Тайна вечной жизни - Сергей Б. Морозов

Линейные проявления истории существуют – например, линией представляется накопление научного опыта. Разница видится в том, что связанные с биологической природой человека проявления деятельности цикличны, а небиологические – обычно нет. Эволюция линейна; преемственность поколений линейна. Но опять, исходя из задачи – человечество никогда не решит линейных эволюционных задач. Этот срок слишком велик. Но в каждой временной точке можно найти и доказанный цикл, и доказанную прямолинейность. Цикл обычно ярче и в решении практических задач важнее.

История во взлетах и падениях народов циклична. «Все–таки она вертится», и поскольку это так, то снова, рано или поздно, все приходит к своему завершению, одновременно тяготеющему к началу. Подобных начал и концов в человеческой памяти собраны десятки, если не сотни. С подобным нельзя не согласиться, но так или иначе массовое сознание не принимает этот факт. Это знают специалисты, это знает любой человек, мало–мальски знакомый с историей, но возникает чувство, что истина, известная каждому индивидуально, в массе становится тайным знанием. Собравшись вместе, люди представляют историю прямой линией. Или упускают из виду цикличность.

Подобное состояние дел не могло не потребовать логичного объяснения. Так или иначе приходится подходить к тому, что в осмыслении цикличности истории роль большую, чем научные данные, играет психологический фактор. Психологически человек противится цикличности. И поскольку это присутствует у самых разных людей, это нельзя приписать влиянию образования. Существуют причины более глубокие, и чем они глубже, тем ближе они к психологии и биологии.

Имеет место подсознательное неприятие цикличности. Вплоть до того, что человек стремится защитить свой иллюзорный мир, сиюминутный мир, от всяких подобных информационных вторжений. Жить на круглой земле не только опасно, поскольку с нее можно упасть, но и психологически дискомфортно. Жить на одном из участков истории, обреченных на завершение, скорее всего, столь же неприятно. А жить в системе циклов, вложенных друг в друга, как матрешки, еще хуже.

Неприятие цикличности и неприятие истины смыкаются. Четыре сотни лет люди ищут «потерянные колена Израилевы». Сто лет как известно, что стены ассирийской Ниневии были полностью обиты человеческой кожей. Но только совсем недавно было высказано предположение, что «колена» пошли не куда–то, а на что–то… Но все равно кто–то будет эти колена искать, не удовлетворившись «дискомфортностью» этого элементарного объяснения, искать из подсознательного чувства восстановления комфорта, а не из–за стремления к истине.

Цикличность истории, бывшая постулатом для древних людей, впервые была описана в Древнем Египте. Ее боялись, ей приносили жертвоприношения все древнеиндейские цивилизации. Знали о ней и в древней Иудее, но как и в современном обществе, не принимали всерьез. Для современной цивилизации ее открыл Джамбаттиста Вико во времена итальянского возрождения. Далее к этой теме вернулся Шпенглер, далее – Тойнби, экономически ее развил Кондратьев, а последним о ней написал Гумилев. Тенденция прослеживается в убывании «размера» цивилизации: если древние говорили о целом мире, то современные мыслители ограничивались цивилизациями локальными или просто нациями. И в общем это верно: если абстрагироваться от человеческого шовинизма, эволюционируют исключительно популяции–нации, и других групп эволюции не известно.

Цикличность и прогнозирование с помощью прошлых циклов будущих состояний — весьма древнее знание. Как говорилось ранее, большинство народов древности рассматривали свою историю как цикл, имеющий начало и завершение. Соответственно и первая работа появилась в эпоху возрождения — это циклическая схема национального развития Джамбаттисты Вико. Вторая, уже общеизвестная работа — «Закат Европы» Шпенглера. Но эти работы комментировали циклы, не раскрывая их причин. Так что за 400 лет от Вико до Шпенглера в этом направлении не продвинулись ни на миллиметр. (Таблица 1)

Первым сделал попытку Тойнби. Теория вызова построена как модель изменения активности нации под влиянием изменения природных или социальных условий. Задается изначальный толчок, нация, реагируя на него, отвечая на этот вызов, усложняет свою структуру, а усложненная структура автоматически тяготеет к дальнейшему усложнению. Усложнение структуры одной нации, в свою очередь, является вызовом для других наций, и их развитие – результат конкуренции. Отчасти это верно, как может быть верным совпадение. Вызовов может быть слишком много, и не на каждый вызов нации рождаются, и не каждый вызов нации переживают. Не объяснено, почему одни нации на вызов могут ответить, а другие не могут и погибают; но ведь причины ответа – это главное в силу собственно причинности.

Вторую концепцию создал Гумилев. Хотя ей уже полсотни лет, она до сих пор считается в России альтернативной, у историков – «сказочной», а на Западе — иностранной и потому не существующей. По его концепции, под влиянием неизвестных космических излучений на земле у живущих в пределах зоны поражения народов происходит микромутация, приводящая к появлению людей с параметром «пассионарности» — противоположности инстинкту. Активность этих людей приводит к первичному «толчку», первым следствием которого является появление наций. Т.е. по сути Гумилев заменил «вызов» Тойнби на космический фактор; все остальное – то же самое.

Если бы Гумилев написал о колебаниях национального качества, он бы не вышел из тюрьмы, и о нем бы даже не вспомнили. Пассионарность – это неизвестный фактор, которого нет и не может быть. Так что неизвестно – то ли Гумилев оперировал неизвестной переменной, то ли он так зашифровал свою работу. Уже никто не узнает, было это первое или второе. Но у самого Гумилева есть намеки, что он пользовался «алгебраическими решениями для арифметических задач». Скорее всего, он подозревал и о «тригонометрических решениях» — с помощью концепции колебания биологического качества. Пассионарность заменяется биологическим качеством без изменения концепции. А в основе циклов лежат не арифметика, не алгебра, а именно тригонометрические функции колебаний. Можно попытаться решить «задачу Гумилева» в два действия. Первым делом слово «пассионарность» по всему тексту заменяется на «компонент Х». После чего подбирается другое слово, которое не нарушало бы канву текста. Решение: биологическое качество.

Биологический цикл смены поколений лежит в основе всей жизни на земле. И от этого цикла можно вывести тот же глобальный закон цикличности – только на этот раз снизу, а не сверху, как в случае с цивилизациями и прочими большими и потому заметными системами. В качестве основного подхода еще не предлагались биологические принципы в решении вопросов цикличности истории.

В результате — не просто циклы, а фрактальные циклы — т.е. в больших циклах существуют циклы маленькие, маленькие в общем повторяют большие, и число маленьких неизвестно. Дат для циклов установить невозможно, прогнозировать длину циклов тоже невозможно. Можно знать только большой цикл и малый цикл, в которых нация находится в настоящее время и в каких она находилась в прошлом. Дат установить нельзя, но создавать прогнозы без дат или с приблизительными датами вполне реально.

Сейчас можно сказать: цикличны все проявления человеческой деятельности. Циклы есть у цивилизаций глобальных, претендующих на название «общечеловеческих», у цивилизаций локальных, у наций и у внутринациональных групп. Особенно они заметны у империй, создающих цивилизации.