Слепой огонь - Галина Божкова

Робер коснулся губами щеки матери и стремительно вышел из столовой. Леди Селеста и граф Себастьян Донован тревожно переглянулись. Больше двадцати лет они прожили одними помыслами и делами и научились без слов понимать друг друга. Их любимый мальчик Робер взрослел, становился самостоятельным, но оставался вспыльчивым, горячим, как сухой огонь…

Робер сбежал с крыльца небольшого трёхэтажного дома с удлинёнными высокими окнами, цветные стёкла которых успокаивали и радовали его в детстве, а последнее время – будили странную мечтательность. Милый, уютный родной дом, так непохожий на крепости соседей… Он на миг показался Роберу беззащитным и слишком открытым, как хрупкое гнездо пичужки на тонкой ветке куста посреди зимнего поля.

Небольшой двор был огорожен каменной оштукатуренной изнутри стеной в полтора человеческих роста, ворота закрывались только на ночь. Окружённое лесами имение графа Донована жило спокойной, размеренной жизнью. Казалось, что все бури мира обходят это уютное место стороной.

Юноша пробежал мимо маленького огорода леди Селесты с лекарственными травами и редкими в этих местах пряностями, заглянул в птичник к любимому ручному соколу, угостил его кусочком сырого мяса, подержал птицу на руке, надев кожаную перчатку. Решил, что завтра с утра непременно выедет с ним на охоту. И никаких зубрёжек латыни, никаких книг и музыки! В конце концов, кто он – будущий рыцарь или схимник в монастыре?!

Здание деревянной конюшни упиралось торцом в стену. Сильно пахло влажным сеном из яслей. Туда и проследовал юноша, улыбнулся, услышав приветливое ржание своего коня. Чёрного, с белой искрой на лбу высокого годовалого жеребца Роберу подарил какой-то неизвестный, но, видимо, богатый родственник, когда юноше исполнилось тринадцать. Вместе со старым конюхом отца Джередом Робер тренировал коня, часто сам пас его ночами с небольшим табуном графа Донована или с табором цыган, которые каждый год останавливались на заливном лугу у реки. Цыгане путешествовали свободно по соседним землям, не притесняемые знатью. Все в округе знали, что им покровительствует граф Донован. Лишь на зиму обычно извечные странники уходили в тёплые края. Теперь они вернулись, вернулись вольные приятели и весёлые подружки графского сына.

Кстати, конь и его наездник вместе проходили сложную науку верхового и турнирного боя под руководством опытных, хотя и постаревших, безземельных рыцарей, живущих при имении; с тех пор, как встретились, юноша и конь не расставались и на день, став настоящими друзьями. Иногда Роберу думалось, что Мрак понимает его лучше, чем собственный отец.

– Мрак! Погуляем, приятель? – прижался щекой к тёплой шее коня Робер, потрепал его по холке и вскочил в седло. Черногривый Мрак довольно затанцевал под всадником, нетерпеливо встрепенулся, перекатывая мускулы под лоснящейся шкурой. Все лошади, стоящие в конюшне, беспокойно и завистливо ржали, тянулись к Роберу.

Гарцуя, чёрный конь вынес молодого хозяина из распахнутых ворот. Робер, не сдерживая больше ни себя, ни друга, азартно взмахнул рукой:

– Вперёд, Мрак!

Копыта глухо застучали по дороге в ритме восторженного сердца. Весенний сочно-живой лес принял всадника и коня в дружелюбные объятия.

По дороге к соседям Робер заглянул к своим приятелям-цыганам. Версавия, старшая гадалка табора, встретила его ещё на границе палаточного лагеря, раскинутого на привычном месте. Подняла руку, приветствуя и останавливая всадника:

– Здравству, мой принц! Ты уже встречался с моей принцессой?

– Вот, спешу увидеть Зилю, она, наверное, выросла за прошедший год?

– О, моя принцесса расцвела… Она скоро придёт. Я говорила ей, что ты появишся сразу, как узнаешь, что табор остановился на лето, – она пощёлкала языком. – Ох, как ты ей нравишься! Как бы беды не вышло.

– А… Ты поэтому меня встречаешь?

– И потому тоже… Но спешивайся, присядь рядом. Поговорим наедине.

Робер послушался цыганку, крайне заинтересовавшись её таинственным видом.

Женщина в пышных юбках села прямо на луговую траву, открыла привязанный на боку тряпичный мешочек:

– Гадаю я часто, но вчера… Мне бы хотелось проверить свои видения при тебе. Ты не против, мой припнц?

– Интересно, что ты скажешь на этот раз…

Цыганка расстелила цветастый платок, сняв его с плеч, побормотала над закрытыми ладонями и, оглянувшись на парня, бросила мелкие кости, вырезанные обереги и бусины так, что они раскатились по ткани. Женшина расширенными глазами смотрела на результат гадания, похоже, он ей не нравился. Версавия нахмурилась, опять что-то негромко зашептала.

Робер не стал прерывать её рассуждения, стараясь не показывать заинтересованности. Гадали-то на него! А кому не интересно узнать нечто новое о себе любимом? Путь даже слухи или выдумки…

Через несколько минут гадалка тяжело вздохнула и выдала:

– Ждут нас чёрные времена, и уже недолго осталось. Моя дочь – друг тебе и не более. Это правильно, это хорошо, мой принц. А всё остальное плохо. Ты обретёшь любовь, желанную, но ненадёжную, ты обретёшь близкого человека, который возненавидит тебя, найдёшь друзей, которых погубит верность к тебе. Всё словно в тумане, скорее, в чаду костра – так видится мне. Увы, вчерашнее гадание повторилось точь в точь, и сердце моё болит. Наши судьбы связаны с твоим миром, погибнет твой мир, сгорит и наш…

– Как замечательно, что не верю я гаданиям и прочим пророчествам! Мне один отрицатель богов и святых, что прятался у нас в доме в прошлом году от преследования инквизиции, как-то заявил: «Если не веришь в богов, то и богов нет. Если не доверяешь пророчествам, то они и не сбудутся…»

– Хорошо бы, чтобы это было правдой. Но я-то свой дар предвидения получила по наследству. Мои предсказания слишком часто сбываются, чтобы я уверовала в их истинность. Вот так, бриллиантовый мой!

Сын графа Донована только махнул рукой и встал. К ним уже бежала от крайнего шатра голоногая стройная цыганочка, с крепко заплетённой косой, с сияющими фиолетовыми глазами:

– Робер! Ты приехал!!! – она с разгону налетела на парня и повисла у него на шее. – Я соску-у-у-чилась страшно!

– Ой, какая ты стала тяжёлая! – пошутил Робер, без церемоний обнимая её ниже талии и поддерживая на весу. – А ещё принцесса!

Гадалка Версавия только покачала головой на их детские забавы. Да, она верила своим пророчествам, тем более, если они касались близких людей. Жизнь такова, что смерть постоянно ходит рядом и забирает людей, не считаясь с их желаниями и стремлениями. Вот только что человек был рядом, смеялся, куда-то стремился, – и вот от него осталось бездушное бренное тело. Как часто цыганка уже видела такое; как редко люди внимали её предупреждениям, чтобы хотя бы попытаться исправить будущее! Увы… Как говаривала ей мать, жизнь коротка, так пусть будет счастливой, насколько возможно, не стоит омрачать её печалью. Пусть так и будет…

Версавия отряхнула платок, накинула его на плечи и ушла к реке. Следовало умыть руки после гадания, таковы правила настоящих провидцев. Она знала, что сняла с себя ответственность за дальнейшее, предупредила, а дальше сам человек решает, как поступить.