Его Снежинка, пятая справа - Маргарита Ардо

— У меня была пятерка по актёрскому мастерству.

Главный расхохотался, развалился в кресле и стал совсем похож на демона.

— При чём тут пятёрки?! Ты влюблялась когда-нибудь?

— Д-да… — опешила я.

— Ну вот и посмотрим тогда, — снова отвернулся он к компьютеру. — В общем порядке.

Я переступила с ноги на ногу, сжимая флэшку в пальцах.

— А запись?

— Там уже есть, как раз скинул себе. Всё, свободна, Евгения. Завтра без опозданий.

— Спасибо, Игорь Дмитрич!

Я выскользнула за дверь, как одна из теней в Баядерке, и выдохнула. Пронесло!

⁂

Смущённая и суетливая, будто кто-то мог застать меня выходящей из кабинета Дорохова и подумать неизвестно что, я натянула в гримёрке джинсы, дутую курку, кроссовки, намотала шарф и нахлобучила шапку. На автомате ноги вынесли меня из театра. Время приближалось к одиннадцати, но я почему-то не вызвала такси, а пошла к автобусной остановке. Уже в почти пустом автобусе поняла, что сглупила. Хорошо ещё, что в связи с акклиматизацией после Китая, усталостью, сумятицей чувств, в бесконечном мысленном прокручивании движений, код, па и пируэтов, села на нужный номер!

До своей остановки я доехала одна, погружаясь и выныривая из мыслей, нащупывая флэшку в кармане сумки. Несмотря на стресс с Дороховым, она грела мне пальцы, как намёк на то, что он не считает меня никчёмной.

Что я всё-таки могу! Впрочем, я и так это знаю, я решилась раз и навсегда распрощаться с депрессией вечного недовольства собой ещё на последнем курсе, и не позволю ей вернуться. Но всё же важно, чтобы и другие отражали твою уверенность или хотя бы намекали — пусть и так странно…

Я пробежала через дорогу от остановки и свернула на безлюдную аллею, а потом вверх на горку, к многоэтажкам, в очередной раз задаваясь вопросом, какого чёрта я снимаю квартиру так далеко от театра. Да, хозяйка Валентина Павловна очень мила, как и её жилище. Мне не приходится убирать свою комнату и готовить. К примеру, суп. Я не хожу за продуктами и в свободное время предпочитаю отдыхать. С Валентиной Павловной мне повезло, она — не просто добрая домоправительница, а скорее «арендованная бабушка» и приятная соседка, мы с ней весьма дружественно сосуществуем. Чистота, уют, занавесочки, рукоделия, цветущие огромные китайские розы, пышные азалии на окнах и почти домашнее тепло. Да и плачу я не много. Пока не доросла до солистки с прибавкой к зарплате, лучше о другом и не думать. Я ведь на самообеспечении.

Я миновала закрытые на ночь магазинчики, площадка перед которыми была освещена единственным фонарём на всю округу. Декабрьский ветер задул с пруда справа. Захотелось чаю. Я с надеждой взглянула на огоньки домов вдалеке. Жилой комплекс начинался за пустынной дорогой, по одну сторону от которой простиралось подобие лебединого озера, окружённое седыми камышами, а по другую — кромешные заросли чёрных кустов и ломаных, кряжистых абрикос без единого листка. Летом тут было чудо, как романтично, а теперь… Я поёжилась.

Внезапно зябкую тишину ночи взрезал звук быстро мчащегося автомобиля. Секунда, и из-за угла вылетела белая иномарка. Я едва успела отскочить в сторону. Машина не вписалась в крутой поворот. Со странным визгом пролетела в полуметре от меня прямиком в пруд, как в кино. Всплеск.

Я оцепенела, глядя на собственные кроссовки.

Всего в полуметре! Ноги, мои ноги! Я чуть не лишилась их, а без них мне ничего не станцевать. Никогда… Это мой инструмент! Мой… Дышать стало трудно, к горлу подкатила паника.

Однако ноги были целыми. Под звуки барахтанья, с мужским криком о помощи со стороны пруда я очнулась. Боже, что делать?! Там же человек! Вода ледяная! И, как назло, ни единой души вокруг!

О, судя по звуку от дороги, сюда ещё машины едут! Остановлю! — решила я и бросилась к краю высокого берега. Наклонилась, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте за перьями сухих камышей. Человек активно выбирался из воды сам. Плюхал, плескал, дышал громко, как конь, берущий барьер. Я выдохнула с облегчением, потому что я ни капли не герой и лезть в холодную воду — только не это, упаси Боже! Сердце сжалось. Я достала из кармана мобильный.

За спиной послышался визг тормозов. Я выпрямилась и снова оторопела: три громадных чёрных внедорожника остановились рядом. Из них высыпали на жухлую траву возле меня мужчины зашкаливающей крутизны в куртках и пиджаках. Пахнуло даже не «Ментами», а Голливудом, телохранителями и преступным миром.

Я вцепилась руками в сумку, мелочно радуясь лишь одному — они не по мою душу.

— Белую машину видела? Где она? — рявкнул из-за руля ближайшего ко мне внедорожника единственный, кто не вышел из автомобиля. Крупная голова, крупный нос, высокий лоб с залысинами, мощная челюсть, щетина и тёмные круги глаз — почти негроидный тип, если бы не светлая кожа.

— Там… — Я показала пальцем в пруд, вновь содрогаясь от мысли о ледяной воде.

Шелест камышей ближе к магазину. «Он вылез!» — подумала я и крикнула:

— Там человек, спасите!

Амбалы бросились на шум и шелест. А я переступила с ноги на ногу, не зная, уже можно уходить или проследить, как его спасут.

— Может, скорую? Обморожение… — робко выдала я белокожему негроиду, мрачно следящему за остальными из авто. Краем глаза заметила громилу в чёрном, оставшегося около внедорожника, прямо у меня на пути.

Амбалы выволокли упирающегося мужчину наверх. Мелькнуло растерянное немолодое лицо. Крик: «Спасите!» И, подхватив его, как свёрток, амбалы запихнули «утопленника» в первый внедорожник. Заводя машину, негроид зыркнул на меня и бросил стоящему передо мной терминатору:

— Убери.

Что?! Это обо мне? Во рту у меня мигом пересохло.

— Ребёнок же… — буркнул тот.

Я?!

— Есть разница? Выполняй! — гаркнул босс.

Внедорожник тронулся с места, но притормозил.

Мои мышцы задеревенели. Расширенными глазами я впервые глянула на глыбу передо мной. И увидела лицо универсального солдата. Обезличенное. Жёсткое. И пистолет в руках. Чёрный. Почти, как бутафорский.

Темнота зимней ночи внезапно стала яркой, словно единственный фонарь позади превратился в прожектор. Я отступила по кромке пруда. В голове ни к месту забренчал радужный «Марш Радецкого». Барабаны. Тарелки. Скрипки. Литавры.

Универсальный солдат в два шага оказался рядом. И пистолет.

Это всё? Занавес? А роль?

— Не в ноги… — сипло выдала я и, зажмурившись, вжала голову в плечи.

Мрак навис сверху. Горло сдавило. В голове потемнело. Ноги ослабли. Марш оборвался звоном тарелки…

…

…

…

…

…