Обмененные души - Светлана Ермакова

— Артефактов нет, — медленно ответила свекровь, — А магией владеет только Евдокия Свами-Дель-Мондо. Она нам не родня, а моя наставница в просветлении. Но она — очень сильный маг. Если хочешь, я отведу тебя к ней. У нас как раз ежемесячное собрание луча будет через неделю.

"Надо будет собрать в доме все световые амулеты, пусть магистр их зарядит!" — поставила Филис себе зарубку на память.

После завтрака Вера Игнатьевна сообщила, что вещи Инги — бывшей подруги Егора — она уже собрала, и если та заявится, чтобы Филис отдала ей пару баулов, стоявших в прихожей. Сама Вера Игнатьевна поедет за своими вещами, чтобы перевезти их сюда. А пока же, чтобы, мол, Ольга не скучала, свекровь включила ей телеканал с сериалами.

И Филис, забыв обо всём на свете, с головой погрузилась в море бразильских страстей.

В самый напряжённый момент выяснения отношений героев на экране до Филис донёсся какой-то посторонний мелодичный звук, словно покачивание колокольчика. Она даже не сразу поняла, что это кто-то звонит во входную дверь особняка. А когда звук повторился и начал звучать почти непрерывно, Филис нехотя на секунду отвернула лицо в сторону кухни и крикнула:

— Нина Петровна, откройте же дверь, наконец!

Но досмотреть серию ей не дали. Через некоторое время в комнату вошла женщина, которая вчера не хотела впускать их в дом — Инга. Она увидела, что новоиспечённая вдова неотрывно смотрит в экран, взяла пульт и выключила телевизор.

— Куда? Что такое? — всполошилась Филис.

— Очаровательно! — всплеснула руками Инга, — Выставили меня зимой в ночь под открытое небо, и преспокойно сидят, смотрят всякую муру. А мне пришлось на такси в свою старую квартиру полтора часа добираться!

— Вы не понимаете! — заплакала Филис, — Марианна от переживаний потеряла память, а Луис-Альберто подумал, что её ребёнок не от него, а от архитектора Мендис-Абаля. А на самом деле у них с Марианной ничего такого и не было, она просто в обморок упала, а он её поддержал. А Луис-Альберто не верит! Ну как он может быть таким жестоким? Нужно срочно пожаловаться королю… или Президенту.

— Да у тебя же крыша съехала… — поражённо сказала Инга.

— Где? — забеспокоилась Филис и сразу переключилась с чужих проблем на свои, задрав голову и внимательно осматривая потолок.

— Теперь понятно. Ты сошла с ума, а Вера Игнатьевна — тут как тут, сразу этим и воспользовалась.

— Я не сумасшедшая, я просто потеряла память. Как Марианна, — возразила Филис.

— Тогда давай я тебе помогу кое-что вспомнить? — вкрадчиво предложила гостья.

— Ну давайте, — с сомнением согласилась Филис. Не очень-то она доверяла этой женщине — одни нарисованные брови говорят о многом!

— Первое. То, что ты видишь по телевизору — ложь. Это актёры, они просто разыгрывают сценки, разные выдуманные истории. А на самом деле это совсем другие люди, их даже зовут по-другому.

— Всё-всё — ложь?

— Практически всё, что показывают по ящику — ложь! — безапелляционно подтвердила Инга, — Ну, кроме "Магазин на диване". Второе — вы с твоим мужем Егором уже разошлись, почти год назад. Он выделил тебе квартиру и деньги, и ты жила там и не имела к нему никаких претензий. Поняла?

— Значит, у меня ещё есть имущество? — обрадовалась Филис.

— Не "ещё", а только то имущество у тебя и есть. Третье — в этом доме, — Игна ткнула указующим перстом в журнальный столик перед собой, — жил Егор. Со мной. И мы с ним собирались пожениться. Пояснить, что это значит?

— Как это? — не поняла Филис, — А как же я? Разве можно иметь две жены одновременно?

— А с тобой он собирался официально развестись. Просто не успел, понимаешь? Всё откладывал, а потом погиб, — всхлипнула Инга.

— Я бы тоже поплакала, но я его почти совсем не помню, — призналась Филис, — только внешность и улыбку. И ещё взгляд на меня — такой любящий. Даже не знаю, чем вас утешить… Нина Петровна! Соберите, пожалуйста, все груши в доме и отдайте их этой гражданке! Пусть уносит, мне не жалко.

— Да ты издеваешься! — прошипела Инга, — Ты ведь только притворяешься, что ничего не помнишь, да? И это не Вера Игнатьевна тебя использует, а ты её, чтобы она была твоим тараном в присвоении всего наследства Егора. Вот где собака зарыта!

Инга махнула рукой от себя, и Филис брезгливо посмотрела на кадку с пальмой.

— Там зарыта собака? Фу, какая гадость. Знаете что, этот горшок тоже забирайте! Всё равно я теперь его в доме держать не стану. Но больше я вам ничего не дам, не надейтесь. Там, в холле, стоят сумки с вашими вещами, плюс груши и дерево с собакой. Уносите и на этом — прощайте. Не докучайте нам с маменькой впредь.

Филис точно помнила, что она по условию обмена душ должна быть состоятельной вдовой, и никто не смеет утверждать, что на самом деле она бедна. Родовой артефакт не мог ошибиться, ведь магия — штука абсолютно надёжная.

Несмотря на проявленную к ней щедрость, Инга почему-то пришла в ярость. Она выставила перед собой руки и согнула пальцы так, что её наманикюренные ярко-красные ногти стали напоминать когти какого-то зверя, и двинулась к Филис. Та, понимая, что сейчас может пострадать её гордость вместе с волосами, кинулась убегать по кругу в комнате. При этом она кричала:

— Нина Петровна, помогите! Позовите Володеньку с Лёхой и Степаныча! На меня простолюдинка напала! А ещё она сказала, что по телевизору всё врут! Надо сообщить кому следует!

Но Нине Петровне помощь мужчин не потребовалась. Крупная женщина с короткой стрижкой, закидывая кухонное полотенце на плечо, показалась в проёме двери. Оценила ситуацию, неторопливо подплыла к Инге и скрутила её, загнув одну руку той за спину.

— Нина, и ты за эту дрянь?! — вскричала Инга, — А я тебе ещё премию собиралась выдать, предательница!

— Я ни за кого, — хладнокровно пояснила домработница, — Я за порядок в доме. Вы тут сейчас добегаетесь до того, что всё перевернёте да побьёте, а мне убирать за вами. Разбирайтесь в суде, обе, если хотите.

Женщина вывела согнутую гостью в коридор, накинула на неё шубку, открыла входную дверь, попеременно выставила на крыльцо две большие сумки, целлофановый пакет с грушами, а потом легонько вытолкнула туда Ингу и закрыла дверь.

— Открой немедленно! — забарабанила та кулаками, — Это мой дом!

Она стучала и ругалась, проклиная всех — Филис, Нину Петровну, Веру Игнатьевну и даже Егора. Продолжалось это до тех пор, пока дверь не приоткрылась и оттуда медленными рывками не выехал большой горшок с пальмой, подталкиваемый ножкой Филис. А потом дверь быстро закрылась и голос Степаныча за спиной Инги сказал:

— Видать, хозяин не зря с вами расписываться не хотел. Такие скандальные бабы кому ж понравятся?

— Ты не понимаешь, они всё себе захапали, продуманные гадины! — выплюнула женщина и пнула ногой крепкую дверь.