Амазонка наших дней - Алекс Расс

class="p1">Я снова психанул, в этот раз просто усевшись с отстраненным, очевидно разобиженным видом. "Возбудили и не дали" — это было верхом коварства в моих глазах.

— Чего здесь сидеть тогда? Ты развлекайся с друзьями, а я пойду — все равно никого здесь не знаю, — я поднялся со скамьи, и двинулся к двери. — Проводишь меня?.. Ну, как знаешь, — ответил я на ее молчание.

Я уже собрался обуться, как мне на спину запрыгнул маленький раскосый бесенок, вцепившийся мне зубами в ухо.

— Аааа! — заорал я в голос, — ты сдурела что ли?

Она, прищурившись, глядела мне в глаза, и несмотря на серьёзу, я видел, что она забавляется моей реакцией, и это бесило меня еще больше, чем сам укус. Внезапно, схватив меня за руку, она затащила меня в туалет, закрыла дверь на замок, и грохнув крышкой унитаза, уселась передо мной, затем деловито расстегнула ремень на моих джинсах, ширинку, стащила их вниз вместе с трусами, и без промедления взяла в рот мой не успевший до конца успокоиться член.

"Ага, как пригорело, забила на гигиену — без прелюдий, сразу в рот", — с каким-то злым удовлетворением подумал я. То, что она ради меня решила отбросить свою принципиальность по части гигиены, дополнительно возбуждало, словно я временно получил власть над этим неуправляемым бесом.

Как же круто она сосала! Временами мне было настолько невыносимо приятно, что я едва сдерживался, чтобы не оттолкнуть ее. Она то облизывала его и скользила губами по стволу, то посасывала головку, от чего у меня по всему телу шли мурашки наслаждения, то вдруг заглатывала его, после чего короткими отрывистыми движениями "добивала" его до конца глубоко в глотке. Мне хотелось стонать в голос от удовольствия, я жмурился, хватался за косяк двери, сдерживая рвущиеся из меня звуки.

Внезапно она выпрямилась, и с озорной улыбкой глядя мне в глаза, спросила, быстро поддрачивая пальцами член, — Ну как, нравится?

— Да!

— Правда? — даже от движения ее пальцев меня стегало удовольствием.

— Да! Продолжай! — мне нестерпимо хотелось вернуться к ней в рот.

— А волшебное слово? — она явно издевалась надо мной.

— Соси же уже, сучка такая! — рассмеялся я. Одновременно с моим возгласом раздался стук в дверь, и кто-то за ней, услышав меня, сказал на автомате: — Занято? — и тут же ответил сам себе: — А, понятно все…

Юля втянула плечи, сжала зубы, и раздосадованно сощурилась, замерла на мгновение, протянув: — Блин… — и затем, внутренне махнув рукой, открыла рот, и мой член скользнул в ее послушно двинувшуюся навстречу глотку.

Но, видимо, время игр прошло, поэтому она принялась быстро и мощно сосать, от чего тугая струна удовольствия, геометрически нарастая, начала распирать мне пах, я зажмурился от нестерпимого кайфа, спина моя выгнулась дугой так, что я уперся затылком в дверь, и через бесконечно долгое мгновение паралича наслаждения я разрядился ей в рот густыми струями спермы. Она ничуть не сбавила скорость, сглатывая каждую новую порцию, и продолжила сосать в том же темпе, пока меня не начало корчить от удовольствия, и я не оттолкнул ее беспокойную голову от своего измученного члена.

— Возвращаю должок, — жарко прошептала она мне на ухо, поднявшись, — Позвони мне. Пока.

Я остался один в туалете, тяжело дыша, со спущенными штанами и опустошенными яйцами, а мой суккуб умчался в глубины хаоса этой непонятной квартиры. Приведя себя в порядок, я вышел из туалета, обулся, и вышел, притворив дверь. Вторая наша встреча оказалась не менее странной, обескураживающей, и не похожей ни на одно мое свидание с кем либо прежде, но в отличие от предыдущей, эту мне хотелось повторить.

Нокаут

Конечно же, через пару дней я позвонил Юле.

— Привет, давай встретимся, — с ходу предложил ей я, но встречного энтузиазма не услышал.

— Я не могу сейчас. В ближайшие дни тоже не получится. Не знаю пока, когда, — негромко и как-то равнодушно отвечала мне она.

Меня покоробила ее прохладность, и я, попрощавшись, повесил трубку. Отказ! Мое мужское самолюбие было безжалостно проткнуто Юлей насквозь, как бабочка — хладнокровным энтомологом.

Я бесился весь день, в голове обыгрывая, как мог бы ответить коварной сучке, и сокрушаясь, что придумал эти блистательные фразы лишь сейчас. Но постепенно обида моя поблекла и растаяла, а яркие образы наших игрищ вернулись вновь, становясь все ярче и желаннее. Вспоминая ее томное лицо, полуприкрытые глаза, губы, обхватывающие мой член, я возбуждался с пол-оборота. Мастурбация совершенно не помогала — мне, как наркоману, нужна была новая доза, и как можно скорее. Не выдержав, спустя несколько дней я позвонил вновь.

— Привет. Хорошо, приезжай ко мне, завтра днем, буду тебя ждать с нетерпением! — в этот раз Юлю словно подменили, или, точнее, вернули обратно со всей ее жизнерадостностью и энергией.

На следующий день на крыльях спермотоксикоза я примчался к моей корейской музе. Она с порога прыгнула на меня, обхватив всеми четырьмя, как панда. Я, придерживая ее ладонью под попку, свободной рукой закрыл дверь на замок, и пошел со своей ношей в комнату. В этот раз, не слезая с меня, она провела мне небольшую экскурсию, рассказав про памятные вещички, стоявшие тут и там, про свои рисунки, памятные события на фотографиях.

— А можно, я тебя нарисую? — внезапно спросила она.

— Даже и не знаю. Никогда не позировал.

— У тебя красивое тело. Мне оно очень нравится.

— Так ты хочешь меня голым нарисовать, что ли? — рассмеялся я.

— Да. А что, стесняешься?

— Нет, просто как-то с трудом представляю, как буду стоять перед тобой голым час напролет, не двигаясь. Я не выдержу такого испытания.

— Позировать не трудно, — не поняла она моего чересчур тонкого и мудреного флирта.

— А мне быть рядом с тобой голым, и бездействовать — слишком трудно, — разжевал я свою недо-эскападу.

Она рассмеялась, и обняла меня, поцеловав в губы. Я повлек ее за собой из комнаты, решив принять душ вдвоем. Быстро раздевшись, мы забрались под струи воды, принявшись целовать и ласкать друг друга. Развернув ее спиной к себе, я провел пальцами по ее киске, погладил ее, почувствовав сочащуюся из нее влагу и, приставив головку члена к нежным губкам, беспрепятственно вошел в нее, в этот раз не встретив ни физического противодействия, ни устных протестов — более того, она, уперевшись руками в стенку, выгнула спинку и подалась мне навстречу, с тихим стоном принимая в себя мой окаменевший от желания член.

Мы недолго смогли продержаться, и довольно быстро кончили — вначале она, тоненько застонав и чуть припадая на