Астронавты. Пленники Сумитры - Рина Грант

«Икар» затрясся и тронулся с места. Вслед ему летели крики и плач.

Тимур глубоко вздохнул и выпрямился, расправив плечи. С любопытством всмотрелся в полутемный пустой зал убытия. – Дядь Илья, а можно…

Илья не ответил. Он не мог себя заставить заговорить с Тимуром.

Мальчик обернулся на Вильсона.

– Мистер Вильсон, а можно на поле выйти? Посмотреть на взлет?

Илья нахмурился, посмотрел на Вильсона. Тот помедлил, потер кулаком подбородок. Кивнул.

– Иди, посмотри, дружок… и мы с тобой. А вещи не берите, не надо, – обратился он к Эйле, которая нагнулась за сумкой. – Кому они теперь нужны…

– Маску надень, – заставил себя сказать Илья. Мальчик послушно вытянул из кармана детскую маску повышенной защиты.

Рядом копалась в механизме подоспевшая аварийка. Соседний эскалатор вздрогнул, дернулся и поехал. На нем стояли двое: космопортовская уборщица Мартина с ведром и шваброй и высокий лысый старик в косо застегнутом плаще, испуганно озирающийся по сторонам.

Вильсон протянул мальчику руку. Тот уцепился худой лапкой за рукав его комбинезона, и они пошли вперед, мимо пустых стоек регистрации, мимо опрокинутых стульев брошенного кафе, мимо толстой Мартины, уже возившей шваброй под стойками, мимо грязного бородача, похрапывающего в неудобном кресле ожидания. Впереди, за гигантским стеклом, простиралось залитое светом прожекторов поле космодрома. Очертания последних задержавшихся кораблей вырисовывались вдали, окруженные толпой пассажиров.

– Ближе подходить нельзя, – сказал мальчику Вильсон. Голос его сквозь респиратор звучал неразборчиво.

Тимур кивнул и поправил сползающую резинку маски. Илья крепко держал Эйлу за руку. Лицо жены пожелтело от усталости, глаза поблекли. Они стояли в смотровой, в километре от кораблей, и наблюдали, как медленно задвигаются люки и отодвигаются опоры. «Икар» на частной полосе вдалеке от остальных казался букашкой.

Разреженный и оттого плохо проводящий звук воздух Сумитры наполнился рокотом. Земля под ногами задрожала.

– Сейчас начнет процедуру взлета! – авторитетно сообщил мальчик. За всю свою жизнь по космодромам – сначала с покойным отцом, теперь вот с ними – Тимур набрался разных астронавтских словечек.

Мысли одна за другой мелькали у Ильи в голове. Может, эпидемию можно пережить… пересидеть, спрятаться… Может, она еще и не дойдет до Сумитры… но застряли они надолго… кто знает, когда будет следующий корабль, и придет ли – ведь Земля наверняка объявит карантин…

Земля – родная планета, но пора отвыкать, они теперь не земляне, они резиденты Сумитры, и – права Эйла – Земля может отказаться их принять.

– Дядь Илья, смотри же! – Тимур задергал его за рукав. Илья вернулся к действительности, огляделся и ахнул, потрясенный зрелищем.

Три корабля заходили на взлет. Сопла разгорались, отсвечивая багрово. Вдалеке пульсировали огоньки «Икара». А еще дальше на горизонте вставали башни нагнетателей и неосвещенная чаша Купола, под которым находился их брошенный городок. Тимур бросил руку Вильсона и припал грудью к парапету смотровой, не сводя сияющих глаз с кораблей.

Сзади шевельнулись тени. Илья обернулся. Последние отставшие беженцы, для которых не хватило места, прошли в смотровую и стояли сзади, наблюдая за взлетом. Усталые лица, посеревшие и изрезанные морщинами: в нездоровом, насыщенном вредными газами воздухе Сумитры поселенцы старели рано. Многие плакали, не скрываясь.

– Вот так-то! Бросила нас Земля! – пробубнил чей-то искаженный маской голос.

Илье нечего было на это ответить.

Рокот усилился, уши заложило от рева, перешедшего в вой и визг. Вспышка – и три корабля один за другим принялись подниматься в небо, каждый по своей траектории, словно три дрожащих языка огня. Их отсветы падали на лица оставшихся, трепетали в их глазах. Тимур прижался к Илье, заглянул ему в лицо. Он что-то говорил, но услышать в грохоте ничего нельзя было. Илья просто кивнул в ответ и показал рукой на уменьшающиеся огни кораблей. Действительно, очень красиво. А погибнут оставшиеся или нет – это мы еще посмотрим…

Мысль придала ему сил. Он сжал плечи мальчика и шагнул поближе к жене. В ее глазах тоже играли взлетные огни.

Разогнавшись, маленький «Икар» тоже поднялся в воздух и устремился в ночное небо.

Илья смотрел на жену, поэтому не успел ничего заметить. Яркая белая вспышка озарила смотровую и тут же погасла, выхватив из тьмы полузнакомые лица.

Кто-то в толпе вскрикнул.

Эхом разошелся по смотровой приглушенный вопль.

Илья вскинул голову, краем уха слыша перекрывший гул тоненький голос Тимура.

Но он посмотрел слишком поздно. Вспышка уже меркла, черной тучей разметав по небосводу недогоревшие обломки. Когда зрение, ослепленное взрывом, вернулось, в небе остались две огненные точки кораблей, а не три. И горячий пепел осыпался на мертвые леса вокруг Купола.

Настала тишина. Сердце его гулко колотилось. Одна мысль – какое счастье, что мы не успели! Но два других корабля и маленькая точка «Икара» еще в воздухе, они выходят на орбиту, взрывом их не задело…

Вторая гигантская вспышка, и за ней третья, почти сразу.

На мгновение стало светло, как днем, от вспыхнувших осколков, осыпавших все небо и тут же угасших. Звездочка «Икара» держалась в стороне, но вот и ее накрыла вспышка, и кораблик, на который они не сели только из-за упрямства Тимура, разлетелся новогодним фейерверком, оставив черные следы в небе.

Затем уши заложило от грохота, и их посбивало с ног валом гигантской взрывной волны. Налетели гарь, пепел, вонючие горячие обломки. И все стихло.

Помогая своим подняться, Илья заглянул Тимуру в лицо. Маска у него слетела, под носом висела толстая капля крови. Мальчик вытер ее ребром ладони. Эйла, неуклюжая в узкой юбке, взгромоздилась на ноги и, размазывая сажу по бледному некрашеному лицу, принялась стряхивать пепел с черных волос мальчишки. Тот отвернул голову, уклоняясь.

Потом все стояли и смотрели, как на взлетное поле опускаются клочья сажи.

Илья скосил глаза на стоявшего рядом Вильсона. Белки его расширившихся от ужаса глаз отсвечивали в темноте. Губы беззвучно шевелились. Щека над маской блестела от влаги.

Илья потянулся было похлопать его по плечу, но передумал. Вильсон медленно повернулся и, пошатываясь, пошел к выходу, не глядя ни на кого.

– Пошли домой, дядь Илья, – наконец сказал Тимур. Он повернулся к приемной матери, отряхивающей пепел и сажу с его футболки. – Тетя Эйла, пошли. Вам на работу завтра рано.

– Какая теперь работа… – проворчал кто-то в толпе.

Словно послушавшись мальчишку, остальные начали расходиться. Ссутулившись и опираясь друг на друга, жители городка под Куполом устало передвигали ноги. Никто не глядел на соседа. Никто не знал, повезло им или нет.