Ганимед - Keril

сидеть здесь? Я тебе открою маленькую тайну: этот Университет собираются закрывать через полгода. Так что жди приказ об увольнении в связи с сокращением штата сотрудников. Что ты здесь не видел, ответь мне, Миша?

— Как-то резко Вы на «ты» перешли… Я вообще не знаю…

— Такой шанс выпадает раз в жизни! Или тебе каждый день предлагают к Юпитеру слетать?

— Эх… На Луну уже вон слетали. Что с Луной сейчас? А с Меркурием? А с Марсом?

— Всё в порядке с Марсом, — ответил новый знакомый Михаила ровным голосом, выпив уже половину чашки.

— Точно. Тут я поторопился, — в этот момент Михаил понял, что действительно Кир ему дело предлагает, — Пожалуй, я соглашусь.

В этот момент Кир буквально расплылся в лучезарной улыбке. Он очень ждал этих слов.

— Ну, так это же замечательно! Вы сделали правильный выбор!

— Снова на «Вы»? Давай тогда уже не «ты», раз начали, — Храмов немного отхлебнул из чашки.

— Хорошо, — Кир дал Михаилу свою визитку, на обороте которой был написан адрес. — Вот, явись по этому адресу завтра к восьми утра. Начнём твою интенсивную подготовку и познакомим с командой!

Глава 3

Три месяца спустя в назначенный день космический корабль «Иоганн Кеплер» совершил старт с космодрома «Восточный».

Экипаж состоит из семи человек: командир — Владлен Жуков, штурман — Ле Ван Чунг, пилот — Олаф Ларсон, инженер-радист — Матильда Купинская, бортинженер — Геннадий Черненко. Также было два так называемых «пассажира», учёные-исследователи: геолог — Селин Паради и физик Михаил Храмов. Системами корабля управлял бортовой компьютер «Эльбрус-2040», которого космонавты считали восьмым членом экипажа.

С момента старта прошло шесть месяцев. «Иоганн Кеплер» почти достиг орбиты Марса. Пока что красная планета была больше похожа на большую звезду, но совсем скоро корабль приблизится достаточно близко, чтобы можно было разглядеть её красный ландшафт невооруженным взглядом.

— Здравствуйте, экипаж корабля «Иоганн Кеплер», — заговорил бесстрастный голос Эльбруса, пробуждая людей из сна, — наступил сто восемьдесят второй день полёта. Все системы жизнеобеспечения корабля работают в штатном режиме.

Первым открыл глаза Олаф, выбравшись из спального отсека, сразу же отправился в кабину пилота, используя невесомость. Где-то в глубине своей души он очень радовался, что может летать, он мечтал об этом не только в детстве, поэтому и стал лётчиком. Позже судьба привела молодого шведа в международную космическую программу. А сейчас он мог летать без самолёта, именно так, как мечтал всю жизнь. По пути на своё рабочее место он взял пакетированную воду.

Олафу Ларсену было тридцать три года. Он был нормального телосложения и среднего роста. Имел светлые волосы и синие глаза. Добравшись до отсека управления, где находилось два кресла, Олаф занял своё кресло и пристегнулся ремнём. Осмотрев приборы и проверив их работоспособность, пилот вернул всё обратно в режим автоматического пилотирования. К нему подлетел Михаил.

— Привет, фроинд. Хотел у тебя спросить, — сказал он.

— Привет, Микке, — ответил швед, — вопрос задавай. Только «фроинд» — это немецкое слово. По-шведски «друг» — это «вэн».

— Хорошо, фроинд. Я хотел у тебя спросить: зачем ты каждое, скажем так, утро проверяешь корабельные и пилотные системы? Можно же просто задать вопрос Эльбрусу, — Михаил повернул голову и сказал громко, — Эльбрус!

— Да, Михаил Александрович, — ответил ровный высокий мужской голос компьютера.

— В каком состоянии корабельные системы и следуем ли мы маршруту?

Ответ Эльбруса не заставил себя ждать:

— Все корабельные системы работают в штатном режиме. Корабль «Иоганн Кеплер» следует намеченному маршруту без отклонений.

— Спасибо, Эльбрус, — он снова повернулся к пилоту, — Ну вот видишь?

В этот момент к ним подлетел командир Жуков и приблизился к своему месту, где у него был закреплён бортовой журнал, в котором он проставил новую дату и сделал отметку, что пробуждение экипажа прошло в штатном режиме. Владлен был немного моложе Михаила. Был уже опытным лётчиком-космонавтом. Имел спортивное телосложение, русые кудрявые волосы и карие глаза. Был ростом чуть выше среднего, но на корабле, в невесомости, это было не особо важно.

— Я проверяю, Микке, не просто так. Это часть моей должностной инструкции. Также это часть техники безопасности. Несмотря на то, что компьютер — вещь высокоточная, я обязан также проверять то, что по моей части. На всякий случай.

Михаил понимающе кивнул. И его взгляд встретился со строгим взглядом Владлена:

— Михаил, пожалуйста, перестань использовать Эльбруса просто так. Я понимаю, что ты первый раз в космосе и радуешься, как ребёнок, но не надо космический корабль превращать в детский сад. В конце концов, полгода уже в полёте.

— Хорошо, Владлен Кимович. Я постараюсь. Правда, это будет сложно.

Жуков по-доброму усмехнулся.

— Понимаю, Миш. Сам в свой первый полёт также себя вёл.

Михаил и Владлен покинули пилотный отсек и переместились в рабочий. Там уже собрались все члены экипажа. Матильда вела оживлённый диалог со штурманом Чунгом. Молодой вьетнамец, ему было двадцать восемь лет, с карими миндалевидными, но при этом большими глазами, постоянно сверялся со своим календарём, а потом снова возвращался к диалогу. Матильде было тоже немного меньше тридцати, у неё были светло русые волосы, собранные в хвост, и серые глаза. После диалога она вернулись к остальной команде.

— Товарищи! — начала она с лёгким польским акцентом, — у нас есть объявление!

— Да, Матильда, говори, — ответил ей Владлен.

Девушка по привычке подняла взгляд вверх, где была камера Эльбруса и обратилась к компьютеру:

— Эльбрус!

— Да, госпожа Матильда.

Самый молодой член экипажа, бортинженер Геннадий, ему было двадцать шесть лет, синеглазый брюнет, подавил вырвавшийся смешок.

— Скажи, пожалуйста, сколько мы уже в полёте в годах, месяцах и днях, — попросила инженер-радист.

Компьютер не заставил себя ждать:

— Мы находимся в полёте уже ноль лет, шесть месяцев и ноль дней.

Девушка снова посмотрела на свою команду.

— Товарищи, ровно полгода! Поздравляю нас! И тебя, Эльбрус!

— Спасибо, госпожа Матильда. Присоединяюсь к Вашим поздравлениям.

Владлен вдохнул и выдохнул, прежде чем сказать.

— Что же… Раз у нас такая дата, её нужно отметить! — заявил командир корабля, — Можно угоститься водой, соком, чаем холодным. — Жуков заметил, что лица экипажа какие-то невесёлые, потом он посмотрел на Михаила, — Миш, ты там какой-то гостинчик с собой захватил, так?

Михаил утвердительно закивал головой.

— Да, ребят. Есть ещё коньяк.

Под дружное «ООО!» все сразу повеселели.

— Уважаемые члены экипажа, — снова заговорил Эльбрус, — настоятельно рекомендую не употреблять алкогольные напитки.

— Эльбрус!

— Да, Владлен Кимович.

— Сколько можно принять коньяка без необратимых последствий?

— Не более пяти грамм, Владлен Кимович.

— Ты разрешаешь? — не унимался командир.

— Не могу запретить. Могу только не рекомендовать.

Жуков тяжело вздохнул.

— Ну,