Зачеркнуть прошлое - Инга Берристер

В памяти — в который раз! — прокручивался тот кошмарный разговор, который ей, по всей видимости, не забыть до гробовой доски…

— Ну, теперь-то ты убедилась, что я была права, предостерегая тебя: для моего племянника такая, как ты, это сиюминутное увлечение, не больше? — Баронесса пожала точеными плечами. — А ты чего думала? Рэндалл — граф, представитель одного из знатнейших родов Европы, с блестящим будущим… Да, конечно, он еще и мужчина, а ты — прехорошенькая малютка… и в нужный момент оказалась под рукой…

Баронесса многозначительно пошевелила пальцами в воздухе в лад холодным, жестоким словам. Щеки Джессики горели от унижения и горя.

— Неудивительно, что мальчик положил на тебя глаз. Да любой бы на его месте не пропустил такой лакомый кусочек. Но он никогда на тебе не женился бы! Как можно? Ты — ничто. И никто! Дочка штатного служащего, только и всего. Глупая, распутная девчонка — все графство судачит о том, как ты всеми правдами и неправдами залезла к нему в постель! Когда Рэндалл женится, его избранницей станет юная леди знатного происхождения, занимающая подобающее положение в обществе. И самая подходящая кандидатка — это, разумеется, моя милая малышка Клэр. Я тщательно готовила ее к этой роли, и она блестяще с нею справится. Джессика потрясенно, не веря своим ушам, глядела на свою мучительницу. Разумеется, она знала, что престарелая леди Юфимия, на правах близкой родственницы после трагической гибели родителей Рэндалла взявшая на себя заботу о мальчике и пользующая его доверием, не одобряет их романа, но даже представить не могла, что у баронессы свои виды на молодого наследника графства.

— Но ведь Клэр только десять лет, а Рэндаллу уже двадцать два!

Баронесса вновь холодно сощурилась.

— При чем тут возраст? И что такое жалкие двенадцать лет? Мой дражайший покойный супруг был старше меня на все двадцать!.. Однако мы отклонились от темы. Джессика, я послала за тобой, чтобы дословно передать волю Рэндалла. Он требует, чтобы ты незамедлительно покинула Финдхорн-хаус. Более того, он не желает впредь общаться с тобой, будь то лично или в письменной форме.

— Нет! — запротестовала Джессика. — Нет, я в это не верю!

— Отчего же? Только оттого, что Рэндалл с тобой переспал? Джессика, ну нельзя же быть такой наивной! Ты и мир вроде бы уже повидала… Или приехала на каникулы в Финдхорн-хаус к отцу и брату и возомнила о себе невесть что…

— Но Рэндалл… — Джессика осеклась.

Рэндалл ни слова не сказал ей о любви и обещаний никаких не давал, это чистая правда. Но она верила, что он разделяет ее чувства и вот-вот скажет, что любит ее без памяти и жить без нее не может.

Прошлой ночью, когда Рэндалл сообщил, что уезжает по срочному делу, она даже вообразить не могла, что произойдет нечто подобное! А когда он настоял, чтобы она возвратилась в свою спальню, вместо того чтобы остаться у него до утра, — а ведь Джессике так не хотелось уходить! — подумала, это он заботится о ее репутации. И что же? Ее чудесные, романтические грезы превратились в дым от одного только слова престарелой баронессы!

Может ли быть, что Рэндалл и впрямь любит ее, если велел своей тетке так унизить ее?..

Вплоть до нынешнего лета Джессике и в голову не приходило заигрывать с Рэндаллом. Он был старше ее на пять лет и к обязанностям своим относился очень серьезно. Всегда держался чуть отстраненно, вроде как свысока, а она чувствовала себя такой маленькой и никчемной, хотя знала, как Рэндалл уважает ее отца… Опекун Рэндалла поручил ее отцу посвятить молодого графа во все тонкости международной экономики и финансовой политики. Знала она и то, что спустя несколько месяцев истечет срок опекунства и Рэндалл вступит во владение замком и примет бразды правления.

— Что — Рэндалл? — передразнила баронесса. — Понятно, что всякий интерес к тебе он утратил… как только удовлетворил свое сексуальное любопытство. Мой племянник — человек твердых принципов, он знает, к чему призывает его долг. Ты была для него лишь мимолетным развлечением, о котором он теперь предпочел бы забыть. Да ты и сама все отлично понимаешь!

Леди Юфимия выдержала паузу и продолжила:

— Твой отец сказал мне, что тебе предложили открытую стипендию в одном из лучших университетов Канады, в его собственной альма матер. Но до начала учебного года у тебя, я так понимаю, найдется чем заняться. Тебе зарезервирован билет на завтрашний рейс Элгин — Хитроу, а оттуда — до Монреаля. Мой личный шофер отвезет тебя в аэропорт… Ах, Боже ты мой, чуть не забыла! — Баронесса протянула Джессике чек. — Мой племянник отлично знает, что стипендия не покрывает даже расходов на обучение, а ведь еще жить на что-то надо. Рэндалл просил передать тебе, что он очень ценит твое… гмм… доброе к нему отношение… — Передайте вашему Рэндаллу, — негодующе перебила ее Джессика, — что мне не нужны его деньги… и сам он не нужен! Да на черта мне сдался этот опереточный персонаж? Граф Люксембург, тоже мне! Вообразил себя невесть кем, оттого только, что по праздникам напяливает на себя парадный килт и заставляет обращаться к себе “ваша светлость”! Да своим жалким графством он владеет потому только, что на этот никчемный клочок земли никто другой не польстится! Он — ходячий анахронизм! Так ему и передайте! — задыхаясь, закончила Джессика.

— Да как ты смеешь, негодная девчонка! — вскипела леди Юфимия, на миг утрачивая чопорную невозмутимость. — История графов Марри насчитывает более пятисот лет! В течение пяти веков владельцы замка Финдхорн хранили свой лен от всех опасностей и бедствий — от средневековых распрей до Второй мировой войны! Марри не какое-то там жалкое марионеточное государство, но край незыблемых традиций, и правители его никогда не забывают о чести своих предков! Твои невежественные слова лишний раз доказывают — если, конечно, требуются еще какие-то доказательства, — насколько ты недостойна Рэндалла.

При всей своей неприязни к леди Юфимии Джессика почувствовала укол совести. Да, род Макалленов действительно мог похвалиться многовековой историей и многочисленные представители этой семьи во все эпохи славились бескомпромиссной неподкупностью и щепетильностью в делах чести. Несколько графов Марри сложили голову на плахе, погибли в бою либо от руки наемного убийцы, защищая справедливость… в своем понимании, конечно, порой поддерживая заведомо проигравшую сторону в ущерб себе. Даже завистник и циник, гляди он хоть в микроскоп, не усмотрел бы ни пятнышка на фамильном гербе графов Марри — серебряная лилия на лазурном фоне, а над нею три скрещенных меча.

Однако Джессика была не в том настроении, чтобы прямо сейчас увидеть в Рэндалле и его снобах родственничках хоть что-то хорошее. По правде говоря, в это мгновение она ненавидела Рэндалла куда сильнее, нежели его тетку-интриганку.

Даже не взглянув на чек, что баронесса по-прежнему протягивала ей, молодая женщина развернулась на каблуках и направилась к двери, спеша уйти прежде, чем выдержка ей изменит и из глаз хлынут горячие слезы стыда и обиды…

* * *

Чем ближе Джессика подъезжала к замку, тем больше завораживали ее знакомые окрестности. Вот справа от дороги блеснула гладь озерца с кристально чистой водой. Вот по обе стороны раскинулись распаханные земли, а в отдалении смутно вырисовываются затянутые изумрудным мхом развалины…