Стрекоза в янтаре. Книга 2. Время сражений - Диана Гэблдон

— Мы тоже их не встретили по пути, — заметила я.

— Да там их и не могло быть, — возразил Айен. — Ни одна скотина не пройдет мимо жилого дома.

— Дома? — переспросил Фергюс, сгорая от нетерпения поскорее прибыть на место. — Я не видел никакого дома, милорд. Только груду камней.

— Это все, что осталось от дома Макнаба, парень, — пояснил Айен. Он бросил быстрый взгляд на Фергюса, силуэт которого отчетливо вырисовывался на фоне предвечернего неба. — И я бы советовал тебе держаться подальше от того места…

Несмотря на жаркую погоду, мурашки поползли у меня по телу. Именно Рональд Макнаб выдал год назад Джейми английским стражникам. И погиб в тот же день, как только выяснилось, кто предатель. Он сгорел, насколько я помнила, в собственном доме, подожженном жителями Лаллиброха. Груда камней, мимо которой мы проезжали, казалась теперь надгробным памятником. Я проглотила горький комок, подкативший к горлу.

— Макнаб? — спокойно переспросил Джейми. Выражение его лица сразу же изменилось. — Ронни Макнаб?

Я рассказывала Джейми о предательстве Макнаба и о том, что он погиб, но ни словом не обмолвилась о причине его гибели.

Айен кивнул:

— Да. Он погиб здесь в ту же ночь, когда англичане схватили тебя, Джейми. Должно быть, соломенная крыша загорелась от искры, а вместе с домом сгорел и он. Ведь ты знаешь, он был большим любителем выпить. — Айен стойко выдержал взгляд Джейми, в котором не осталось и следа от шутливой задиристости.

— Вот оно что. А его жена и сын? — Выражение лица Джейми было таким же, как у Айена, — холодным и бесстрастным.

— Они остались в живых. Мэри Макнаб работает на кухне в доме, а Рэбби — в конюшне. — Айен невольно взглянул через плечо туда, где когда-то стоял дом Макнаба. — Мэри часто приходит на родное пепелище. Она — единственная в округе, кто бывает там.

— Наверное, она любила его? — Джейми повернулся и тоже посмотрел на пепелище. Я не видела его лица, но почувствовала по голосу испытываемое им волнение.

Айен пожал плечами.

— Не думаю. Пьянчужкой, и к тому же задиристым, был этот Ронни. Даже его старой матери доставалось от него. Мне кажется, Мэри ходит сюда из чувства долга, помолиться о его душе, — добавил Айен.

— Понятно. — Джейми задумчиво помолчал с минуту. Потом забросил поводья за спину лошади и стал медленно подниматься вверх по холму.

— Джейми, — крикнула я ему вдогонку, но он уже энергично шагал вверх по дороге. Я протянула поводья моей лошади удивленному Фергюсу. — Оставайся здесь, с лошадьми, а я пойду с ним.

Айен хотел было отправиться вместе со мной, но Муртаг остановил его, и я пошла одна следом за Джейми.

У него были длинные ноги и уверенный шаг человека, привыкшего к лазанью по горам. Он дошел до просеки, где находился разрушенный дом, раньше, чем я успела его догнать. Он стоял там, где когда-то была наружная стена дома. Квадрат утрамбованной земли, служивший полом, порос густой свежей травой, казавшейся особенно яркой на фоне желтого ячменного поля. Следов огня почти не было видно. Несколько обгорелых деревяшек проглядывали сквозь траву возле каменного камина. Осторожно ступая и стараясь обходить стороной канавки, служившие когда-то основанием стен, Джейми принялся кружить возле каменного очага, трижды обошел его, каждый раз расширяя круги и забирая все левее и левее, чтобы сбить с толку дьявола, который мог следовать за ним.

Я стояла молча и ждала. Это была его сугубо личная акция, но я не могла оставить его одного, и хотя он не смотрел на меня, все же я знала, что он был рад моему присутствию.

Наконец Джейми остановился у груды камней. Положив на нее руку, он закрыл на минуту глаза, как будто бы читая молитву. Затем поднял с земли камень размером с кулак и осторожно водрузил его сверху, словно этот камень мог успокоить мятущуюся душу Рональда Макнаба. Он перекрестился, повернулся и пошел ко мне широким, уверенным шагом.

— Не оборачивайся, — спокойно сказал он, беря меня под руку и увлекая за собой.

Я не обернулась.

Джейми, Фергюс и Муртаг отправились с Айеном и собаками на поиски овец. Мне была предоставлена возможность одной с лошадьми добираться до дома. Хотя у меня не было достаточного опыта в обращении с лошадьми, я надеялась, что полмили как-нибудь смогу одолеть с ними, если не случится ничего экстраординарного.

Этот наш приезд во многом отличался от нашего первого посещения Лаллиброха. Я была в тревоге перед будущим, Джейми — от воспоминаний о прошлом. Наше пребывание здесь было счастливым, но не безмятежным. Нам грозила опасность быть обнаруженными, а за этим мог последовать немедленный арест Джейми. Но сегодня, благодаря вмешательству герцога Сандрингема, Джейми прибыл сюда в качестве полноправного хозяина своего родового имения, а я — его законной жены. Тогда мы свалились как снег на голову, а сейчас — заранее известив о своем приезде, с соблюдением всех необходимых церемоний, с подарками из Франции для всех членов семьи.

Хотя я не сомневалась в уготованном нам теплом приеме, я невольно задумывалась над тем, как Айен и Дженни воспримут наше возвращение. В конце концов, ведь фактически они были хозяевами имения в течение последних нескольких лет после смерти отца Джейми и тех событий, в результате которых Джейми был объявлен вне закона, а затем и изгнан из страны.

Я поднялась с лошадьми на последний холм без каких-либо приключений. Лаллиброх лежал передо мной как на ладони. Тем временем на краю неба стали собираться грозовые тучи. Вдруг моя лошадь остановилась, тревожно попятилась и тихо заржала. Из-за угла дома выкатились два огромных, словно надутые шары, предмета. Они двигались над самой землей подобно тяжелым облакам.

— Стоять! — закричала я. — Тпру! — Лошади, все, как одна, стали пятиться и упираться. Я уже была близка к отчаянию. Вот будет дело, если весь табун купленных Джейми лошадей переломает себе ноги, да еще перед самым домом, подумала я.

Вдруг один из этих надувных предметов чуть приподнялся, затем распластался по земле, и я увидела Дженни Фрэзер Муррей. Она вылезала из-под огромной перины, которую тащила к дому.

Ни минуты не медля, она вскочила в седло ближайшей лошади и с силой ударила ее по бокам.

— Тпру! — скомандовала она. Лошадь тут же успокоилась. Чтобы успокоить других лошадей, уже не потребовалось особых усилий. Вскоре на помощь к нам подоспела еще одна женщина и мальчик лет девяти-десяти, который и повел опытной рукой остальных лошадей.

Я узнала в нем Рэбби, Макнаба-младшего, а женщина, несомненно, была его мать — Мэри. Суматоха и ржание лошадей, узлы и перины не давали возможности поговорить, но я улучила момент, чтобы как следует поздороваться с Дженни. От нее пахло медом и корицей, чистой испариной от напряжения и неповторимым ароматом материнского молока. Мы крепко обнялись, воскрешая в памяти то тревожное прощание на опушке темного леса, когда я отправлялась на поиски Джейми, а она возвращалась к новорожденной дочери.