Терапия памяти - Марина Крамер

– Нормально. Ты чего звонишь с утра пораньше?

– «Пораньше»?! Это в пятнадцать-то часов утра – пораньше тебе?! – захохотал Османов. – Вот что значит актриса в простое, даже время не дуплишь.

– Ты по делу или так, потрепаться? – перебила я, не желая выслушивать остроты, не имеющие под собой никакой почвы. Османов просто не знал, чем меня уязвить за отказ сниматься в сериале, на котором он был помощником режиссера. И не мог Макс не знать, что я только-только закончила работу, ради которой и отказалась от их предложения. «В простое»!

– Я по делу. Не могу твоей агентше дозвониться, трубку не снимает, а у меня есть сценарий, и там отличная роль для тебя. Да что там… скажу честно, только не проболтайся – роль написана под тебя, так что… ну, сама понимаешь, – многозначительно добавил он.

Мне пришлось вцепиться зубами в губу, чтобы не взвыть в голос, однако это причинило лишь дополнительную боль. Черт…

– Ты чего носом сопишь? Ну, не дозвонился я до Арины, уж прости меня, госпожа прима, пришлось тебя побеспокоить, – продолжал Максим. – Так что – посмотришь сценарий-то? Люди на тебя рассчитывают.

– Присылай, – процедила я, стараясь дышать ровно и мечтая о том моменте, когда Османов положит трубку, а я смогу, наконец, выпить таблетку обезболивающего.

– Тогда курьер подъедет…

– Пришли по электронке.

– Чего вдруг? – удивился Максим.

– Мне так удобнее, – отрезала я. – С экрана почитаю.

– Ну, как знаешь. Роль Алисы. Прочитаешь – отзвонись, скажи, что думаешь.

– Хорошо, – процедила я и сбросила звонок, схватила с тумбочки пузырек с таблетками и заглотила сразу две.

Говорить Османову, что читать его сценарий не собираюсь, я не стала. Нет, конечно, рано или поздно все всё узнают, но пока этот момент можно оттянуть, я это сделаю. Хорошо, что моя Аришка понимает и помогает мне, но ведь и она не всесильная. Представляю заголовки желтой прессы, когда все это выплывет… Но черт с ним, с лицом – другое бы не выплыло раньше времени…

Я зажмурилась, но тут же открыла глаза – лицо мгновенно стянуло под повязкой, и острые иглы боли снова вонзились в щеку, скулу и подбородок справа. Нет, нельзя, надо расслабиться…

Обезболивающие помогали на короткое время, потом снова возвращалась боль, я металась по комнатам, то и дело подставляя перебинтованную половину лица под струю воздуха от настольного вентилятора – мне казалось, что так легче.

Ну, где же Аришка, где?! Она сегодня должна была уточнить информацию по клинике и по стоимости пребывания там…

Мне вдруг пришло в голову, что дядя Ариши может и не захотеть куда-то звонить и кого-то просить. Собственно, я-то ему кто? Да и Ариша всего лишь племянница, пусть и любимая. Люди с таким положением, как у Аришкиного дядюшки, обычно ничего не делают бескорыстно, а что ему могу предложить я? Даже в любовницы не гожусь теперь…

Звякнуло оповещение – на электронную почту что-то пришло, наверняка обещанный Османовым сценарий. Может, почитать на досуге, все равно ведь делать нечего? А зачем? Сниматься в этом сериале я не смогу, даже если съемки начнутся через полгода, а Максим ведь явно рассчитывает на более ранний срок. Зря я вообще согласилась взять этот сценарий, не стоило Макса обманывать, пусть бы искал другую актрису. Даже если роль, как он сказал, написана под меня.

Угрызения совести погнали в кухню, я даже открыла холодильник, но единственное, что меня сейчас в нем заинтересовало, был холод, мгновенно принесший облегчение лицу.

Простояв с засунутой в холодильную камеру головой минут пять, я почувствовала, что она начала кружиться – я ничего толком не ела все эти дни. Но и теперь аппетит не вернулся, я почти с отвращением оглядела содержимое холодильника и закрыла дверку.

Но где же Ариша? За три с небольшим года, что она работает у меня, я привыкла перекладывать на ее плечи все – от покупки продуктов до разговоров с журналистами, хотя, разумеется, первое в обязанности агента никак не входило.

Но у Ариши была только я, так что она легко справлялась со всеми возникавшими делами и даже не заикалась о прибавке к той зарплате, которую мы оговорили в первый день ее работы.

Ариша оказалась человеком с такой низкой самооценкой, что я порой не могла понять, как она вообще живет. Она настолько привыкла не ценить себя, что в ее присутствии я порой казалась себе неприлично богатой, известной, красивой и востребованной.

На самом деле, если бы Ариша захотела, то могла бы и выглядеть иначе, и ходить увереннее, не вжимая голову с копной кудрявых волос в плечи.

От природы блондинка, Ариша имела такие мелкие кудри, словно жила в бигуди, и от этого ее комплексы только возрастали. Если бы она приучила себя делать яркий макияж и подбирать правильную одежду, то вполне была бы миловидной и интересной.

Самое удивительное заключалось в том, что одежду для меня Ариша покупала сама и делала это безукоризненно, с тонким вкусом и изяществом составляя модные комплекты.

Что мешало ей делать то же самое и для себя, ума не приложу, хотя… она, похоже, давно считала мой гардероб своим, так что…

Но где же она, черт ее побери? Неужели мои предчувствия оправдались, и дядюшка ее отказался помочь? Что тогда делать? Что мне тогда делать?

Аделина

Звонок из Москвы раздался сразу после обеда, когда я открыла в компьютере файл с историей болезни и начала вбивать данные последнего осмотра послеоперационной клиентки.

– Аделина Эдуардовна, это вас из Минздрава беспокоят, Семенцов.

– Здравствуйте, Алексей Павлович. Чем обязана?

– Почему сразу – обязаны, Аделина Эдуардовна? Звоню узнать, как дела в вашей клинике.

– Алексей Павлович, мы же не дети. Вы звоните мне только тогда, когда вам что-то нужно. Так давайте сократим время на расшаркивания и сразу перейдем к сути вашего вопроса.

Семенцов захохотал. А мне показалось, что я вижу, как колышется из стороны в сторону его живот, обтянутый белой рубашкой – безобразная, надо признать, картина получилась.

– В общем, вы, конечно, правы. Мне нужна ваша помощь. Ну, не мне лично, а одному близкому мне человеку. Дело в том, что моя племянница Арина работает агентом у Регины Шелест, – последовала многозначительная пауза, призванная, видимо, дать мне понять, какой величины звезда эта самая Шелест. – Так вот… с Региной случилась небольшая неприятность, и мне бы очень хотелось, чтобы вы помогли ей решить эту проблему. Она как раз по вашему профилю, Аделина Эдуардовна, а кроме того, у вашей клиники репутация серьезного заведения, способного обеспечить конфиденциальность. Это важно.

Ну, понятно… актриса или певица – уж не знаю, кто она там, эта Шелест, – решила поправить внешность, а делать это в столице означает неминуемо привлечь к себе внимание желтой прессы. Хотя, положа руку на сердце, кого в наше время этим удивишь? Но, раз уж у дамы есть резон оперироваться в моей клинике, что ж… как говорится, за ваши деньги любые ваши причуды.