Зловещий лабиринт - Александр Тамоников

–Мужики, не вставайте!– гаркнул из оврага Пушкарь.– Ползите к нам, прикроем!

Эти двое ослушались приказа. Спустили Потапенко в овраг и вернулись на позиции. Может, и к лучшему. Они строчили, как одуревшие, толком не видя мишени. В кого-то попали, глухо охнул вражеский стрелок. Пули свистели над головой во всех направлениях и едва не сталкивались. Искра надежды вырваться из-под огня превратилась в огонек. Дымов пополз по-пластунски, поглядывал по сторонам: товарищи тоже ползли. Пока все живы. Провалилась земля под животом – он покатился в овраг, отбивая бока. Вскочил, игнорируя боль, стал карабкаться обратно. Все остальные, привалившись к склону, изводили последние боеприпасы. И что изменилось? Противник продолжал наседать. Теперь легионеры берегли патроны, стреляли одиночными. Их стало меньше, но от этого ничего не менялось. Вырастали головы, разражались вспышки выстрелов. Слева качнулся куст – из него выбрались двое, побежали к оврагу. Эти упрямцы настырно лезли во фланг. Дымов ударил длинной очередью, автомат уже перегрелся. Один из бегущих упал, впрочем, ненадолго, бросился с низкого старта за дерево. Второй присел, выжидал. До оврага им осталось метров десять – кто остановит? Еще немного, и беда обретет отчетливые очертания.

–Граната!– ахнул Балабанов.– Все вниз!

Очередной метатель выбежал из-за дерева, швырнул гранату. Как оказалось, лимонку – боеприпас серьезного разрушительного действия. Оперативники посыпались со склона, как горох из банки. Риск оказаться в зоне поражения осколков был большой, он мог добросить! Предательский страх закрался в душу. Кто-то врезал майору по челюсти сапогом, другой отдавил руку – всем спасибо… Но метатель не добросил. Взрыв прогремел на краю оврага, еще полметра, и кучка трупов была бы обеспечена. Откололся край обрыва, оперативников завалило землей. Дико ругаясь, они вскочили, хватаясь за оружие. Голова кружилась, назревали проблемы с вестибулярным аппаратом. Внимание привлек капитан Потапенко, он лежал неподвижно, с приоткрытым ртом, не замечая, что туда забилась глина. В приоткрытых глазах пустота. Сердце тоскливо сжалось.

–На запад, бегом!– прохрипел Дымов.– Потапенко не трогайте, он уже мертв.

Желание поквитаться за убитого просто выкручивало. Люди выли от злости. Но иногда надо и отступать. Неизвестно, как далеко бы они ушли (и ушли бы вообще). Наверху разгорелась интенсивная стрельба. Количество МР-40 явно прибыло. Кричали люди. В стороне посыпалась земля, скатились двое, остались лежать – видимо, те, что обходили с фланга. Преследование опергруппы прекратилось, у охотников возникли проблемы. Выжившие пустились наутек, затрещали ветки. Прогремели два взрыва, треск прекратился. И внезапно стало тихо. Настолько тихо, что было слышно, как ветер шелестит кронами. Офицеры переглядывались, держали на мушке гребень оврага. Мишка Балабанов яростно вычесывал глину из волос.

–Рассредоточиться,– прошептал Дымов.– Чего столпились?

Сотрудники отступали, прячась в расщелинах. «А ведь скоро утро,– подумал Влад.– Припозднились мы с этой войнушкой».

–Эй, живые есть?– прозвучал хрипловатый и неожиданно для оперативников женский голос.

–Найдем, если надо,– подумав, отозвался Влад.

–Мы свои, не бойтесь…

–Те тоже говорили, что они свои,– хмыкнул Садовский.– И чем закончилось?

–В Лиепае на завтра объявлено штормовое предупреждение!– крикнул Дымов.

–Шторм уже был, завтра будет спокойная погода.

–Надо же,– оценил Садовский.– Угадала. Тебя не смущает, командир, что с нами разговаривает баба?

–Ладно, поднимаемся,– проворчал Влад.– Быть начеку, не расслабляться.

На краю обрыва стояли люди в штатском, увешанные оружием – кто-то в фуфайке, кто-то в пальто. Они тянули руки, помогали подняться. Встречающие проявляли сдержанность, скупо улыбались, отводили глаза. Кивнул в знак приветствия майору рослый мужчина в «геологической» штормовке. Грудь его крест-накрест была перетянута пулеметными лентами. На земле валялись мертвецы в немецкой форме. На корточках перед трупом сидел партизан в кепке, деловито перебирал содержимое ранца. Пятна света шныряли по земле, озаряли оскаленные зубы, выпученные мертвые глаза. Подошла женщина в драповой куртке, подпоясанная немецким ремнем, на котором висели советские подсумки и советская фляжка. Из-под кепки, насаженной на макушку, выбивались непослушные темные волосы. Блуждающий свет выхватил из мрака осунувшееся лицо, морщинки вокруг губ, красивые, но запавшие глаза. Особе было в районе сорока, она еще сохранила привлекательность.

–Здравствуйте,– произнесла она с акцентом. Русская речь в исполнении представителей прибалтийских народностей звучала интересно. Женщина с любопытством смотрела на статного светловолосого майора.– Просим прощения, что так случилось. Нам поручили вас встретить – передали точные координаты и время. Произошла неприятность – группу задержали в деревне Юлгаво, в одном из домов была устроена засада. Мы потеряли двадцать минут, потеряли одного человека. Считаем, что это не случайность, кто-то не хотел, чтобы мы пришли в этот квадрат. Эти люди знали, что вы появитесь, вас хотели уничтожить или захватить. В штабах партизанских отрядов есть лазутчики и провокаторы. Еще раз прошу простить, мы спешили как могли.

–Ничего, бывает.– Дымов чувствовал дурацкую неловкость.– Вы успели, мы вам признательны. Я могу поговорить с вашим командиром?

–Вы уже говорите,– в женском голосе звучали насмешливые нотки, заблестели глаза. Стали ухмыляться латышские партизаны.– Вас что-то удивляет? В нашей группе осталось одиннадцать человек, люди подчиняются мне независимо от того, нравится вам это или нет.– Женщина протянула узкую ладошку.– Меня зовут Анна Сауляйте.

Ее кожа была сухой и прохладной.

–Майор Дымов,– сухо отчитался Влад.– К сожалению, не могу раскрыть нашу ведомственную принадлежность и суть поставленных нам задач…

–Это лишнее,– перебила Анна.– Нам поручено вас встретить, сопроводить до Лиепаи и оказать посильную помощь. Будем знакомы, майор Дымов.– Женщина, похоже, улыбнулась, сказать точнее было невозможно, лицо пряталось в тени.– Надо уходить и делать это срочно. В округе нет нацистов, по крайней мере по нашим сведениям. Но на хуторе Нейзе – это в четырех километрах на восток – стоит гарнизон солдат СС, они слышали выстрелы и могут скоро выступить. Будет неприятно, если нам отрежут дорогу. Надо пройти по лесу не меньше десяти километров. Вы должны представлять, что это значит.

–Да, Анна… Мы потеряли человека… вы же понимаете?

–Да, я понимаю,– кивнула женщина.– Постарайтесь уложиться в две минуты.

Группа понесла потери, но могло быть хуже. Видимо, сведения о заброске в немецкий тыл группы СМЕРШ попали в руки врагов. Думать об этом сейчас не имело смысла.

Погибшего Потапенко завернули в плащ-палатку, поместили в расщелину на дне оврага, завалили камнями.

–Временная мера,– объяснил своим подчиненным Влад.– Хоронить некогда. Освободим территорию – вернемся и похороним.