Осознание - Дмитрий Султанов

Сами по себе псионы являлись ценными специалистами. Но часть из них были подобны мне, с сугубо боевым уклоном. А с учетом текущих технологий и способов ведения боя, даже обладание сильнейшими ментальными способностями и хорошими навыками никак не гарантировало выживания в какой-нибудь масштабной заварушке. Мой опыт абордажника только подтверждал это. Ведь, сидя в десантном боте, можно просто-напросто не долететь до своей цели.

В общем, большинство псионов совсем не обращали внимания на свои способности или из-за их слабости, или по каким-то еще причинам. Либо, наоборот, выбирали свою работу исходя из них. И как раз большая часть ментально одаренных работала на разные корпорации, армию, мафию или же службы безопасности. Оставшаяся часть или выбирала свой собственный путь, или же уходила в элитные телохранители. А кое-кто находил себя только на арене. И как оказалось, хотя процент таких людей был крайне мал, но из-за громадного размера населения Содружества их было достаточное количество, для того чтобы проводить бои. Конкретно на этой станции, которая, к слову, была центральной по гладиаторским боям в Вероне, рейтинг псионов составлял 563 имени. И мне предстояло добровольно присоединиться к ним.

Расплатившись с водителем транспортного бота, мы, проследовав по одному из центральных коридоров, достаточно скоро влились в очередь людей, стремящихся попасть внутрь этого центра развлечений.

– Ну что, какие планы? – спросил Стас, нетерпеливо переступающий с ноги на ногу.

– Смотрим хотя бы несколько боев, чтобы понять, как оно все выглядит. А дальше начинаем заниматься подготовкой, одновременно изучая вопрос о том, как именно нам заработать необходимую сумму, – начал рассуждать я.

– Я успел быстро проглядеть условия. Тут оплата зависит от рейтинга. Все сначала делятся на тех, кто находится до и после 250 места. Далее те, кто входит в промежуток от 100 до 250. Потом от 100 до 50, от 50 до 10, и как апогей – первый десяток. Такие импровизированные пять групп бойцов по силе. И они сильно различаются. Те, кто находится внизу, скорее всего, обладают очень маленькими способностями, и они никогда не войдут в 250 лучших. Оплата за победу зависит от того, в какой ты группе. За поражение ничего не дают. Только бойцов из первой сотни стараются беречь, но все зависит от толпы. И она же дает обычно основу заработка бойцам. Половину того, что дает толпа победителю, можно забрать себе. Остальное, как и долю проигравшего, забирают себе управители арены.

– Я понял. А сколько хоть платят за победу? А то вдруг нам тут придется сидеть несколько лет, чтобы получить нужную сумму, – решил уточнить я.

– Ну, вроде пятой группе дают по 50 тысяч. Четвертой уже по 150 тысяч. Третья группа получает до 350, а вторая – миллион кредитов. А вот первый десяток… Там все индивидуально, уж слишком они ценны, и их как раз обычно не жалеют. Толпе нравится смерть кумиров. Но еще раз, основа заработка – это деньги зрителей. Будешь побеждать зрелищно, тогда и сможешь получать очень много, гораздо больше, чем за саму победу от устроителей.

– Ну, посмотрим. Хоть понятно, откуда берутся бойцы – получить как минимум двухмесячную не самую низкую заработную плату абордажника за бой, это круто. А ведь еще деньги от зрителей, – протянул я, снова раздумывая над тем, во что я ввязываюсь. Настолько ли во мне сильна жажда адреналина и битв? Ведь были же у меня мысли сменить все и не рисковать попусту. Но нет, две недели спокойствия – и снова потянуло искать приключения на одно место. Хотя это больше всего начало проявляться после восстановления памяти. Все-таки в меня с детства вдалбливали нацеленность на боевые операции. Не знаю, может, это глупо рисковать жизнью ради денег. Но, если быть откровенным перед собой, хочется себя попробовать против таких же, как я. Хотя стоп, все это лишнее. Раз уже решил, то все эти переживания пустые. Никаких сомнений! А значит – будем сражаться!

– Эй, ты чего задумался? – обеспокоенно спросил Стас. – Скидывай оплату, не такая она и большая, и пошли уже.

Я перечислил 15 тысяч кредитов за вход, а также подтвердил условия пребывания на станции. Неплохо они так просят, больше половины моей месячной заработной платы в роли абордажника. И при этом куча народу сюда стремится поглазеть, как люди убивают друг друга.

– Стас, ты чего тратишь наши запасы? Дорога сюда стоила десять тысяч, а могли дешевле прилететь. Мы должны зарабатывать, а не тратить.

– Та ладно тебе. Если не окупим эту сумму, то на десять миллионов даже не стоит рассчитывать. Пошли уже, – поторопил меня Стас, начиная активно протискиваться через толпу, – через двадцать минут будет бой на третьей арене. Причем из четвертой группы, не откровенное мясо. Поспешим, желательно занять места получше.

И он резко ускорился. Мне пришлось приложить усилия, чтобы просто не отстать от него в толпе. А спустя десять минут мы уже усаживались на одну из широких скамеек с небольшой спинкой, которые опоясывали по кругу в два десятка рядов основное место этого помещения. Ринг выглядел как большой прозрачный куб с гранью метров двадцать пять. Внутри него находились хаотично установленные колонны и небольшие стенки разной высоты.

– Конфигурацию каждый раз меняют случайным образом. Сами бои проходят без оружия, – начал комментировать Стас.

– Это я помню, вместе же смотрели. Черт, а зрителей-то много, – сказал я, осматривая практически полностью заполненный зал. Благо проходы были широкие, да и никто не сидел впритык друг к другу. Над рядами постоянно летали небольшие роботы, предлагая еду и напитки.

– Основная арена же на страну. О, начинается, – пихнул меня в бок Стас, указывая в центр гигантского зала. Перед глазами выскочило предложение подключить нейросеть к трансляции. Машинально подтвердив, я уставился в указанном направлении.

Прямо над кубом через нейросеть возник большой силуэт мужчины, разодетого в яркий костюм. Он широко улыбнулся и развел руками, будто пытаясь обнять всех зрителей сразу. Видимо, благодаря непосредственному подключению, его взгляд был направлен на каждого индивидуально, что как бы создавало эффект личного обращения. Распорядитель, а это, скорее всего, был он, выдержал театральную паузу и открыл представление:

– Добрый день, уважаемые дамы и господа! Мы рады приветствовать вас в царстве зрелищ и развлечений. На АРЕ-ЕНЕ-Е-Е сейчас перед вами развернется целое представление!!! Уже не вчерашнее мясо, а опытные бойцы предстанут перед нами в схватке не на жизнь, а на СМЕ-Е-ЕРТЬ! И все это только ради вас, уважаемые дамы и господа! – распорядитель принялся вводить в раж толпу, которая и сама потихоньку начинала распаляться.

– Ага, и для их заработка, – прокомментировал сидящий рядом Стас.

– Это да, но иначе бы и мы тут не сидели, – согласился я, не прекращая наблюдать за кубом.

– Итак, в синем углу, – с этими словами поверх одной из граней куба лег данный цвет, транслируемый через подключенную к помещению нейросеть, – со сто семьдесят седьмой позицией в рейтинге, с восьмью победами, причем четыре из них были уже получены в четвертой группе, кровожадный псион, известный своей физической мощью и скоростью, а также прямо-таки чудовищным чутьем. А-А-АЛЕ-Е-ЕКС ЗВЕ-ЕРЬ!