Брызги шампанского. Роман о замках - Жюльетта Бенцони

Приходится признать, королева весьма преуспела в вопросах воспитания. С юных лет Филипп, очень красивый молодой человек, интересовался различными безделушками. Такое беспорядочное потакание его прихотям искоренило многие мужские качества характера, не отняв у него, однако, храбрости. Даже его враги отмечали, что Филипп был храбрым и преданным человеком, несмотря на малый интерес к женщинам.

Франсуа де Шуази был на четыре года младше Филиппа. Он был очень красивым ребенком. Однажды мать отвела его к королеве, наряженного девочкой, с бриллиантовыми серьгами в ушах и легким макияжем на красивом личике – он произвел при дворе настоящий фурор. Вскоре повсюду стали встречать двух мальчиков, одетых в нарядные женские платьица. Придворные решили, что это пустая забава, но восхищались без устали. Перед грациозностью, изяществом и милой внешностью двух лжедевочек не мог устоять никто. В конце концов дети очень подружились, общение продолжалось долгие годы и принесло юному Франсуа (его брат тогда еще был жив) значительные выгоды, одна из которых – аббатство (замечу лишь, что юный аббат так привык к дамскому платью, что не расставался с ним до двадцати лет).

С детства графиня де Шуази натирала лицо Франсуа некой смесью «жидкости из кожи теленка и помады из бараньей ноги», которая, как она полагала, навсегда избавила бы его от растительности на лице. И действительно, Аббат де Шуази никогда в жизни не брал в руки бритву, ибо его кожа всегда оставалась белой и мягкой.

Но этого было недостаточно. В восемнадцать лет он решил, что ему не хватает нескольких черт, чтобы полностью походить на юную девушку. И, будучи изобретательным, он изготовил себе «грудь из двух свиных мочевых пузырей, обтянутых сатином». Пушистые кружева маскировали это устройство, чья упругость обеспечивала великолепную форму. «Вооружившись» таким образом, он с головой бросился в самый беззаботный период своей жизни.

По настоянию матери еще в 1663 году Франсуа-Тимолеон стал настоятелем монастыря Сен-Сен близ Дижона. При этом он продолжал обучение: изучал философию и богословие в Сорбонне. Но после кончины матери присматривать за ним было некому – он вел беспорядочную галантную жизнь, окончательно решил жить в образе женщины. Он унаследовал великолепные материнские драгоценности, и теперь никто не мог лишить его удовольствия носить их. Затем, чтобы раскрепоститься, он решил покинуть аббатство де Шуази и поселиться в квартале Муффетар под именем графини де Санси (название известного бриллианта ему полностью подходило!).

По воскресеньям он присутствовал на мессе, одетый в парчовую юбку и кружевной чепчик. За ним следовал лакей с молитвенником. Когда он раздавал освященный хлеб, впереди него шел паж, а позади – три лакея, поддерживавших его шлейф.

В квартале полюбили мадам де Санси. Она была щедра и делала много хорошего. Неудивительно было видеть вокруг нее рой молодых девушек, которых она взяла под свою бдительную опеку. Нужно отметить, что, несмотря на свои наряды, Франсуа, в отличие от своего друга Филиппа, оказался очень восприимчив к женским чарам. Он настолько легко увлекался, что вскоре разразился небольшой скандал: одна из юных подружек «добренькой графини» забеременела. Об этом стали говорить повсюду. Заволновавшись, аббат попытался дать приданое своей красивой любовнице и выдать ее замуж, но история уже набрала обороты. Весь Париж и королевский двор открыто высмеивали аббата, и вот однажды вечером, в Опере, разразился настоящий скандал.

Инструментом божественного правосудия выступил герцог де Монтозье, ужасный ханжа, который, чтобы получить завидный пост воспитателя дофина, помог Людовику XIV уложить в свою постель мадам де Монтеспан. Тем вечером аббат де Шуази появился как раз в ложе дофина, одетый в прекрасное платье из белой парчи с золотистыми цветами, в котором он выглядел… просто очаровательно. Но Монтозье совершенно того не оценил:

– Я признаю… мадам или мадемуазель, уж не знаю, как вас назвать, – гулким басом сказал он, – что вы красивы, но как вам хватает совести носить женское платье, когда вам даровали счастье родиться мужчиной? Я прошу вас выйти вон!

Скандал невозможно было замять. У Монтозье был голос бравого вояки, и его выпад услышал весь зал. Несмотря на вмешательство Филиппа Орлеанского, Франсуа гордо покинул Оперу, а затем и Париж. Вроде бы его видели в Бордо, затем утверждали, что он путешествует с театральной труппой в качестве красивой актрисы Розали. Но никаких подтверждений тому не имеется. Примерно год спустя после этого скандала в Берри появилась некая графиня де Барр и стала проживать в компании прелестного пажа в небольшой усадьбе неподалеку от Буржа. Шел 1676 год.

Неподалеку, в старинном замке Кудре-Монен, жила старая любезная мадам дю Кудре, самая увлеченная своим делом сваха из когда-либо живших на земле. Она сразу же оценила красоту графини де Барр. Более того, она увидела в ней возможность повторно женить своего старого друга, председателя Бержере, который вот-вот должен был приехать к ней в гости.

Этот человек был очень важным господином: служил первым секретарем у министра Кольбера де Круасси, да к тому же был баснословно богат. Едва он приехал в Кудре-Монен, мадам дю Кудре принялась расхваливать свою очаровательную подругу, уговаривая его зайти к ней в гости. У нее в салоне постоянно собирались лучшие представители высшего общества.

Но Бержере был искушенным парижанином, и ему хватило одного взгляда на графиню, чтобы понять, что она – не кто иной, как тот самый аббат де Шуази. Будучи человеком хорошо воспитанным, он не произнес ни слова. Но ночью он незаметно пришел к «графине», которая его тоже узнала. Франсуа встретил своего гостя в домашней одежде, не скрываясь на этот раз под женским обличьем:

– Я полагаю, вы пришли читать мне нотации? Я вас ожидал…

И действительно, Бержере попытался повлиять на молодого человека: он же был аббатом, представителем Церкви, умным, духовно и культурно развитым. Он мог бы достичь куда больших высот.

– Наконец, – добавил он, – раз уж вы так любите платья, то подумайте: нет ничего великолепнее красной кардинальской сутаны…

И он привел такие весомые аргументы, что, в конце концов, убедил аббата. Более того, тот отправился в Рим, где был созван Конклав, на котором было принято решение отправить резвого аббата в Ватикан в качестве конклависта[3] кардинала Буйонского. Там у Шуази появился вкус к политике и великим делам, к тому же он открыл в себе истинную набожность.

С того момента он отказался от глупостей, которые творил в молодости, уединился на несколько дней в Балльруа, а затем стал дипломатом. Король назначил его коадъютором[4] посла в Сиаме, где Франсуа обратил в католичество многих влиятельных людей, а затем, покрытый славой, вернулся во Францию, чтобы начать литературную деятельность. Ему мы обязаны такими произведениями, как «История Церкви», «Дневник» (о путешествии в Сиам), многими высокоморальными религиозными произведениями… и веселой «Историей графини де Барр».