Ведьма белого сокола - Мстислава Черная

— Она живая? — не сдержала я любопытства.

Мужчина недоуменно обернулся.

— Что? А, матлаш? Нет, что вы, лесса. Всего лишь высший артефакт.

Да-да, я сразу всё поняла. Но больше вопросов задавать не стала, тем более лес Тамиш притормозил у предпоследней слева двери, распахнул её и пропустил меня вперёд.

Новый кабинет мало отличался от предыдущего: те же массивные рабочие столы, те же стеллажи, та же помпезность. Служащих в помещении не оказалось, и мужчина сам прошёл к высокому шкафу, сплошь покрытому замысловатой резьбой. Из шкафа мужчина достал металлическую пластину в овальной деревянной раме, положил передо мной на стол и попросил прислонить к ней ладонь. Я подчинилась непонятной просьбе.

— Достаточно.

Я отняла руку. Пластинка сработала как волшебный экран: на поверхности проступила странная закорючка, то ли иероглиф, то ли руна. Пока я рассматривала символ, мужчина принёс толстущую книгу в тёмной кожаной обложке и водрузил книгу точно на пластину. «Родовые росписи», — успела прочитать я название. С глухим стуком обложка открылась, страницы пришли в движение. Шелест напоминал хлопки птичьих крыльев. Книга листала сама себя. Остановилась, открыв, видимо, нужный разворот.

— Вот, — обрадовался лес Тамиш, и склонился над мелким, бисерным текстом. Рукописный что ли?

Некоторое время мужчина изучал страницу.

— Поздравляю, лесса Лана, подтверждение крови принято.

— Лес Тамиш?

— Вот, посмотрите сюда.

Мужчина указал ногтем на строку, и я с удивлением прочитала: «Лана Тодор». Меня удивило не столько появление надписи, сколько тот факт, что я разбираю незнакомые буквы. Я решила уточнить этот момент немедленно:

— Лес, а как я вас понимаю? Я же не знаю вашего языка.

— Почему не знаете? — он улыбнулся. — Вместе с магией просыпается и родовая память. Если бы вы были безграмотной, то прочитать бы, разумеется, не сумели, но раз на родном языке вы пишете, то и с нашим у вас не будет никаких проблем.

Вау!

— А какие ещё знания я получу?

— Откуда же мне знать? Леса, вы не обольщайтесь. Знание нашей речи, знание родовых шифров, общие знания флоры, фауны. Проблему с выгоранием память не решит. Давайте вернёмся к делу? Я выдам удостоверяющий личность документ. Рекомендую, в первую очередь посетить банк. Возможно, на семейных счетах остались какие-то средства.

Было бы неплохо.

— Приют уже не для меня?

— Между комнатой в приличной гостинице и койкой в зале на несколько десятков человек я бы предпочёл первое. Адрес приюта я вам на всякий случай дам, не беспокойтесь.

— Если средства всё-таки будут, где я смогу найти учителя? Школа магии, курсы колдовства…

— Ну что вы, лесса! — крепыш аж руками махнул. — О каких школах вы говорите? Каждый род тщательно бережёт секреты семейного мастерства! И делиться с вами не станут ни за какие деньги.

— Так, может быть, по этой причине «побочки» гибнут?

Лес Тамиш скривился.

— Статистика опровергает ваши подозрения, лесса. — тон мужчины стал в разы прохладнее. — В этом году шестеро признали своих «побочек» и ввели в род на правах младших членов семьи. Подробностей я не знаю, но, согласитесь, странно проводить ритуал принятия и не пытаться помочь сохранить своему ребёнку жизнь. Никто из принятых не выжил, зато в приюте двое «побочек» обуздали силу без чьей бы то ни было помощи.

Я кивнула.

— А как так получилось, что я, будучи дочерью людей без дара, оказалась наследницей рода Тодор? — перешла я к «шкурным» интересам.

Лес Тамиш пожал плечами:

— Не могу знать, лесса. Род Тодор до вашего появления считался угасшим. В книге написано, что последней была некая Янина Тодор, пропала без вести. Теперь появилась запись с вашим именем.

Понятно, что ничего не понятно.

— Посмотрите на меня.

Я обернулась. Щёлкнул фотоаппарат.

— Присядьте, подождите.

Через пять минут я стала обладательницей плотной карточки размером с ладонь. По центру мой портрет, обрамлённый виньеткой, под портретом имя и фамилия, а в правом верхнем углу знакомая закорючка, причём коронованная.

— Это означает, что вы глава рода, — пояснил лес Тамиш. — Идёмте.

— Так узнать об обуздании силы нигде и никак невозможно? — при шатенке крепыш точно ничего не подскажет.

— Леса, нет. Я же объяснил про отношение к тайне.

Угу.

Моя настойчивость мужчину заметно охладила. Уж не знаю, почему сначала он отнёсся ко мне благосклонно, но отношение заметно поменялось. Вернувшись в первую приёмную, он вручил мне брошюрку-путеводитель и под ехидное хмыканье лессы Дарисы проводил до двери. Даже удачи не пожелал, захлопнул створку перед носом.

Ла-а-адно. Банк так банк. Пока спускалась на первый этаж, окончательно обдумала планы на ближайшее время. Сначала, как и советовал лес Тамиш, узнаю, что у меня с финансами, найду, где переночевать, а завтра с утра навещу святилище. Может быть, там ко мне отнесутся дружелюбнее и что-нибудь подскажут? Сомнительно, конечно, но вдруг. Задерживаться в холле не стала, вышла на улицу, и лицо тотчас обдал тёплый летний ветерок.

Метла по-прежнему держалась рядом. Поколебавшись, я попробовала на неё сесть. Не пешком же мне добираться. Я опасалась, что артефакт выкинет не самый приятный для меня финт, но метла послушно позволила себя оседлать и замерла, словно в ожидании команды, унести в неведомые дали не пыталась. Отлично. И сидеть удобно.

Я открыла путеводитель.

На весь разворот карта. Красочная, но схематичная. Ориентироваться по такой… трудновато будет. Теперь понятно, почему путеводитель бесплатный. Денег за такую халтуру никто не даст. В центре города изображена большая овальная площадь. Похоже, здание, из которого я вышла, называется Ассамблея. Хм… Рынок, святилище, несколько бесполезных магазинов, отделение банка, парк. А где приют? Шатенка говорила, что при святилище.

Едем дальше. «Маград». Страна это или город не поясняется, да и не надо пока. Что порадовало, так это краткая справка по местной валюте, причём с указанием приблизительного курса к доллару, то есть худо-бедно ориентироваться в ценах я смогу. Про мобильную связь сказано кратко: дорого, рекомендуется приобрести местную симку. Про электричество вообще ни слова, полезная информация закончилась. Я спрятала путеводитель в рюкзачок, поправила лямку на плече, одёрнула платье. Угораздило меня в короткое одеться. Хорошо хоть сидеть на метле можно боком, «по-дамски».

— Полетели в банк?

Метла медленно поднялась в воздух.

Короткий полёт почти не отложился в памяти. Прикинув, что время давно перевалило за полдень, я испугалась, что не успею найти ночлег до того, как стемнеет, и метла, словно отвечая моему желанию добраться до банка поскорее, доставила меня к отделению меньше, чем за четверть часа. Кажется, карта не так уж мне и нужна, метла прекрасно ориентируется в городе.