Поэзия любви в прозе - Алина Григорьевна Климентова

лишь раз, в момент лирического и молчаливого прощания. Он уезжал, а мне казалось, что куда-то уезжаю и я, скорее, наверное, прежняя я, у которой погас манящий свет рампы. Но за все то, что я испытала рядом с ним, пережила и осознала, попробовала и почувствовала, за то, что я научилась чувствовать, я подарила ему розу. Юная романтическая душа.

Думала, что научилась любить. Ничего от него не ждала и не просила, желала ему счастья и не зацикливалась на мимолетной симпатии, не хотела присвоить, не терзала душу, не навязывалась и не надумывала лишнего. И научилась говорить своему сердцу «красавчик, но вряд ли». [Буддистский Монах мягко улыбается, слегка прищуривается и плавно кивает, полностью одобряя все понятое и пройденное мною] Я знала, что не это любовь, но одна мысль основательно пришла в мою жизнь

Мораль II: любить значит желать счастья тому самому человеку, независимо от того счастлив он будет с вами или без вас.

Вот стою я с розой за его спиной, беру паузу, чтобы собраться силами и не быть слишком сентиментальной, касаюсь плеча, он поворачивается. Я вижу его лицо. Я видела его часто, но, кажется, до этого никогда не всматривалась. Мой взгляд мгновенно пробегает по всем его чертам. В голове почему-то возникает лишь одна мысль – и что в нем такого-то? Неужели я его люблю? Красивая картинка: глубокие глаза, открытый лоб и высокие скулы. Я улыбаюсь, протягиваю несчастную розу, запах которой, кажется, помню и по сей день, он говорит «спасибо», я поворачиваюсь, делаю шаг и по щеке течет слеза. Больше я не оборачивалась и не смотрела в его сторону. Его образ в мгновение рассыпался для меня. Остались лишь воспоминания о том, какой актрисой я представала перед ним.

Но чем же он мне так приглянулся? Когда прошло время и все страсти того периода предстали передо мною как материал для самоанализа, я предположила, что он был для меня возможностью испытать что-то новенькое, возможностью вырваться в мир чувств и эмоций, совершенно других, которых не было раньше.

Заметила закономерность, те, кто вспоминают первую любовь с безразличием, имели болезненный опыт, а те, кто вспоминают с теплом, простили все, чтобы ни было или просто были в хороших отношениях. В любом случае нужно иметь силу оставить только хорошие воспоминания, но забрать у них привлекательность и способность манить в это прошлое.

Когда я еще общалась с тем молодым человеком, я где-то вычитала фразу, что «у любви не бывает прошедшего времени». Тогда я поняла это так, что, если любишь человека, часть этой любви навсегда останется с тобой. Но многие потом трактовали так, что одна любовь сменяется другой. В итоге я поняла, что любовь всегда есть во мне, но и воспоминания о любви тоже делают меня собой. Это опыт. Важно послевкусие, но оно не должно затмить вкус настоящего.

Желание быть ненавязчивой, но и не скрытной или бесчувственной воспитало во мне еще один принцип,

Мораль III: если я, как бокал, наполнена любовью, – это только моя любовь, и не важно, что чувствует другой: даже если он меня ненавидит, это только его ненависть, которая его наполняет, а любовь – то только моя любовь, и никто мне не будет за нее должен и обязан. И так с любыми чувствами.

И я влюблялась в слова, в жесты и мировоззрение, в увлечения, в горящие азартом глаза и совсем не думала, а будут ли меня любить, закрывала на многое глаза и нараспашку открывала душу. А может такова любовь и есть. Или просто я совсем не любила по-настоящему…

Та я, юная девица с горящими глазами, парящая над художественной самодеятельностью, заигрывающая к красавчику, все еще питает к нему интерес. Но она осталась в прошлом. Я поэтесса – я любила всех, но каждого по-своему. И это не значит, что ночами я их по очереди вспоминаю и плачу в подушку – нет. Я ночами стихи пишу. Но любить можно все, что угодно в разных смыслах и в разной степени. Странный глагол. И чувство странное.

Об этой моей истории знали многие и знали почти все подруги, с которыми я распивала чаи. Были и в те времена у меня последователи. Одну подругу я приучала не плакать, верить в счастье и принимать ванны со свечами. И когда много воды утекло, и моя история оставляла у меня лишь легкую улыбку, я узнала, что она закрутила роман с тем самым когда-то юным красавчиком. Он не потерял обаяния, но разбилась моя детская греза о постель давней подруги. Воплотила за меня все фантазии, что и в юношестве меня не манили.

У любви не бывает прошедшего времени, боли и зла. А если нет, то, кажется, это не любовь.

КОГДА ЖЕНЩИНА КРАСИВАЯ?

«Женщина расцветает от любви, заботы и тепла»

а что насчет одиноких роковых красавиц? Ведьмы?

Поведаю Вам давнюю глупую историю. Раньше и не по себе было быть её героиней. Но сейчас понимаю, что история то, по сути, не моя. Но то, как я вышла из этого всего, поражает меня до сих пор.

В компании молодых и задорных был у меня друг один – самый задорный. Так сложилось, что я тесно с ним общалась, нам не было скучно, но я не могла назвать это близкой дружбой. У нас очень быстро образовались шутки для своих, цитаты друг друга и общая тема. И вот в один ужасный момент ко мне вплотную подкралось осознание того, что я симпатична ему не только как подруга и он порой рассматривает меня как потенциальную девушку. В отличие от него, мне мало того, что не хотелось отношений, я уж точно не смогла бы ответить на эту симпатию – он мне не подходил по характеру, гороскопу и элементарно по манере общения.

Вот не люблю я признавать или говорить кому-то, что чувства не взаимны, но и полюбить просто так не могу. Да и всегда не беспочвенны мои отказы. Поэтому, тяжко вздохнув, все взвесив десять раз и продумав вероятные сюжеты развития ситуации, я сказала, что он для меня не может быть больше, чем друг. Он абсолютно не обиделся и, что удивительно, наши отношения остались прежними. Мы все так же дружески общались без намеков и прочего будто ничего не произошло. И я, списав все на то, что парню просто захотелось скрасить серость будней отношениями, перестала об этом думать.

Прошло некоторое время. Я очень много