Марго, или Люблю-ненавижу - Марина Крамер

Странно… по-моему, ему куда больше подошло бы кресло руководителя какого-нибудь учреждения, а то и вовсе кабинет лидера партии.

– Надо же… а вид у вас как у партийного функционера, – пошутила я, и Геннадий скупо улыбнулся:

– Вы мне льстите, Марго. Я военный, привык действовать четко и ясно, без всех этих подводных камней и закулисных интриг. Мне очень тяжело далось становление в нынешней должности. В армии все кристально честно и прозрачно, а тут… гадюшник, ей-богу.

«Гадюшник» – очень неправильное слово, на мой взгляд, совершенно не отражающее происходящего в строительном бизнесе. Однако до поры я не считала нужным высказывать потенциальному клиенту собственное мнение по этому вопросу.

– Вы правы. Но что сделаешь – таковы условия жизни. Думаете, я с удовольствием плаваю в этих водах? Нет. Но жить-то нужно.

– Кстати… Марго, а сколько стоят ваши услуги?

«О, прогресс… заинтересовался, значит…» Я сглотнула, перевела дыхание, стараясь вести себя как можно равнодушнее, покрутила ветку пальмы, которую до сих пор держала в руке. Дешевое кокетство, знаю, но мне нужно зацепить его, заинтересовать, увлечь хоть чем-то – пусть даже собой.

– Геннадий, мы, к сожалению, уже пришли – вот мой отель, – проговорила я нарочито-виновато – мол, так жаль, так жаль, но придется разговор отложить. На самом же деле мне не хотелось демонстрировать свое нетерпение и радость. Пусть дозреет и думает, что это он такой умный – а не я такая хитрая.

– Действительно, жаль… А я могу позвонить вам, скажем, завтра? – в голосе Геннадия послышались просительные нотки.

– Конечно. И потом – разве мы не встретимся на выставке?

– Да, разумеется, но… мне хотелось бы пообщаться без посторонних, в более непринужденной обстановке. Без официоза, так сказать.

– Посмотрим, – уклончиво проговорила я и повернулась, чтобы уйти, но он мягко удержал меня за локоть.

– Марго… вам кто-нибудь говорил, что вы безумно красивы?

– Геннадий, не роняйте себя такими банальностями, хорошо? – Я освободила руку и начала подниматься по ступеням.

Вслед донеслось:

– Простите, Марго. До завтра.

Я не стала оборачиваться.

В номере, наполнив джакузи, я опустилась в теплую воду и вдруг расхохоталась. Все оказалось так просто, что даже не верилось. Надо же – если бы Рома не предложил мне эту поездку, я могла бы еще сто лет искать. В голове вертелись фразы нового знакомого: «…владелец компании взвалил на меня такие обязанности, при которых дружба с чиновниками разных рангов просто необходима. Как воздух, понимаете? А я не умею дружить с «нужными» людьми, взятки давать не умею. Ну, как это – просто подойти и сказать, мол, вот вам деньги? Странно, да? И кто так делает-то? Меня пошлют подальше – и все. Ситуация повторяется с каждым новым объектом, а как только дело к финишу – у босса уже новая идея, а мне это просто ножом по сердцу – своих ведь забот хватает, стройка, сдача объекта, понимаете?»

Я понимала. Но так уж устроен строительный бизнес в нашей стране: не подмажешь – не поедешь. И в душе я была твердо уверена, что уж я-то справлюсь, потому что это мой хлеб, моя территория. Да, я не суперспециалист в области строительства, но мое природное чутье и личное обаяние, помноженные на заинтересованность в конечном результате, вполне могут пригодиться.

Назавтра я появилась на стенде «Золотой улицы» во всеоружии – тщательно одетая, накрашенная и собранная. То, что я там увидела, ввергло меня сперва в шок, а потом просто разозлило. Пресс-служба компании работала из рук вон – две девочки бестолково метались по стенду, расставляя стулья для журналистов, ничего не было готово, начало пресс-конференции непростительно затягивалось, журналисты нервничали, а Геннадий, которому предстояло проводить мероприятие, был просто не в себе от творящегося вокруг бардака. И без того молчаливый от природы, он с трудом представлял, что ему делать, в чем и признался мне шепотом. Я решила, что пора вмешаться. Решительно остановив пиарщиц, я взяла дело в свои руки, в считаные минуты навела порядок на стенде, усадила журналистов, нахально представившись начальником пиар-отдела «Золотой улицы». Геннадий только успевал следить за мной взглядом и благодарно улыбаться. И все бы ничего, если бы как раз в это время его босс не решил навестить свой стенд и проверить, как идет «прессуха». Меня он, разумеется, не знал, а вот мне Геннадий успел шепнуть, кто этот невысокий полноватый мужчина в светлом костюме. Я сначала замерла, но потом решила – пан или пропал – и продолжила заниматься не своим делом. Босс напряженно наблюдал за мной, и по его лицу я поняла, что он мучительно пытается вспомнить, кто я. Когда пресс-конференция благополучно закончилась, он подошел ко мне и напрямую спросил:

– Милочка, а освежите мою стариковскую память – вы кем приходитесь моей фирме?

Я улыбнулась и ответила:

– До текущего момента – никем. Но если вы захотите – могу исполнять функции начальника пиар-службы. Насколько я поняла, у вас с этим большая беда.

Он рассмеялся:

– Ценю ваше нахальство. Как, собственно, и ваш профессионализм, дорогая. По приезде в Москву жду к себе – обсудим условия.

Так и получилось, что, вернувшись из Канн, я обзавелась не только собственным небольшим офисом на набережной, шестью толковыми сотрудниками, которым могла поручить несложные задания, но и вполне определенной уверенностью в завтрашнем дне. На меня легли обязанности начальника пресс-службы «Золотой улицы», я организовывала для фирмы деловые мероприятия, освещала ее деятельность в прессе, используя для этого связи Ромы, следила за репутацией компании в деловом мире. Рома старался помогать мне, чем мог, выдавал блестящие идеи, а в спорных или трудных ситуациях я привлекала его как более представительное лицо, ибо в мире мужчин женщине зачастую очень сложно убедить оппонентов в своем профессионализме. Рома же справлялся с этим легко и с пользой как для «Золотой улицы», так и для нашей небольшой фирмы с простым и понятным каждому названием «Дружба».

Официально я не являлась сотрудником Геннадия, но договора все же были составлены и хранились в разных местах: один – в офисе «Дружбы» в Печатниках, а другой – в юридическом управлении «Золотой улицы» на Кадашевке. Фиксированная сумма вознаграждения должна была выплачиваться регулярно, независимо от объема выполненной работы – так называемая «абонентка». Иногда – хотя, впрочем, это случалось редко – босс задерживал выплаты, и тогда я звонила Геннадию, с которым у меня установились к этому времени вполне дружеские отношения. У него в подчинении были четыре отдела, но Геннадий никогда не жалел времени и сам лично проверял всю цепочку выплат моей фирме. Все-таки дружеские отношения очень помогают и в бизнесе тоже…

Я работала, стараясь приблизить тот день, когда смогу наконец бросить все и уехать отсюда. Работа помогала забыть о неудачах, и только одно оставалось неизменным. Мой Алекс.

Когда-то давно…