероде по геттингенской гимназии. Здесь Вильгельм мог вольно дышать сельским воздухом, здесь он мог ходить вместе с братом на охоту.

Жизненной целью юного Кейтеля было тогда стать сельским хозяином в Хёльмшероде. Но время предъявляло к отпрыскам буржуазных слоев медленно сраставшегося воедино Второго

Германского рейха совсем другие требования. Увеличение армии, авторитет, которым вновь созданная империя окружала сословие офицсров-резервистов, побуждало многие семьи, прежде далекие от военной службы, доверять армии своих сыновей.

В Геттингене юный Кейтель и его двоюродный брат Теодор Баринг вели споры с двумя соучениками (один из них, Феликс Бюркнер, впоследствии стал знаменитым спортсменом-кошшком), куда определиться после успешного окончания гимназии. Они пришли к одинаковому выводу: речь может идти только о профессии офицера. Поскольку кавалерия чересчур дорога для детей не слишком богатых отцов (тогда кавалерийский офицер должен был сам приобрести для себя коня и не мог обойтись без отцовских дотаций), пришлось пойти в полевую артиллерию, где, как записал Кейтель, «ты тоже садишь на коне».

К этому Кейтель добавил: «Я старался нс обращать внимания на то, что внутренне придерживался других мнений. Моим страстным желанием было стать сельским хозяином». Тогда он, так сказать, пошел на компромисс с самим собой. Служить так и так надо. Быть офицером резерва теперь — дело само собой разумеющееся и вполне приличное. Примечательный поворот, ибо до тех пор сын королевского административного советника, которому отныне придется служить именно в прусском полку, был далек от этой мысли! Итак, можно спокойно стать сначала офицером на действительной военной службе. Время заняться отцовским ремеслом еще придет. Тогда это являлось нормальным жизненным путем. К тому же преимущество перед многими соперниками ему давало то, что отец рано ввел его в курс хозяйственных дел.

На Пасху 1900 г., после перехода в старшие классы, отец, как тогда было принято, записал Вильгельма кандидатом в офицеры (фенрихом) в полк полевой артиллерии, располагавшийся в Вольфснбюггеле и Целле. Полк этот подходил не только потому, что в нем имелся брауншвейгский контингент, но и потому, что гарнизон его находился поблизости от Хёльмшероде. Служба сына в кавалерии была слишком дорога. Отцу это было не по карману, так как, чтобы вести хозяйство без долгов, приходилось экономить каждый пфенниг. Отец Вильгельма в ту пору женился во второй раз — на Анне Грегуар, которая приехала в Хёльмшеродс как домашняя учительница его второго сына Бо-девина. Отец решил откровенно поговорить со старшим сыном: тот хочет стать землевладельцем, но поместье слишком мало, чтобы прокормить две семьи. Поэтому Вильгельму придется долго вести жизнь сельскохозяйствешюго служащего, а отец по собственному опыту знал, сколь непрестижна эта должность. Другое дело, если ему удастся стать управляющим какого-нибудь крупного имения, но таких мало, а претендентов много. В ответ Вильгельм и выдвинул свою «идею компромисса». Отец отнесся к ней с явным облегчением. Отказ, пусть даже и времешшй, сына от сельскохозяйствешюй деятельности даже вызвал у него слезы.

Так началась военная карьера Вильгельма Кейтеля, которой было суждено привести его к высшему рангу в воетгой иерархии и к трагической судьбе.

Это обстоятельство следует нс упускать из вида. Ведь во всеобщей оценке шефа Верховного главнокомандования вермахта всегда говорилось (и не только с англосаксонской точки зрения), что генерал-фельдмаршал есть типичный продукт кадетского корпуса и восшюго воспитания... Прежде всего американцам, а также и «проницательным» профессиональным психологам он казался воплощением «прусского юнкера», чему обманчиво способствовала сама внешность этого статного, высокого, широкоплечего мужчины с моноклем на черном шнурке да утверждение, будто сей фельдмаршал происходит из рода владельцев «рыцарского имения».