Короли не плачут - Николай Назаров

— Может, куртку новую себе пошить? — задумчиво протянул он, глядя куда-то в сторону.

— Из вашего материала! — быстро вставил лис и подхватил пустую кружку.

— Эй, остынь! — сказал хозяин, отбирая у него посуду. — Ты мне нашьёшь спьяну, стыдно будет к гостям выйти! Только после работы!

— А вдохновение?

— Обойдешься без вдохновения! — отрезал корчмарь.

— Без вдохновения не буду! — упрямо сказал портной. — Что я, сапожник какой — работать без чувства? А насчет качества не сомневайтесь, хозяин, я же мастер!

— Вижу, какой ты мастер, руки вон трясутся! Наверное, и нитку-то в иголку вставить не сумеешь, ещё сукно мне попортишь. — Хозяин презрительно посмотрел на него.

Герр гордо выпятил грудь:

— Я, может, человек и со слабостями, но никогда ещё пошивочного материала не портил. Чтоб мне всю жизнь из напёрстка пить! Да мои куртки даже благородные носят! Да я…

— Ага! — прервал его Гурман. — Счас, поверил я тебе, как же!

Портной умоляюще посмотрел ему в глаза.

— Кхур с тобой! — сдался хозяин. — Но только на два пальца!

Он плеснул в кружку. Портной нетерпеливо схватил её и залпом осушил.

— Гк-ха! — крякнул Герр и зажмурил глаза от удовольствия. — Может, ещё? — без особой надежды спросил он.

— Хватит! — Гурман был непреклонен. — Пошли, покажу, где работать будешь.

Он провел портного вслед за собой через кухню в отдельный кабинет. Войдя, он плотно затворил дверь и сварливо произнес:

— Чтоб к вечеру куртка была готова!

Герр сел на лавку и с блаженством вытянул натруженные ноги.

— Хорош паясничать, Гурман! И так целый спектакль устроил!

— Ты что, хочешь сказать, что я останусь без куртки? — округлив глаза, деланно возмутился корчмарь.

— Тебе, бродяга, уже давно другую одёжку присматривать надо — деревянную, — рассмеялся Герр.

— Злой ты, лис, знаешь ведь, что я в завязке! — обиделся было Гурман, но тут же не выдержал и тоже расхохотался.

Они крепко обнялись.

— Чего не заглядывал целый месяц, старый? Или радикулит свой лечил? И когда ты только свой седой нос на покой отправишь? — похлопывая старика по плечам, прогудел Гурман.

— Ты мой нос не трогай! Старый… Заладили с утра! На себя посмотри, вон лысина уже на задницу сползла, — насупился Герр. — Ты лучше давай петь начинай. Только не говори мне, что за целый месяц ничего не наскрёб.

Бывший каторжник сокрушенно вздохнул:

— Ни-че-го! — по слогам произнес он, усаживаясь напротив. — Верь — не верь, но по бродягам словно мор прокатился. Да-а-а, — протянул он, — обмельчал народец! Не то, что в ранешние времена. О фальшивых стоунах уже слышал? — Лис кивнул. — Ну чисто дети! Даже левак нормально слепить не могут. Тут один такой ко мне заявился и попытался этим дерьмом расплатиться.

— И что? — спросил Герр, заранее зная ответ.

— Да ничего! — Корчмарь стал задумчиво рассматривать свой огромный кулак. — Объяснил я ему ласково, куда он может засунуть свою железку, и выпроводил. — Герр хихикнул. — Да ладно тебе! Что я, зверь какой? Через неделю высрет он свой стоун, и снова сможет в дело пустить, если науку не просёк, — он молниеносным движением поймал в кулак пролетавшую муху. — Давай-ка лучше тяпнем за встречу!

Гурман достал бутылку «Золотого Граевского» и ловко выбил пробку.

— Вчера Ноэль забегал, байку занятную травил. Он теперь у Гинза подмастерьем работает, — корчмарь разлил вино по кружкам.

— Гинз по-прежнему перелаживает охотничьи арбалеты на боевые? — спросил Герр, пробуя вино.

— А кто без греха? Балуется помаленьку. Заказов у оружейников после войны сам знаешь сколько. Почитай, всё западное приграничье оружием усыпано — знай только нагибайся. Вот Гинз и отступил немного, жить-то надо.

— Сейчас слезу пущу, — хмыкнул лис.

— Да брось ты! Ну что вы, лисы, упёртые такие в свой закон? Прицепи вам отступника на хвост, так вы за собственным хвостом до самой смерти гоняться будете, клацая зубами, если только кто хвост не прищемит.

— Ты как-то попробовал прищемить, — ощерился Герр, начиная их давний спор.

Но бывший бродяга уже понял, что хватил лишку и, подняв руки, примирительно сказал:

— Остынь, занесло меня, — он помолчал и ехидно добавил, — а нервишки уже не те! Всё-всё, молчу, а то в самом деле в глотку вцепишься!

Гурман снова разлил вино по кружкам.

— Так вот, Ноэль баял, что к Гинзу вчера салиец заходил. Этот губошлеп притащил Гинзу какой-то черный камень и потребовал, чтобы тот из него наконечник для стрелы выточил. Это из камня-то! Ноэль хвастался — двести золотом обещал.

Гурман обернулся и взял с полки вторую бутылку.

— Как ты думаешь…, — продолжил он, поворачиваясь обратно, и осёкся, уставившись в пустоту.

Лис из кабинета исчез.

— Кхур меня забери! — растерянно пробормотал корчмарь. — До сих пор привыкнуть не могу к его выкрутасам…

«…Время! Как мало времени! — непрерывно крутилось в голове. — Только бы успеть до того, как суом начнет петь свою песню!»

Лис шёл по следу. Он даже не шёл — летел, кляня себя за то, что расслабился во время встречи со старым другом и забыл своё же правило: сначала дело, потом сопли. Узнай он о странном заказе чуть раньше — и у него, может, был бы еще шанс успеть. Теперь же он чувствовал, что безнадёжно опаздывает. Он не успеет пройти след до конца… Не успеет! Сердце бешено стучало, с каждым ударом увеличивая темп. Вскоре стук перешел в почти сливающуюся дробь, и Герр привычно ощутил начало трансформации. Он сосредоточился, и через секунду шумно выдохнул. Сердце успокоилось. Лис встал на след.

«…Поворот. Улица. Снова поворот. Забор. Через двор короче. Опять улица. Кто-то попытался загородить дорогу — в сторону!» Краем сознания: «Кажется, сломал ему руку. Ничего! В следующий раз не будет вставать на пути лиса, идущего по следу».

Снова мысль: «Почему так спокойно? Неужели не знают? Суом уже в городе и готов начать свою песню, а никто не шевелится… Недопёски!»

Вот и мастерская Гинза.

Лис остановился и принюхался. Другими лисами не пахло. Не было здесь других лисов. Значит, никто ничего не знает, сделал он вывод. Значит, всё-таки, он один, и у него очень мало времени.

Герр толкнул дверь, и в нос сразу ударил запах смерти. Какой знакомый запах. Сколько раз он его пробовал? И каждый раз он пахнет немного по-другому…

Охранник лежал у самого порога. С ним не церемонились: полчерепа снесено одним ударом. Лис быстро скользнул в цех, и наткнулся на другой труп. Судя по всему, Ноэль успел что-то сообразить. Он явно пытался защищаться: рядом с телом лежала отрубленная рука, всё ещё сжимающая короткий меч. Нападавший в ответ на неумелый блок сначала отсёк ему руку, и только потом вспорол живот. Где Гинз? Может, уцелел? Герр рванул на себя дверь кабинета. Гинз лежал на полу в огромной луже крови. Лис склонился над ним. Оружейник был мёртв, точнее, почти мёртв. Где-то глубоко-глубоко его душа всё ещё пыталась уцепиться за кончик тонкой нити, связывающей её с этим миром. Лис положил ему на грудь руку и закрыл глаза. Рука сразу занемела от холода. Герр неторопливо и осторожно стал нащупывать кончик нити. Найдя его, он медленно стал вытягивать на себя сознание умирающего. Долгое время ничего не происходило, но потом Белолобый Кхур стал понемногу отступать, отдавая лису свою жертву, и лицо Гинза порозовело. Лис наклонился к нему ещё ниже и спросил: