Формула Бога. Эволюция религии, культуры и этики в эпоху технологической сингулярности и бессмертия - Александр Плющенко

Писатель называет Бога «самым неприятным персонажем всей художественной литературы», «мелочным, несправедливым, злопамятным деспотом», «мстительным, кровожадным убийцей-шовинистом». Но самое принципиальное в его атеизме, конечно, то, что Бога нет. И в итоге Докинз снимает вопрос о нравственности Бога: «Я не собираюсь нападать на личные качества Яхве, или Иисуса, или Аллаха… потому что Бог – это иллюзия».

В своих доказательствах атеизма Докинз использует примерно такую же аргументацию, которую приводил Владимир Ленин в своих работах в 1908 г.: «Мысли и эмоции людей возникают из невероятно сложных взаимодействий физических элементов мозга. По философскому определению, атеист – это человек, считающий, что за границами естественного, физического мира ничего не существует; за кулисами обозреваемой Вселенной нет никакого сверхъестественного разумного творца, душа не переживает тело, и чудеса – помимо еще не объясненных природных явлений – не происходят сами собой. Если случается событие, выходящее, казалось бы, в нашем теперешнем ограниченном понимании мира за рамки естественного, мы надеемся со временем найти разгадку и включить его в ряд природных явлений».

По докинзовой геноцентричной модели мира даже законы человеческой нравственности формируются полностью генами: «Ген, программирующий организм безвозмездно помогать своим кровным родственникам, с большой вероятностью тем самым помогает размножению собственных копий».

Как сказал Сэм Харрис, «величайшая проблема нашей цивилизации – это не просто религиозный экстремизм, но те культурные и интеллектуальные уступки, которые мы сделали вере». Писатель-атеист считает, что «мы не просто продолжаем питаться отбросами древнего мира, но и радуемся этому». По этой причине эволюция религий, по его мнению, должна опираться на современные научные исследования: «Любая истина здесь должна поддаваться проверке сегодня и ее описание не должно вступать в прямые противоречия со всем тем, что мы знаем о мире».

В современном мире большинство канонических религиозных текстов считаются «священными лишь по одной-единственной причине: они считались священными вчера», но на основании этой святости религии злоупотребляют «властью наших умов, что становится дикой культурной причудой извращенного свойства – претензией на недоступное разуму запредельное».

Наделение священных книг правом быть истиной в последней инстанции по многим важным вопросам приводит Харриса к выводу, что религия – это «эпистемологическая черная дыра, которая поглощает свет нашего мира». Писатель считает, что многие религии процветают только потому, что обещают своим адептам загробную жизнь, и делает вывод: «если бы не смерть, религии начисто утратили бы свое влияние». Но при этом Харрис отмечает, что «это познание в кредит: верь сейчас, живи на основе недоказанной гипотезы до смерти, и потом ты убедишься в том, что был прав».

Справедливости ради стоит отметить, что некоторые богословские учения (например, иудаизм, даосизм и ранний буддизм) эволюционируют долгое время, не обещая при этом своим последователям загробной жизни.

Харрис видит основную опасность старых догматических религий в том, что они позволяют «нормальным людям пользоваться плодами безумия предков, которые религия считает священными». Писатель опровергает устоявшуюся в религиозных кругах истину о девственности матери Иисуса Христа, Марии: «…христианский догмат о рождении от девы, как и вытекающее отсюда напряженное отношение церкви к сексуальной жизни, было просто результатом неверного перевода с еврейского».

Евангелисты Матфей и Лука, стремясь показать соответствие жизни Христа ветхозаветным пророчествам, настаивают на том, что Мария зачала Иисуса, оставаясь девственницей, используя греческий перевод Книги пророка Исайи 7:14. Но при этом в еврейском оригинале используется слово alma, которое означает просто «молодая женщина». К тому же двое других канонических евангелистов, Марк и Иоанн, ничего не упоминают в своих текстах о девственности Марии, а апостол Павел однозначно утверждал, что Иисус является сыном Иосифа и Марии: он «родился от семени Давидова по плоти» (Рим 1:3) и «родился от жены» (Гал 4:4).

Девственность Марии всегда подчеркивала для христиан важность сексуального воздержания из-за его греховности. Сэм Харрис иронизирует по этому поводу: «Западный мир два тысячелетия страдал священным сексуальным неврозом просто потому, что евангелисты Матфей и Лука не умели читать по-еврейски».

При описании эволюционного процесса двухуровневого естественного отбора Харрис использует понятие «любовь»: «Мы испытываем счастье и страдание; мы встречаемся с другими в мире и понимаем, что они также испытывают счастье и страдание; вскоре мы понимаем, что “любовь” – это в первую очередь желание, чтобы другие испытали счастье, а не страдание; и наконец, многие из нас начинают видеть, что любовь в большей мере способствует счастью – нашему и других людей, – чем ненависть. Это связывает нас с другими людьми чем-то вроде обратной связи: мы хотим быть счастливыми; социальное чувство любви – один из величайших источников счастья; а любовь требует, чтобы мы заботились о счастье других. Мы открываем, что можем быть эгоистами вместе». Исходя из этого, можно предположить, что любому человеку станет лучше, если он будет испытывать больше любви и сострадания, а значит, станет более нравственным. Выходит, что «человек может культивировать в себе любовь и сострадание по чисто эгоистическим соображениям». Или, другими словами, «стремление принимать во внимание счастье других, то есть стремление жить нравственно – это рациональный путь к достижению своего собственного счастья».

«Пацифизм – это готовность умереть и позволить умереть другим ради торжества убийц», – так утверждает Харрис, размышляя о том, что применение насилия или его угрозы иногда является этической необходимостью. За каждой религией кроется одно совершенно справедливое понимание человеческой природы: любой человек может кардинальным образом поменять свое восприятие мира. И почти все духовные учителя сходятся в том, что для полноценного счастья недостаточно быть продуктивным членом общества, наслаждаться законными удовольствиями и воспитывать детей. Более того, во многих религиях вы узнаете, что стремление к счастью на бытовом уровне (тяга к познанию, поиск славы, желание романтических отношений) как раз и мешает нам найти благополучие, присущее нашему сознанию в любой момент времени. Периодические духовные практики являются самым разумным подходом к гармонизации нашей жизни. Опыт многочисленных созерцателей показывает, что наше сознание (состояние, в котором рождаются мысли, эмоции или ощущение своего «я») никогда не меняется под действием знания. Многие духовные учителя утверждают, что если мы отождествим себя с самим сознанием, которое является свидетелем всех явлений, то увидим, что освободились от многих стереотипов и причуд собственных переживаний.

Сэм Харрис предполагает, что «представление о том, что мозг продуцирует сознание, – это нечто догмата современного ученого, и у нас есть все основания думать, что методами науки мы никогда не сможем ни доказать, ни опровергнуть это положение». История духовности человека – «это история наших попыток изучать сознание и влиять на его содержание с помощью таких методов, как пост, песнопения, сенсорная депривация, молитва, медитация и использование психотропных средств растительного происхождения».