Тайпей с изнанки. О чем молчат путеводители - Ада Баскина

Jerry Keating, американец-экспат, давно живущий в Тайпее, вспоминает: «Одно время я жил на Фуксинг Норд-роуд. Это, пожалуй, самый современный район с высокими зданиями, новой архитектурой. Однако по утрам меня будил какой-то странный звук, чем-то он мне напоминал детство, но я никак не мог вспомнить, что это. И вдруг выяснилось: на балконе высотного дома я заметил кур. Ну, конечно, такой же петушиный крик будил меня на ферме у деда, когда я приезжал к нему ребенком погостить. Так вот причудливо соединяется в Тайпее старое и новое».

О да! Это соседство традиционного и современного здесь можно увидеть на каждом шагу. Рядом с роскошными «порше» и «мерседесами» — повозки с впряженными в них волами. Рядом с высокими кирпичными домами — одно-, двухэтажные жилища ста рой постройки (правда, последних больше ближе к окраинам). В вестибюле какой-нибудь роскошной гостиницы обязательно увидишь фрагмент национального орнамента или изображение народного бога, вроде всемогущей Мацзу. А еще — иероглифы. Ими принято украшать не только квартиры, не только внешние стены домов, но даже уличные скамейки. На пешеходной части дороги, ведущей от Цветочного базара к автобусной остановке, пути довольно длинном, я присела отдохнуть на скамейку; на ее спинке красивой каллиграфией было выведено изречение. Старушку, присевшую рядом, я попросила перевести. Оказалось, текст был очень даже к месту: «Не спеши. Отдохни и спокойно продолжай свой путь».

Мой друг Петер Адамек, молодой ученый из Польши, профессор Университета Фу Чжень, неплохо знающий тайваньцев, говорит так:

— «Феномен тайпейца» — понятие, не открывшееся до конца даже серьезным исследователям. Разумеется, постичь их истинный характер не удалось и мне: очень уж в нем много невербального, интуитивного. Но есть свойства, ярко выраженные. Например, коллективизм. Я считаю это основной чертой их характера.

«Дань вэй», группа поддержки

Вот что я поняла из впечатлений Петера.

Тайванец не хочет, даже, пожалуй, и не может, быть один. Взаимная поддержка — основа отношений. В любой организации обязательно есть несколько «дань вэй», групп взаимной поддержки.

Сам Петер побывал в разных «дань вэй» университета. Сначала это была футбольная команда — играл он так себе, зато китайский там особенно не был нужен, а язык он знал слабо. Затем он стал по очереди певцом в студенческом хоре, актером в театральной студии… Выбирал бы, наверное, и дальше, если бы не присоединился к «дань вэй» «Зрячие друзья слепых».

— Нигде и никогда в жизни не было мне так комфорт но, не было такого теплого общения, как в этой группе, — говорит мне Петер.

В будни студенты помогают своим сверстникам из расположенного неподалеку от университета Общества слепых. Провожают их в магазин или в специальный колледж, где те получают профессию массажиста и другие наиболее подходящие для незрячих. Иногда идут с ними небольшой компанией в кафе или чайную. Там неспешно общаются за трапезой. А по выходным выезжают за город. Раскидывают где-нибудь на лужайке лагерь. Играют на гитарах, поют, шутят, много смеются…

— Много смеются? — сомневаюсь я. — Зрячие вместе со слепыми? Это ведь, наверное, не совсем… как бы это сказать поделикатнее, не так уж весело общаться с незрячими?

— Почему? — искренне удивляется Петер. — Наоборот, никаких различий там не чувствуешь. Все ведь люди. И музыку любят одинаково, и песни, и, главное, у нас общие темы для разговоров.

— Какие же у вас общие темы?

— О политике. О еде — на Тайване это очень распространенный повод для бесед. О погоде. Ну и, конечно, о любви, о сексе. Куда же без этого, люди же молодые.

— И что это вам лично дает?

— Знаете, там я полностью раскрепощаюсь, такую чувствую легкость, свободу…

Как лечить душевную травму?

Однажды на занятиях ти-кон, которые я усердно посещала, я увидела среди сплошь китайских лиц резко отличное европейское. Суховатое, вытянутое, с чуть грустными глазами. Оно принадлежало высокой молодой блондинке. «Англичанка», — заподозрила я, и не ошиблась. Мы познакомились. Эмми рассказала, что она родом из Бирмингема, что у нее произошла личная драма «космического масштаба» и что она лечит душевную травму в Тайпее.

— Как вы сюда попали? Родные, друзья?

— Нет, родных нет, а друзья… да, друзей много, в сущности, все комьюнити. Но это потом…

Несколько лет назад она уехала, куда глаза глядят, зарабатывать уроками английского. Только бы подальше от дома. У нее было только два желания: чтобы на нее никто не обращал внимания и чтобы дали побыть одной среди чужих, забыться. Не сбылось ни одно. Ее трудно было не заметить — такую белую, такую большую, светловолосую. И ей тут же дали понять, что она не чужая. Ее приглашали на бесконечные посиделки, праздники, дни рождения. Ей рассказывали о своих радостях и горестях. И она отошла. Повеселела. Смягчилась. Нет, ее любовная драма не забылась. Но отсюда, из этого участливого окружения, эта драма слегка померкла, перестала ей казаться катастрофой.

— Знаете, мне ведь казалось, что вселенная обрушилась. Я опасалась большого скопления людей, тем более их участия в моей жизни. Мне казалось это опасным для моей частной жизни, закрытой от других. А тут, в Тайпее, я почувствовала, какое это счастье, когда ты среди людей, готовых тебя выслушать, понять, умеющих горячо тебе сочувствовать. И я растворилась в этой душевной теплоте. А главное, я обнаружила и в себе вот этот душевный порыв: разделить переживания других людей.

Душевность, открытость, теплота — это, несомненно, черты характера тайваньцев.

Иностранцы-старожилы с ужасом вспоминают, каким был город еще в конце прошлого века. «Тридцать лет назад, когда я только приехал в Тай-пей, город казался мне целиком окрашенным в мрачные тона: серые дома, серые деревья, серое небо. Все в копоти и саже. Сегодня, когда воздух очистился, в город вернулись естественные краски: небо — голубое, деревья — зеленые. Дома — чистые отмытые». Так написал в книге «Reflextions on Taipei» американец-экспат Jefrey Williams.

Я, к счастью, уже не застала той мрачной картины города. И если честно, Тайпей и сейчас далеко не Швейцария: количество автомобилей все время растет, а это, как известно, качество воздуха не улучшает. Но зелени здесь действительно много. И она очень заботливо оберегается. В парках на каждом шагу таблички: «Берегите деревья! Они чистят наш воздух», или «На цветы — только любуйтесь», или «Как прекрасна зеленая трава, когда она не смята, не правда ли?»

Почетный гость с лопатой

Однажды в парке я наблюдала такую сценку. Над входом в ресторан был вывешен транспарант, из него следовало, что здесь состоится собрание членов клуба «Ротари». А вдоль дорожки, ведущей от ресторана в глубь парка, на одинаковом расстоянии друг от друга были вкопаны лопаты. Члены клуба «Ротари», самые видные люди города — крупные бизнесмены, государственные чиновники, популярные артисты, — появились почти одновременно, за два часа до начала собрания. Их встретил распорядитель, очевидно работник парка, и повел к лопатам. Почтенные гости начали выкапывать в земле лунки. Через час, когда я возвращалась обратно, в эти лунки уже были посажены молодые деревца. Оказывается, ротарианцы закладывали здесь новую аллею.