Любимая ведьма герцога - Татьяна Рябинина

— Я?..

«Ты умрешь завтра утром. Должна умереть. В половине девятого. По пути на работу».

— Но… — я совершенно растерялась. — Как?

«У тебя последняя стадия рака, Эля. Такая форма, которая почти до самого конца не дает никаких внятных симптомов. И обнаружить ее сложно. Хотя и возможно».

— Но почему? — слеза набухла на нижнем веке, сорвалась на щеку. — Ты же знал, так почему не заставил меня что-то сделать? Ведь это для спасения моей жизни, ты же сказал, это можно!

«Я понял, когда уже было поздно. Энергия меняется не сразу. И все-таки заставил пойти в поликлинику. Спасти тебя вряд ли удалось бы, но хотя бы продлить жизнь. Не моя вина, что ты попала к врачу-недоучке, который думал только о том, как бы закрыться в кабинете и трахнуть медсестру. И потом я тоже пытался. Разве тебе не приходили в голову мысли, что надо бы сходить еще к какому-нибудь врачу, когда плохо себя чувствовала? Но в том-то и беда, что вы далеко не всегда нас слушаете. Иначе разве кто-то умирал бы раньше срока?»

А ведь я понимала: со мной что-то не так. Но было слишком страшно. Пока ты точно не знаешь, можешь надеяться, что это пустяковое недомогание. Пройдет. И вообще просто климакс. Неприятно, но от этого не умирают.

— И что… теперь? — спросила я, проглотив слезы.

«Я не могу помочь тебе… здесь. Но могу дать новую жизнь в другом мире».

— Что нужно сделать? — я уцепилась за эту призрачную надежду, как утопающий за соломинку. Или, как говорят китайцы, за змею.

«Едва твоя душа и сознание…все, что составляет твою личность… как только оно покинет тело, в первые секунды это будет плотный сгусток энергии, который я смогу вобрать в себя, мгновенно перенести в другой мир и вложить в тело человека, умершего преждевременной смертью».

— В другое тело… умершего… — ошарашенно пробормотала я. — Но… если ты можешь это сделать, почему обязательно в другом мире, почему не здесь?

«Гармонию вселенной обмануть практически невозможно. Чтобы душа смогла вдохнуть жизнь в чужое тело, не должно быть ни малейшего зазора, ни на долю секунды, между тем моментом, когда она покинет твое и окажется в другом».

— Но разве это возможно?

«В любом законе есть лазейка. Я задумался об этом, как только узнал о твоей болезни, Эля. Рядом с вашим находится мир, минимально отстающий во времени. Это невозможно объяснить с точки зрения логики, но смещение уничтожит промежуток между двумя событиями. При переходе ты перенесешься назад и окажешься в другом теле в тот же момент, когда умрешь».

— Я даже не стану пытаться понять, — голова раскалывалась все сильнее. — Всегда казалось диким, как, по теории относительности, космонавт может отправиться в полет, а вернуться раньше, чем вылетел. Но там что-то связано со скоростью света… Черт, это бред какой-то!

«Нет. Это реальность. Хочешь проверить, правда ли? Завтра утром ты выйдешь из дома, сядешь в метро и на перегоне между «Черной речкой» и «Петроградской» умрешь. Впрочем, если останешься дома, все равно умрешь. Могу только сказать, что смерть будет легкой. Закружится голова, потеряешь сознание — и все. Даже сообразить не успеешь, что я был прав. И что ты отказалась от единственной возможности получить другую жизнь. В подарок на юбилей».

— И… что мне делать? — голос дрогнул и сорвался. — До утра?

«Понятия не имею. Можешь спать — если удастся уснуть, конечно. Можешь… не знаю, встать и привести свои дела в порядок».

— Дела? За одну ночь? — горько усмехнулась я. — Почему ты не сказал мне раньше?

«Не хотел давать ложной надежды, Эля. Ты забыла, я могу предвидеть будущее на очень небольшом отрезке времени. Только прошлой ночью мне стало известно, когда и как ты умрешь. Пришлось искать подходящее тело в том мире, его ведь могло и не оказаться. Вероятность была очень и очень небольшой. Чтобы две смерти с разницей в долю секунды. Но нам с тобой повезло. В отличие от той девочки».

— Девочки?! — в ужасе переспросила я.

«Ей тринадцать лет. Спасти ее невозможно. Она умрет в любом случае, согласишься ты занять ее тело или нет. И учти, это очень жестокий мир. Жестокий и опасный. Но другого предложить не могу… До завтра, Эля. Я рядом, но сейчас тебе лучше побыть со своими мыслями. Принять то, что должно произойти».

Ощущение присутствия исчезло. Наверняка Кай по-прежнему был со мной, но я этого не чувствовала.

Кай… хранитель-паразит, подъедавший мои эмоции, знавший каждую мою тайную мысль, наблюдавший за мной в самые сокровенные моменты. Впрочем, сейчас это уже не имело никакого значения. Потому что завтра я умру. И окажусь в другом мире. Хотя… он ведь и там будет моим компаньоном. Интересно, удастся ли привыкнуть когда-нибудь к тому, что вся моя жизнь как на ладошке?

Я встала, накинула халат, перешла из спальни в гостиную. Остановилась у письменного стола.

Привести дела в порядок? Да какие там дела. Квартира и дача останутся двоюродной сестре, с которой мы почти не общаемся. Все, что не надо, она выбросит. Если только документы в одну папочку сложить. И компьютер отформатировать. На это много времени не потребуется.

Подумав, я удалила из телефона все фотографии, а потом сожгла в раковине снимки из альбома: свои, умерших несколько лет назад родителей и Олега. Почему-то невыносимой показалась мысль о том, что Светка выкинет их на помойку.

Вот, собственно, и все. Итог полувекового пребывания на этом свете…

Я прилегла на кровать и неожиданно для себя уснула. Как в яму провалилась. Интересно, приговоренным к смерти перед казнью тоже ничего не снится — если удается заснуть?

«Как ты, Эля?» — поинтересовался Кай, едва я открыла глаза по звонку будильника.

— Как будто не знаешь, — раздраженно буркнула я. — Сколько мне осталось жить? Полтора часа? Ты говорил, что я и в другом месте могу умереть, не обязательно в метро. Так вот в метро — не хочу. Вызову скорую, открою входную дверь входную и лягу на диван. Чтобы не гнить тут, пока на работе не хватятся и в полицию не заявят. Только вот время не сдвинется, если дома останусь?

«Не сдвинется. Делай, как сочтешь нужным».

Я приняла душ, оделась, причесалась. Смысла в этом не было никакого, вряд ли врачей со скорой интересовал внешний вид пациентов, тем более умерших. Но все равно не хотелось выглядеть какой-то замурзой. Со вкусом в последний раз выпила кофе со сливками — кто его знает, есть ли он в том мире, где мне предстояло жить.

Оставалось еще полчаса. Я сидела на диване, глядя на комнату через пелену усиливающейся дурноты, и крутила в руках телефон. Не хотелось звонить слишком рано. А вдруг начнут реанимировать и все испортят? Парадокс — вызывая скорую маме, я молилась: лишь бы успели. Но приехали слишком поздно.

— Ждите, — сказала девушка-диспетчер, когда я наконец дозвонилась и пожаловалась на сильные боли в животе — первое, что пришло в голову.