Право на жизнь - Дмитрий Тан

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 72
Перейти на страницу:

Думай, голова.

А что тут думать, селение явно недалеко. Вырывший яму там и живет, но где оно, селение это? Нет его, как и желающих отвести меня туда за руку. Резко оборачиваюсь на сухой шорох, ничего себе… здоровенная синяя змеюка, восстающая из травы…

Последнее, что помню – это траву, которая стремительно приближается к лицу.

И первое, что вижу – бревенчатый низкий потолок, огонёк свечи расплывается в глазах, слёзы мешают смотреть.

Незнакомая речь с вопросительной интонацией. Смаргиваем слёзы, слишком близко наклонилось ко мне некое постороннее лицо, так… отстраняем визави. Ага, передо мной старуха, примерно моих лет, может, чуть старше, и опять трещит на своём тарабарском языке. Приплыли, Татьяна Федоровна, иностранное государство, язык вообще ни на что не похож.

Рядом со старухой возникает девичья головка в странном головном уборе, очаровательная малышка лет семи, держит плоскую чашу на деревянном подносике. С трудом принимаю сидячее положение, давненько меня этак не сносило, на обычную простуду не похоже, пневмонией сие состояние тоже не назовёшь…Непонятно!

А старуха смотрит с опаской, почему бы? Девчушка, напротив, глазки восторженно распахнула. Опять непонятно, ладно, разберемся. Вот только как с ними разговаривать? На каком таком пиджине изъясняться будем, сударыни? Будем проще, прикладываем руку к груди, для большей внушаемости пальчиком в себя потычем:

– Татьяна!

Малышка пискнула:

– Яна?

– Яна, Яна, – киваю, пусть уж так.

Указываю на девчонку:

– Ты?

– Сэнна.

Старуха низко кланяется:

– Беата.

Познакомились, слава богу.

Срочно учим здешний язык! Как мне удалось втолковать обеим это вполне естественное желание – отдельная и героическая баллада, однако, как в сказке – долго ли, коротко ли – но дело пошло. Первой врубилась девчонка и живенько притащила гору берёсты, уголёк, и процесс пошёл.

Встать с постели мне разрешили не скоро, что и неудивительно, тело практически не слушалось. Кормить почти не кормили седмицу, зато поили отварами от пуза, ибо, как мне объяснили с пятого на десятое, следовало вывести яд той кобальтовой гадюки. Как можно укусить человека, чтобы он не почувствовал змеиного укуса, я так и не поняла, языковый барьер, мать его! Здешней мовою я владею на уровне «моя твоя не понимать», но попросить воды уже могу, на горшок проситься тоже выучилась. Ничего, разберёмся! Строй языка пока не понятен, то бишь фонетика и прочая грамматика мне недоступны, опять же – пока, но я справлюсь, выхода у меня нет, придётся врастать в здешнюю действительность.

Как я понимаю, Беата тут числится травницей, знахаркой и костоправом. Малышка – это её последняя внучка, тринадцатая девочка в старшей ветке семьи отдается под опеку старейшей женщины в роду.

Больше всего утомляли их опасливые взгляды, понять суть опасений обеих хозяек я уже отчаялась. Даже внимание, оказываемое жертве кобальтовой гадюки, весьма похоже на опасение, и взывает желание укусить обеих хозяек лесного домика не хуже упомянутой гадюки. Достали этим «почтением».

Смех смехом, а посуда в лесном домике не только деревянная, тонкий фарфор в количестве одиннадцати единиц присутствует, не угодно ли? И, пардон, ночная ваза (с ума сойти! с крышкой) тоже из фарфора, но вот что интересно: крышка, будучи оброненной, отнюдь не разбилась, а я-то уж и глаза прикрыла, дожидаясь свиста осколков. Ударостойкость здешней посуды зашкаливает за красную отметку, отчего бы? Отчего вдруг малолетняя девчонка легко таскает неподъёмные ведра с водой? На чём еда готовится, если запах горящей древесины отсутствует как класс? И где та печка, на которой они готовят?

И такие странности тут не в мешочке лежат, а по дорожке бежат. Да-а-а…

А сегодня наконец-то разрешили встать, так что учусь ходить с табуреткой. И поесть дали какой-то размазни из злаков, цвет неописуемый – оранжево-розовый. Но есть можно, вкус вообще ни на что не похож.

Полдня продремала в тени какого-то странного дерева. А что тут не странное? Отчего обе хозяйки так возятся со мной, проявляя почтение, ничем пока не заслуженное? Я могу задать себе ещё с сотню вопросов, толку-то? Остальные полдня учусь у малышки языку.

Посмотрев на мои мучения и послушав непонятные словеса, явно смахивающие на ругань, старая Беата тяжко вздохнула, осенила себя каким-то жестом и решительно направилась в дом. Сэнна сорвалась за ней с протестующим отчаянным криком. Шум, грохот посуды, малышка снова кричит, я рванулась вслед и, только влетев в кухню домишка, осознала себя стоящей без табуреточного «костыля».

Девочка вцепилась в руку бабки, старуха сидит на полу с мученическим видом, но упорно пытается протянуть руку к какому-то мешочку. Что тут за дурдом происходит?

– А ну тихо всем!!! – когда надо, я коня могу на задние копыта посадить криком. – Чего орём? Кто напал? Да оставь ты бабку, горе деревенское!

Оттаскиваем девчонку в сторону за шиворот, поднимаем… Мать твою, держу мелкую паршивку за шиворот, на весу держу… синими когтями. Ёлочкин дрын!

Обрушиваемся на пол мы вдвоём, и обе ошалело разглядываем чешуйчатую по локоть руку, синие когти, Чэн-в-перчатке, мать твою! В горле клокочет невысказанная гневная речёвка, а малышка отползает от меня. Глаза у неё по полтиннику от страха, дрожит, заикается… девчонка в меня ещё и пальчиком тычет, вот и слёзки покатились.

Чёрт бы их всех взял, обе носами в землю валяются! Тут впору самой орать со страху! Да что толку-то? Закрываю глаза, вдох, длинный выдох на четыре такта, вдо-о-ох, вы-ы-ыдох.

Поднимаю обеих хозяек уже человеческими руками, Сэнна покорно отдала бабке мешочек, и теперь обе колдуют над каким-то варевом, я же сижу в полном одиночестве на крыльце и разглядываю собственные руки. Отстраненно разглядываю и размышляю о будущем. Никаких особых чувств не испытываю, даже в слёзы не ударилась – странно. В этом мире самое моё любимое слово «странно», а вовсе не «мать твою», как можно было подумать. Просто сидим, Татьяна Федоровна, и просто созерцаем две человеческие натруженные руки. Человеческие ли?

Информация! Полцарства за сведения об окружающем мире!

– Миа Яна, – тихий голосок за спиной.

– Ну, чего там?

– Миа Яна…

Оу, знакомый подносик с чашкой. Мне это пить? Принюхиваемся, ух ты, не меньше одиннадцати трав сварили. Или запарили? Вкус неплох, тёплый, слегка терпкий напиток.

– Вы меня понимаете, миа Яна?

Чашка выпадает из рук, приехали…

– Магия?

– Магия трав, запретная магия, – Беата садится поодаль на скамью.

Магии мне только не хватает, сейчас эльфы-гномы-дроу-гоблины посыплются из мешка. Обречённо думаю, что на дворе глухое средневековье, слегка разбавленное фарфоровой посудой, и теперь самое время петлю на шею накинуть, дабы не попасть в рабство к здешнему страшилке – барону-графу-виконту с непроизносимым погонялом, явно присутствует тут какой-нибудь Эрик Большая Задница. Вот ведь влипла, одни коготки цвета индиго чего стоят, а уж цвет чешуи…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 72
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?