Лед - Сара Дерст

Скотт одарил ее улыбкой:

— А, наш маленький трудоголик.

— Джентльмены, с вашего позволения… — Обратился папа к Скотту и Лиаму. — У нас будет небольшой семейный разговор.

Ох, это плохой знак. Она сглотнула ком в горле.

Касси не в первый раз задумалась вот о чем: если бы мама не умерла, может, папа бы смягчился? Может, она бы смогла говорить с ним, не чувствуя, будто обращается к скале? Если бы ее мать была жива, многое было бы по-другому.

Двое ученых переводили взгляд с отца на дочь, словно внезапно заметив между ними напряжение. Оно так заполняло комнату, что его можно было вдыхать, точно воздух. Оба тут же исчезли.

Папа долго молчал. Лицо его было непроницаемым. Глаза спрятались под густыми седыми бровями, а рот — в бороде, как у северных охотников. Со своим ростом под два метра он выглядел несокрушимой скалой. Касси подняла подбородок и встретилась с отцом взглядом.

Наконец он сказал:

— Могла бы и сообразить, что в одиночестве на паковый лед выходить не надо. Я вырастил тебя умной девочкой.

Это была правда. Папа всегда следил за тем, чтобы она не забывала законов ледяного мира. Пока она была маленькой, он во многом оставил ее воспитание на других. Мама Касси умерла вскоре после рождения ребенка, а бабуля ушла со станции, когда девочке исполнилось пять. Ей пришлось взрослеть самостоятельно. У нее была команда эрзац-родителей: папа, Макс, Оуэн и любой, кто в то время находился на исследовательской станции. Однако отец позаботился, чтобы она знала, как вести себя за пределами станции, и за это Касси была ему благодарна.

— Я знаю, — сказала она.

— Ты могла упасть в расщелину. Мог обрушиться ледяной торос. Ты могла наткнуться на полынью, и тебя бы унесло прямо в воды океана.

— Я знаю, — повторила она. А что еще оставалось сказать? Она не собиралась оправдываться. Может, несколько лет назад и стала бы, но теперь она не была ребенком. Если ей хотелось, чтобы с ней обращались, как с профессионалом, то и вести себя надо было соответствующе.

Отец все хмурился.

Касси почувствовала, что покраснела, но принудила себя не отводить взгляд. Отец ее не запугает.

Папа вздохнул и сказал:

— Отчитывайся.

— В этом медведе есть что-то необычное… — Сделав глубокий вдох, Касси принялась описывать, как выследила медведя и как он исчез во льдах. Она рассказала папе о том, как искала его среди ледяных хребтов и как не нашла следов, ведущих наружу. Она сказала, что обшарила все окрестности, мили и мили пакового льда, но медведя не было нигде. Заканчивая рассказ, она мысленно приготовилась к тому, что отец разобьет ее в пух и прах.

Но вместо этого злость мало-помалу сошла с его лица. Он уронил на стол папку и обнял ее:

— Я мог тебя потерять.

Это было нечто совершенно новое.

— Папа. — Она заерзала в его объятиях. Гнева она ждала, но никак не объятий. В их семье такое было не принято. — Папа, ну ты что. Со мной все в порядке. Я знаю, что делаю. Тебе не стоит переживать.

Отец отпустил ее. Он покачал головой:

— Я должен был знать, что этот день настанет. Твоя бабушка была права.

Она неловко потрепала его по плечу и пообещала:

— В следующий раз я не пойду одна. И я поймаю медведя, вот увидишь.

Казалось, он ее не слушает.

— В этом году подавать заявление уже поздно, но у меня есть друзья в Аляскинском университете, и они передо мной в долгу. Можешь поработать у них в какой-нибудь лаборатории, а в следующем году податься в тамошний университет.

Что? Они же договорились, что она будет учиться заочно. Она не уйдет со станции.

— Пап…

— Ты можешь жить у бабушки в Фэрбенксе. Она будет просто счастлива и вдобавок сможет сказать мне: «А ведь я же говорила…» С тех пор как тебе стукнуло пять, она уговаривала меня так и поступить, но я, эгоист, хотел оставить тебя при себе. Я свяжусь с Максом, чтобы он тебя отвез.

— Но я не хочу уезжать, — проговорила она, не отрывая от отца взгляда. Она любила станцию! Вся ее жизнь была здесь. Она хотела — нет, должна была быть рядом со льдами.

Папа посмотрел на нее, словно видел впервые:

— Ты уедешь, — объявил он, и в голосе его прозвенела сталь. — Прости, Касси, но это для твоего же блага.

— Но ты же не можешь вот так решить за меня…

— Если бы твоя мама была с нами, она бы поступила так же.

Касси будто ударили под дых. Он отлично знал, как относилась Касси к маме, как жалела, что совсем ее не знала. Использовать ее чувства, чтобы выиграть спор… Это было просто бесчестно. Касси потрясла головой, словно стараясь вытряхнуть его слова.

— Я остаюсь, — сказала она. — Это мой дом.

Ее отец — тот самый отец, который так сторонился любых чувств, что перепоручил воспитание дочери ее бабушке, а в подростковом возрасте оставил Касси наедине со стопкой учебников по биологии — стоял перед ней со слезами на глазах.

— Теперь уже нет, — мягко проговорил он. — Теперь это невозможно.

Широта 70º 49'23'' N

Долгота 152º 29' 25'' W

Высота 10 футов

КАССИ ПОСМОТРЕЛА НА БУДИЛЬНИК: ТРИ УТРА. Что там вообще происходит? Звучит так, словно за ее дверью все сотрудники станции столпились и топочут. Она могла бы поклясться, что слышит рев самолетного двигателя. Касси сбросила одеяло и пробежалась пальцами по волосам. Она знала, что выглядит, как рыжеголовая Горгона Медуза, да и мешки под глазами, наверно, размером с мячики для гольфа. Она была одета в теплые пижамные штаны, разные носки и мешковатую футболку с надписью: «Аляска: место, где мужчины мужественны, а женщины побеждают в гонках на собачьих упряжках». Касси натянула штаны и свитер и высунула голову за дверь. И заметила Оуэна, который бежал по коридору.

— Эй! Сейчас вообще-то три часа ночи! — крикнула она и чуть не добавила: «И мой день рождения».

— Макс прилетел на своем самолете, — сказал Оуэн. — Вот только-только приземлился. Мы бы узнали о его прилете заранее, если бы ты починила антенны, вместо того чтобы искать на свою голову неприятности.

Она поморщилась. Да, справедливое замечание. Не зря Оуэн на нее взъелся: в конце концов, это ведь именно она угробила оборудование. Но с какой стати прилетел Макс? В ближайшее время они его не ждали… Ой.

Он прилетел за Касси.

Сердце у нее упало. Как это отец убедил его прибыть так срочно? Пока им не обрезали бюджет, Макс числился постоянным членом команды. Когда Касси была маленькая, Макс то и дело летал туда-сюда по делам станции; он был ее первой нянькой, практически дядей. А теперь он работал в частном аэропорту в Фэйрбэнкс. Вряд ли ему позволили бы улететь безо всякого предупреждения. И что, папа просто позвал его, и он тут же примчался?