Богиня охоты - Тесса Дэр

Джереми фыркнул.

— Это только твое мнение, Люси, — сказал он. Однако она пропустила его слова мимо ушей.

— Я со дня знакомства с сэром Тоби Олдриджем знала, что стану его женой!

— Какая чушь! Когда вы познакомились, тебе было всего лишь двенадцать лет.

— Одиннадцать.

— Ну хорошо, одиннадцать. Кроме того, он в тот день едва не застрелил тебя.

— Но Тоби целился не в меня, а в куропатку, которую я вспугнула! Он не знал, что я нахожусь рядом, потому что…

— Потому что ты пошла за нами на болота, несмотря на запрет Генри, — раздраженным тоном договорил за нее Джереми.

— Да, именно так все и было, — согласилась Люси.

Джереми помнил тот день в мельчайших подробностях.

На осеннем безоблачном небе светило послеполуденное солнце. В воздухе стоял едкий запах пороха. Особенно отчетливо в память Джереми врезались звуки. Сначала послышался шум крыльев взлетающей испуганной птицы, затем Тоби выстрелил, и тут же раздался пронзительный детский вопль. После этого на несколько жутких мгновений воцарилась мертвая тишина. Придя в себя, четверо охотников бросились напролом через колючий кустарник к поляне. Люси сидела на траве, живая и невредимая…

В последующие годы выяснилось, что этот эпизод не был случайностью. Люси Уолтем отличало безрассудство, она обожала ходить по краю пропасти, и поэтому Джереми всегда избегал эту девушку. Он не желал, чтобы его втягивали в опасные игры. Джереми знал, что рано или поздно с Люси случится беда, и не хотел в этот момент оказаться рядом с ней.

Засопев, Люси потянулась к Джереми и взяла из его руки стакан с виски. При этом ее пальцы коснулись его запястья, и Джереми вдруг вспомнил свой зарок держаться от нее подальше. «Она слишком близко подобралась ко мне, — с сожалением констатировал он. — Это становится опасно».

Подставив колено под подбородок, Люси с мрачным видом, не мигая, смотрела в огонь.

— Что такое особенное есть в Софии Хатауэй, чего нет у меня?

— Помимо хорошего воспитания, внешнего лоска и приданого в двадцать тысяч фунтов? — с иронией спросил Джереми и протянул руку, молча требуя, чтобы девушка вернула стакан виски.

Прежде чем отдать стакан, Люси сделала большой глоток.

— Она не любит его.

— Все это девичьи бредни! Речь идет о браке. При чем тут любовь? Тоби и София прекрасно подходят друг другу. Родственники одобрят их союз и дадут свое благословение. У нее есть состояние, но нет титула. Тоби не богат, но он — баронет. Отличная партия!

— Ты относишься к браку как к взаимовыгодной сделке! — возмутилась Люси.

— Это не я так отношусь, так считает общество. Брак по любви, как у твоего брата, — большая редкость, исключение, только подтверждающее правило. Молодых леди, мечтающих о романтических отношениях, чаще всего ждет горькое разочарование. Такова жизнь! Ты не хочешь смотреть правде в глаза, Люси. Если бы ты…

— Если бы я была холодна и пресыщена, как ты, то согласилась бы с тобой? Это ты хочешь сказать?

Лицо Джереми посуровело.

— Нет, я хотел сказать совсем другое. Ты признала бы мою правоту. Если бы, конечно, в свое время прислушивалась к тому, что говорят многочисленные гувернантки, которых нанимал для тебя Генри. Если бы у тебя перед глазами был образец одобряемого обществом женского поведения. Если бы у тебя была хотя бы капелька здравого смысла…

— Если бы я была похожа на Софию Хатауэй, да?

— Заметь, я этого не говорил. Ты сама это сказала! Люси с упрямым видом скрестила руки.

— Мне плевать на твое мнение или мнение общества! Я выйду замуж только по любви, а это значит, что моим мужем станет Тоби, и никто иной! Я не верю, что он женится на другой. Тоби любит меня. Я это твердо знаю, хотя он сам об этом еще не догадывается!

— Люси, брак с Софией — решенное дело. Тоби со дня на день сделает ей предложение.

— В таком случае я перейду к активным действиям сегодня же ночью.

Она встала и начала нервно расхаживать по комнате, рассеянно играя с прядью волос. Люси ловила ее зубами и снова отпускала. Это был дурной знак. Джереми встревожился. Люси беспрестанно дергала и теребила кудри в те моменты, когда что-нибудь замышляла.

Обычно она зачесывала волосы наверх. Но ее высокая прическа была не данью моде, а стремлением к удобству. Однако еще не было изобретено такой шпильки, заколки или шляпки, которые могли бы удержать в аккуратной прическе непокорные кудри Люси. Локоны постоянно выбивались и свободно падали на щеки, глаза и шею девушки.

Сейчас густые пышные волосы Люси были распущены и доходили до талии. Следя за движениями девушки, Джереми, к своему изумлению, заметил, что у нее очень стройная фигура. Когда она успела обзавестись такими соблазнительными формами и изящными изгибами тела?

Насколько помнил Джереми, она всегда была худой, угловатой девчонкой, неловкой и трогательно смешной. Его весьма поражало, что в этом худеньком теле таится завидная сила воли и неукротимая энергия. Но сейчас Люси предстала перед ним совсем другой, женственной. Он видел стройную женскую фигуру с мягкими, чувственными, манящими формами.

И эта молодая, обольстительная, полуодетая красавица находилась сейчас, глухой ночью, в его спальне! Джереми украдкой бросил взгляд на циферблат каминных часов. Было два ночи. Только теперь Джереми в полной мере осознал всю пикантность сложившейся ситуации.

— Тебе нельзя находиться здесь. Уже очень поздно, а ты… расстроена. Ступай к себе и ложись спать. Отложим наш разговор на завтра.

— Завтра может быть слишком поздно. Я не могу рисковать. Мне нужно незамедлительно действовать!

— Что ты намерена предпринять?

— Что за вопрос? Я должна совратить Тоби!

Джереми опешил. Он замер, открыв рот от изумления.

Лежавшее в огне полено громко затрещало, и из камина посыпались красные искры.

Люси остановилась перед зеркалом, распахнула халат и с недовольным видом оглядела себя с ног до головы. Под халатом на ней была лишь коротенькая полотняная ночная рубашка.

— Конечно, было бы лучше надеть шелковую рубашку с кружевами, но у меня такой нет, — сказала она и, слегка повернувшись, взглянула на себя в профиль.

Отведя назад плечи, Люси выпятила упругую грудь с острыми сосками и туго обтянула тонкой тканью рубашки тело. При этом невольно обнажились ее бедра, мягко переходящие в полукружия ягодиц.

Джереми едва не поперхнулся. Вскочив на ноги и опрокинув впопыхах стакан с виски на ковер, он в два прыжка подскочил к девушке и плотно запахнул на ней халат.

— Только не говори, что именно для этих целей ты и тренировалась на мне, — пробормотал он, стараясь смотреть ей прямо в лицо, хотя краем глаза все же видел в вороте халата ложбинку и верхнюю часть упругой груди.