Дом за порогом. Время призраков - Диана Уинн Джонс

– Шахматисты, наверное, – ответила мама, разливая чай. – Отнеси чашку отцу в лавку.

Я отнес чай и спросил отца. У него была другая теория.

– Похоже на какое-то тайное общество, – сказал он.

У меня побежали мурашки по коже и волосы на голове зашевелились.

– Знаешь, глупости все это, – добавил папа. – Взрослые люди, а сами рядятся в мантии и проводят шутовские обряды.

– Это в Старой крепости, – сказал я.

– А где это? – спросил папа. – Впервые слышу.

Обряды, значит, подумал я. Ну, тогда понятно, зачем плащи, но машин и как все дернулось оно не объясняет. Наутро я, как ни удивительно, пошел прямо в школу и спросил учителя перед уроками. Он тоже не знал. Мне стало ясно, что ничего он не знает, потому что он прочитал мне длиннющую лекцию – до самого звонка – про то, что подлинная – значит реальная, а «реал» – это «королевский», а игрой королей называют и теннис, и охоту на оленей, и как древние короли отрезали себе огромные участки земли, чтобы там охотиться на оленей, а потом еще про франкмасонов – на случай, если это на самом деле были они. Когда прозвенел звонок, я коротко спросил, что он знает о Старой крепости. И он о ней никогда не слышал, но велел мне пойти в Публичную библиотеку и спросить там, если мне интересно.

Я зашел в библиотеку по дороге из школы домой. Тамошний библиотекарь был точь-в-точь брат-близнец нашего учителя. Такая же бородка, такие же очки-полумесяцы и такая же длиннющая лекция. И он тоже ничего не знал. Дал мне книжку по шахматам, и еще по теннису, и по охоте вдобавок – ни от одной не было никакого проку, – и еще четвертую, под названием «Достопримечательности». От нее тоже не было особого проку. Правда, там была картинка со Старой крепостью – такой аккуратненький серый рисунок фасада с гарпунами и всем прочим. А на всю подпись под ним кто-то пролил чернила, и ничего было не разобрать.

Я до того разозлился, что, как дурак, пошел и показал это библиотекарю. А он решил, будто это сделал я. Вот что хуже всего в том, чтобы быть мальчиком. Что бы ни стряслось – ты виноват. Мне до сих пор не привыкнуть. Он рассвирепел, наорал на меня и выставил вон. И пришлось уйти. От этого я только преисполнился решимости выяснить, что это за Старая крепость такая. До того я разозлился.

Клякса появилась там не случайно. Я уже тогда так подумал. Больше-то в книге ничего чернилами не замазали. Они не хотели, чтобы кто-то узнал. А если бы Старая крепость нигде не упоминалась, это выглядело бы подозрительно. Кто-нибудь наверняка попытался бы что-то узнать. Поэтому Они сначала сделали так, чтобы это просочилось в книгу, а потом обеспечили, чтобы никто этого не прочитал. Очень на Них похоже.

– Что, думаете, отвадили меня? – сказал я Им на улице, когда вышел из библиотеки. – Как бы не так!

Я пошел домой. Был день доставки заказов. В лавке отец паковал горы провизии в картонные коробки, чтобы развезти по домам покупателям. Обычно их забирал Роб. Я уже говорил, что Роб обожал работать в лавке. Но раз я там очутился, меня тоже припрягли. Для разнообразия именно этого я и хотел. Роб огорчился. Он боялся, что я захочу взять велосипед. У нас был грузовой трехколесный велосипед, и Роб его очень любил, и папа тоже – не понимаю за что. Он весил, наверное, тонну, а спереди был приделан железный ящик, чтобы складывать туда коробки. Даже если погрузить туда всего одну коробку, то, чтобы сдвинуть махину с места, надо напрягать ноги до скрипа, и ехать можно только по прямой, а если поворачивать – то резко. Я отдал велосипед Робу. Взял ближайшую коробку и унес. Как только я скрылся из виду у Роба, то тут же сорвал записку сверху, где значилось «Миссис Макриди», и потащил коробку вместе с провизией вниз к Старой крепости.

Отлично придумано, радовался я, поднимаясь по ступенькам к тяжелой закрытой входной двери. Позвонил в латунный колокольчик и услышал, как он звенит в тишине в глубине дома – «Дон! Дон! Дон!». И сердце у меня тоже звенело, да так, что стало больно. Я стал ждать. Вот сейчас один из Них придет, а я ему: «Ваш заказ, сэр. Если позволите, я отнесу его в кухню». Отлично придумано.

Я ждал и ждал. Выдавленный якорек на дверной табличке был мне как раз на уровне глаз, и пока я ждал, то рассматривал его и увидел, что над его концом – над той частью, которая называется у якоря веретеном, – выгравирована корона. Через некоторое время сердце у меня перестало звенеть, и я начал злиться. Позвонил во второй раз. И в третий. К этому времени я проникся ненавистью лично к коронованному якорю, впрочем, это была полная ерунда по сравнению с тем, как я возненавидел его потом. Мне постоянно там и сям попадаются всякие пабы и гостиницы под названием «Корона и якорь». И в каком бы отчаянном положении я ни очутился, заставить себя туда зайти я не могу. Постоянно подозреваю, что меня там поджидают Они.

Около пяти часов вечера я понял, что все это без толку. Чушь какая-то, подумал я. Откуда они, интересно, берут провизию? Может, они вообще не едят? Но на самом деле я думал о другом: в пять у многих кончается рабочий день, и теперь эти фигуры, вероятно, снимают серые плащи и собираются домой.

А вот это можно запросто проверить, решил я. Пойти и посмотреть. Ну и дураком же я был!

И вот этот дурак двинулся за угол, в проулок, с огромной коробкой провизии в руках, и стал искать, где удобнее всего перебраться через ограду. Я поставил коробку прямо на тротуар и встал на нее, чтобы перелезть. Когда я оттолкнулся, послышался мерзкий хлюпающий треск – наверное, яйца, – но я не обратил внимания и забрался на ограду. Наверное, я сам себе не признавался, как мне было страшно. С минуту я просидел на стене неподвижно. И оказалось, что если вытянуть шею в сторону замка, то городской шум сразу умолкает: раз, и все. А если убрать голову обратно – оп! – звуки возвращаются. Я попробовал несколько раз, а потом все-таки соскочил вниз, в тишину между деревьями. И меня снова одолело жгучее любопытство. Я не желал отступать. И подобрался туда, откуда было видно то самое окно.

Они были там. Оба. Стояли и болтали себе рядом со своей машиной, полускрытые от меня молочно-белыми отражениями деревьев в стекле.

Ну, все! Получается, Они слышали звонок и даже не потрудились спросить, кто там. Очевидно, дело, которым Они занимаются, страшно секретное. А значит, про него стоит разведать, – логично, правда? А еще логично, что этот парк или сад, где я стою, это Их частное владение, а следовательно, они наверняка время от времени выходят туда прогуляться. Значит, должна быть еще одна дверь – в третьей стене треугольной крепости, в стене, которую я еще не видел.

Я двинулся туда через кусты. И верно, там была дверь – прямо посередине той стены. И выглядела она куда как проще и гостеприимнее, чем парадная. Просто толстая стеклянная пластина с ручкой, вделанной прямо в стекло. Я пристально вгляделся, но за стеклом вроде бы было темно. И ничего не видно, только отражения парка и еще канала. С этой стороны арки тянулись высоко-высоко у меня над головой. А вот чего я не увидел, когда бросился к двери через щебенку, так это собственного отражения в стекле. Надо было мне об этом подумать. Но я не подумал. Да, наверное, к этому времени все равно было уже поздно.