Вещий князь. Книга 2. Первый поход - Андрей Посняков

— Это кнорр, не драккар, — с облегчением вздохнула Гудрун. — Все равно, пусть воины немедленно бегут к причалу. Мало ли кого он там привез? Уже побежали? Отлично… Интересно, как кормчий узнал фарватер?

Ирландец кивнул, внимательно рассматривая судно. Ему тоже это было бы весьма интересно узнать.

А корабль между тем осторожно подходил к причалу. Вот дернулись весла. Упал парус.

— Эй, на причале! Примите концы, — сложив руки рупором, крикнул стоящий на высоком носу человек. В зеленом плаще, чернобородый. — Будь здрава, хозяйка Гудрун! — заорал он, увидев спускающуюся к причалу вдову. — Не узнала меня? Я Адальстан из Фризии.

— Какой еще Адальстан… — недовольно пробормотала Гудрун, но вдруг на лице ее расцвела радостная улыбка: — Адальстан! Фризский торговец!!! Эй, на причале! Примите концы, да смотрите покрепче привязывайте. А ты, Адальстан, прошу ко мне в гости, уж уважь вдовицу.

— Слышал, слышал о смерти Сигурда, — сойдя на берег, важно покивал головой купец. — Что ж, в чертогах Одина прибавился еще один храбрый воин. Выпьем же сегодня за это славного ромейского винца.

Торговец был невысокого роста, кругленький, говорливый. Он явился в усадьбу Гудрун уже к вечеру, прихватив лучшие образцы товаров. Явился не один — с напарником, ромейским купцом Михаилом — высоким сутулым мужчиной средних лет с узкой черной бородкой и длинными седоватыми волосами. Одет ромей был не по-здешнему — в узкую, палевого цвета накидку чуть не до самой земли и смешные остроносые башмаки из тонкой воловьей кожи.

— Михаил платит мне отдельно за каждый рейс, — поудобней усаживаясь на лавке перед столом, почти упиравшимся узким краем в очаг, пояснил Адальстан. — Вашего языка он пока не понимает, но делает большие успехи.

— Да хранят ваш очаг боги, — улыбнувшись, поклонился Михаил, приложив руку к сердцу.

— И что за товары вы привезли? — не выдерживая больше, спросила Гудрун. При этом ее вопросе в доме, до этого вроде бы абсолютно пустом, вдруг каким-то волшебным образом появились люди, в большинстве своем женщины. Одни выглядывали из-за полотняных штор, закрывавших широкие лежанки-отсеки, другие приносили какие-то яства, которые жарили на улице, третьи пялились на купцов из-за очага — оттуда, где зимой держали скот. Даже из-под лавки торчала чья-то рыжая голова.

Было чему дивиться. Купцы не ударили лицом в грязь. Кивнув носильщикам-слугам, кругленький Адальстан принялся поедать предложенную рыбу, исподтишка кидая внимательные взгляды на хозяйку усадьбы и ее домочадцев. Тем же самым занимался и ромейский коллега купца.

Расстелив прямо на полу под светильниками дешевое грубое сукно, слуги, подчиняясь только им заметным знакам купцов, принялись поочередно выкладывать из увесистых тюков все самое-самое. Тут были и полупрозрачные ромейские ткани-паволоки, нежно-палевые, перламутрово-желтые, бледно-голубые; и фризское сукно тонкой шерсти, надежное, хорошо покрашенное, гладкое; и украшения — золотые пекторали, изящные кольца, серебряные подвески, браслеты из цветного стекла; великолепная посуда — увесистое золотое блюдо, на котором, пожалуй, поместилась бы вся пропеченная над очагом рыба, а ее было немало; яркие плащи, струящийся меж пальцами шелк, оловянные английские кубки и прочая, и прочая, и прочая. Глаза загорелись у всех, включая хозяйку, которая тут же и приобрела пектораль и с десяток колец. Зарилась и на золотое блюдо. Серебряные арабские монеты-дирхемы, повсеместно игравшие в то дикое время роль международной валюты, почти что закончились, а на что обменять — было не очень понятно.

— О, рабы, рабы! — наперебой защелкали пальцами купцы. — Мех, рыбий зуб, воск! Мед, орехи, шкурки.

— Ну, мед с воском я, пожалуй что, и найду, — задумалась Гудрун, отправляя слугу в амбар. — А вот рабов у нас и у самих мало. Вы бы подождали с месяц, когда вернется молодой ярл с нашими викингами. Были б вам и рабы, и рабыни. Красивые, молодые, работящие.

— Некогда нам ждать, хозяйка Гудрун, — погрустнел Адальстан, уже изрядно смешавший византийское вино с местной бражкой. — Сказать по правде, через три дня ждут нас у Рекина ярла, что рядом, три драккара Ютландца. Пойдем в Бирку и даже дальше — в Альдегьюборг, а туда без этого сопровождения — ну, никак. Сами знаете, пиратов вокруг — сколько муравьев в муравейнике не всегда бывает. Приходится платить Ютландцу изрядно. Но платим не зря, Ютландец — авторитетный конунг. Он, кстати, и дал лоцмана.

— Падчерица моя, Еффинда, по весне еще замуж за него вышла, — подперев щеки руками, поведала Гудрун. — Так что, выходит, родственник нам Ютландец.

— Да, выходит, так, — важно кивнул Адальстан и, положив голову на руки, захрапел.

— У-то-мился, — кивнув на него, по слогам произнес ромей и широко улыбнулся. — Есчо винца?

— А пожалуй! — махнула рукой вдова, толкнув под локоть клюющего носом Ирландца.

На следующий день буквально все в округе, включая самые дальние хутора — от младенцев до самых старых дедов, — знали о приезде купцов. И потянулись — по воде и суше — к причалу усадьбы Сигурда… нет, уже, пожалуй, усадьбы Гудрун — целые караваны. Кто победнее — шел пешком, залихватски закинув на плечо рогатину — дорога дальняя, да все лесом, мало ли… Кто побогаче — ехал верхом на лошади, а то и в телеге, а то и не одна телега тянулась к причалу, скрипя смазанными древесным дегтем осями, а несколько. Ну, это уж не говоря о многочисленных лодках, снующих по всему Бильрест-фьорду. Покупали все. Вернее, не столько покупали, сколько меняли, серебришко водилось отнюдь не у всех. Зато насчет воска, меда, рыбы — этого всего было до дури. Рыбий зуб, правда, реже встречался, но и его волокли из старых запасов, еще бы не приволочь — не так-то уж и часто заглядывали в Бильрест-фьорд торговые корабли.

— Нам бы еще рабов, Михаил, — смешно поднимаясь на цыпочках к уху более высокого коллеги, азартно шептал Адальстан. — И не нужен нам тогда никакой Альдегьюборг.

— Подождем. Может, рабов нам продаст Ютландец?

— Хе… Ютландцу легче скинуть их в Скирингсале или в той же Бирке. Навару больше, — резонно возразил фриз. — Вот бы встретить по пути какого-нибудь удачливого морского конунга… Я слышал, Ютландец собирается немножко пощипать Англию… Есть смысл потащиться за ним сзади. Вдруг у него будет столько пленников, что не вместят корабли? Вот тогда мы их и купим.

— Зачем нам еще корабли?

— Да не корабли, Михаил! Рабы!

— Да, рабы нам нужны, — важно кивнул головой ромей, внимательно разглядывая округу. Так далеко на север он забирался впервые, хотя давно уже имел общие дела с группой фризских купцов, с тем же вот Адальстаном. Норд Вегр — Северный путь — так называется эта страна, а самая северная ее часть зовется Халогаландом, то есть Страной Света, говорят, в июне здесь ночи ничем не отличаются от дня, а еще немного к северу летом никогда не заходит солнце. Велики чудеса твои, Господи! Чуть южнее, вспоминал Михаил, лежит другая область — Трендалаг, к западу — Вестланне, а к юго-востоку — Вик, самая населенная часть Норд Вегра. Извилистые заливы — фьорды, быстрые горные речки, скорее, ручьи, ревущие с гор водопадом, вот как здесь. И над водопадом — изумительно — радуга! Самая настоящая радуга из семи ярких цветов.