Знаки - Дэвид Бальдаччи

Снова поглядел в прицел. Перекрестье зависло над определенным местом парка.

Поскольку двигать стволом винтовки невозможно, Роби должен за миллисекунду засечь мишень, и тогда его палец нажмет на спусковой крючок.

Если на миллисекунду опоздает, мишень останется в живых.

Если на миллисекунду поспешит, мишень останется в живых.

Подобный допуск не смутил Роби ни на миг. Само собой, бывали задания и полегче. Но и потруднее тоже.

Он сделал вдох и расслабил мышцы. При нормальных условиях у него был бы корректировщик огня на дальнюю дистанцию. Однако недавняя полевая вылазка в компании партнеров кончилась катастрофой, и Уилл настоял на сольном исполнении этого задания. Если мишень не покажется или изменит маршрут, Роби дадут отбой по радиоканалу.

Он окинул тесную клетушку взглядом. Она послужит ему пристанищем еще несколько минут, и больше он никогда ее не увидит. А если завалит дело, она может стать последним, что он увидит.

Снова посмотрел на часы. Еще две минуты. За винтовку пока браться не стал. Если взять оружие слишком рано, мышцы могут задеревенеть, а рефлексы – стать слишком лихорадочными, когда требуются гибкость и плавность.

За сорок пять минут до контакта он встал на колено, прильнул глазом к прицелу и прижал палец к спусковой скобе. Наушник безмолвствовал. Значит, мишень в пути. Задание идет полным ходом.

Больше на часы он не посмотрит. Теперь его внутренние часы точностью не уступят швейцарскому хронометру. Уилл сосредоточился на оптике.

Прицел – штука замечательная, но капризная. Мишень может выскочить из поля зрения в мгновение ока, а чтобы поймать ее снова, потребуются драгоценные секунды, и провал гарантирован. У Роби свой способ исключить такую возможность. За тридцать секунд до контакта он притормозил дыхание, понижая его частоту и частоту сердцебиения шаг за шагом, растягивая вдох за вдохом, стремясь к абсолютному нулю, идеальной точке для нажатия на спусковой крючок, почти всегда гарантирующей успешное убийство. Палец не дрогнет, не сместится рука, не мигнет глаз.

Роби не слышал мишень. И пока не видел.

Но через десять секунд и услышит, и увидит.

И тогда останется не больше мгновения, чтобы захватить цель и выстрелить.

Внутренний таймер отсчитал последнюю секунду.

Палец опустился к спусковому крючку.

В мире Уилла Роби это означает, что путь назад отрезан.

Мужчина, бежавший трусцой, о своей безопасности не тревожился. Он платит другим, чтобы они тревожились за него. Быть может, более мудрый сообразил бы, что никто не ценит конкретную жизнь больше, чем ее обладатель. Но этот был далеко не мудрейшим из людей. Он встал костью в горле у могучих политических противников и вот-вот поплатится за это.

Он бежал по дорожке, и его поджарое тело двигалось вверх-вниз с каждым толчком стопы. Вокруг него бежали четверо – двое чуть впереди, двое чуть позади. Подтянутые и активные; им приходилось сдерживать шаг, подстраиваясь под его темп.

Все пятеро были примерно одного роста и телосложения, все пятеро в одинаковых черных спортивных костюмах. Так и задумано, чтобы получились пять потенциальных мишеней вместо одной. Руки и ноги двигались в унисон, подошвы шлепали по дорожке, головы и туловища двигались неизменно, но под разными углами. Все это усугубляло кошмар задумавшего выстрел с большого расстояния.

Вдобавок человек в центре группы облачился в облегченный бронежилет, способный остановить большинство винтовочных пуль. Гарантированно летальным будет только попадание в голову, а выстрел в голову здесь с любой дистанции дальше прямой видимости невооруженным глазом весьма проблематичен. Слишком много физических препятствий. А еще и соглядатаи в парке; любую подозрительную личность или человека, несущего нечто, не вписывающееся в рамки обычного, засекут и будут опекать, пока объект их не минует. Пока что таких оказалось лишь двое, не больше.

И все же все четверо были профессионалами и предполагали, что, вопреки всем их стараниям, кто-нибудь может проскочить. Так что они обегали окрестности взглядами, держа рефлексы на взводе, чтобы в случае необходимости стремительно перейти к действию.

Приближающаяся кривая была в этом смысле хороша. Она перекрывала линию прицеливания потенциального снайпера, а новая наклюнется только через десяток ярдов. Хоть их вышколили не терять бдительности ни на миг, каждый самую чуточку, но расслабился.

Заглушенный выстрел оказался все же достаточно громким, чтобы взметнуть стаю голубей с земли в воздух на добрый фут. Хлопая крыльями, они исторгали из клювов курлыкающее негодование тем, что их тревожат пораньше с утра.

Человек посередине группы бегунов качнулся вперед. На месте его лица зияла дыра.

Преодолевая дальнюю дистанцию, пуля калибра 7,62 несла ошеломительную кинетическую энергию. Фактически чем большую дистанцию она преодолевает, тем больше кинетической энергии несет. И когда наконец наталкивается на твердый предмет наподобие человеческой головы, результат получается сокрушительный.

Четыре человека растерянно уставились на своего подопечного, простершегося на земле в черном спортивном костюме, заляпанном кровью, ошметками мозгов и других тканей. Выхватив пистолеты, они лихорадочно озирались по сторонам, высматривая, кого бы пристрелить. Начальник службы безопасности говорил по телефону, вызывая подкрепление. Больше это не отряд охраны. Отныне это отряд возмездия.

Вот только мстить оказалось некому.

Это сверхдальний выстрел с оптическим прицелом, и все четверо недоумевали, как такое возможно, да еще на кривой, подходящей для этого меньше всего на свете.

Вокруг видны были лишь бегуны да пешеходы. Ни один не мог бы пронести на себе винтовку. Все они остановились, в ужасе воззрившись на простершийся труп. Но если б знали, кто он такой, их ужас мог бы смениться чувством облегчения.

* * *

Уилл Роби ни секунды не мешкал, чтобы посмаковать исключительную точность только что сделанного выстрела. Свобода ствола, а значит и выстрела, была чудовищно ограниченна. На манер игры в «Замочи крота»[5]. Заранее не знаешь, где и когда цель выскочит из дыры, так что рефлексы нужны безупречные, а прицел – безошибочный.

Вот только Роби сделал это с солидного расстояния с помощью снайперской винтовки, а не игрушечного молотка. И мишень его была отнюдь не игрушечной. И могла выстрелить в ответ.

Он прикинул на ладони вес стержней из пластичного материала, заменявших строительный раствор. Извлек из рюкзака пузырек отвердителя и смешал его с порошком из другой емкости. Намазав смесь на один торец и бока обоих стержней, аккуратно просунул их в зияющие отверстия, тщательно выставив края вровень со стеной. Потом затер смесью торцы. Через две минуты смесь затвердеет, идеально слившись с цементом швов, и вытолкнуть их больше не удастся. По сути, его линия прицеливания исчезла, как ассистентка фокусника из ящика.