Книги онлайн и без регистрации » Разная литература » Сарыкамыш. Пуля для императора - Рафаэль Миргалиевич Тимошев

Сарыкамыш. Пуля для императора - Рафаэль Миргалиевич Тимошев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 62
Перейти на страницу:
тылу действующей армии, генерал в словах и эмоциях был неизменно сдержан — как в сношениях с офицерами, так и нижними чинами. Заметную нервозность, как успел приметить Алексей Николаевич, проявлял генерал лишь в тех случаях, когда сталкивался с внезапно возникшими проблемами, решение которых требовало его немедленного и личного участия.

Вот и сейчас, войдя в кабинет воинского начальника, по возбужденному тону в голосе, с каким он встретил появление ротмистра, Листок понял, что произошло нечто, нарушившее его душевное равновесие.

— Отчего так не скоро, господин ротмистр? — раздраженно воскликнул Воробанов.

— Виноват, Ваше Превосходительство! Не повторится… — извинился Листок.

— Садитесь! — бросил в ответ генерал.

Алексей Николаевич прошел к столу и сел напротив.

— Что-то случилось, Николай Николаевич? — спросил он, поскольку Воробанов, угрюмо уставившись красными глазами на лежавшие перед ним бумаги, внезапно замолчал.

Генерал пробарабанил ногтями по столу и поднял голову:

— Да, случилось, Алексей Николаевич! Час назад привели перебежчика — какого-то турецкого армянина. Несет черт знает что! Якобы Энвер-паша — этот возомнивший себя "Наполеоном" военный министр чертовой Османии — самолично прибывает в Эрзерум, где, как известно, располагается штаб-квартира третьей турецкой армии, и более того, якобы его прибытие связано с началом общего наступления турецких войск в соответствии с его дьявольским планом: обойти наши основные силы с фланга и, захватив через Ольты Сарыкамыш, перерезать пути на Карс! Вы представляете, что это означает?!

Воробанов вдруг выпучил глаза на Листка.

— Они ударят по тылам и откроют себе дорогу на Тифлис и все Закавказье! И это произойдет здесь, в Сарыкамыше! Это же крах всей Кавказской армии! А у меня войск-то — две дружины ополчения да два безоружных батальона!

Теперь комендант смотрел на молчавшего ротмистра так, словно вопрошал — ну, как, впечатлило? Ты понял весь ужас положения?

Листок осторожно предложил:

— Быть может, доложить в штаб первого корпуса?

— Алексей Николаевич, голубчик! — вскрикнул в сердцах Воробанов. — Георгий Эдуардович[3], как и мы с вами, глубоко убежден, что общее наступление турка начнется не ранее весны! А если и начнется, то непременно в направлении сарыкамышского отряда, через Пасинскую равнину, ибо наступать в обход зимой, через непроходимые горные дороги Восточной Анатолии, в полуметровом снегу и без соответствующего обмундирования — есть самоубийство! Так что ни о чем-то другом Берхман и слышать не желает! Вы думаете, наш армянин единственный информатор? Говорят, казачки Баратова[4] целого курда-полковника взяли с документами по наступлению на Ольты, да только, подлецы, не довели до штаба — зарубили при конвоировании! Ну и что? Берхман на устные донесения только отмахнулся — говорит, все это солдатские байки! Так что, прежде чем докладывать наверх, надо быть на двести процентов убежденным в надежности источника! Вы меня поняли?

"Похоже, страхуется!" — невольно подумал ротмистр, но тем не менее утвердительно кивнул:

— Понимаю, Ваше Превосходительство — надобно все проверить!

— Вот именно, Алексей Николаевич! Затем вас и вызвал. Займитесь этим немедленно! Сейчас перебежчика допрашивает генерального штаба подполковник Лавренюк из инспекторского отделения Управления дежурного генерала штаба армии. Два дня как прибыл для контроля снабжения фронта. Офицер грамотный, хороший штабист, но, к сожалению, не из жандармов — не хватает опыта в подобных делах! Так что от вас требуется в кратчайшие сроки установить, что за фрукт этот перебежчик и возможно ли доверять его информации. Понятна ли задача, Алексей Николаевич?

— Точно так, господин генерал! — кивнул ротмистр.

— Ну, а коль понятно… В общем, перебежчик сейчас в канцелярии сто пятьдесят шестого полка. Лавренюк о вас предупрежден, так что без промедления займитесь этим делом, а к концу дня жду ваших выводов! Да, еще! Подполковника пришлите ко мне — он нужен здесь! Все, Алексей Николаевич, идите!

Листок встал и, склонив голову, вышел.

2. 25 ноября 1914 г. Допрос

К канцелярии 156-го пехотного полка ротмистра Листка сопроводил дежурный офицер, представившийся поручиком Баковым.

Подходя к высокой двери, Алексей Николаевич, видимо задумавшись, зачем-то спросил стоявшего рядом вооруженного караульного:

— Задержанный здесь?

— Здесь, Вашсокбродь! — несколько вольно ответил тот, поправляя лядунку. — Проходите! Вас велено пропускать сразу, как соизволите прибыть!

Листок искоса пронзил взглядом тут же вытянувшего во фрунт рядового, но, поняв по выпученным глазам, что за его спиной тот разглядел кулак поручика, молча отвернулся и, стукнув в дверь, тут же распахнул еёе.

За длинным столом, протянувшимся вдоль высоких окон, сидело двое. Лицом к дверям — худощавый до тщедушности офицер в безукоризненно выглаженной гимнастерке, с аккуратно подстриженными усами и с красным, точно с мороза, лицом. Напротив него, спиной к ротмистру, сидел сгорбившийся мужчина в сером поношенном сюртуке, на воротник которого ниспадали черные, как смоль, засаленные волосы. Когда же на звук внезапно распахнувшейся двери мужчина обернулся, на ротмистра взглянули усталые глаза сорокалетнего горбоносого инородца, с густой щетиной и глубокими морщинами на явно отмороженном лице. Мужчина тут же отвернулся, но подполковник, вытянув шею, точно насторожившийся пойнтер, продолжал вопросительно смотреть на вошедшего. Потом демонстративно налил в стакан воды из графина и уже поднес было его ко рту, как ротмистр представился:

— Прошу прощения, господин подполковник! Ротмистр Листок, по распоряжению Николая Николаевича…

Глаза подполковника отчего-то просветлели; он поставил стакан, поднялся и вышел из-за стола.

— Штаб-офицер Управления дежурного генерала штаба армии подполковник Лавренюк Павел Эдуардович. Рад знакомству, господин ротмистр!

Ротмистра подивило, что, несмотря на свою внешнюю тщедушность, голос подполковника оказался приятно бархатистым, а рукопожатие крепким.

— Николай Николаевич предупреждал о вашем приходе. Так что можете приступать. Что было необходимо мне, я уже выяснил… А бумаги здесь! — Подполковник протянул ротмистру папку. — Карта, бумага на вождение мотора да "нофус" — удостоверение личности — что-то вроде нашего паспорта!

И в соответствии с ним, перед нами подданный Османской империи Арен Акопян, сорока одного года, армянин, рожденный здесь же, под Сарыкамышем, и оттого, вероятно, сносно говорящий по-русски. Утверждает, что лично слышал разговор двух высокопоставленных военных — турецкого генерала и германского полковника. Бежал, чтобы довести до русского командования важную с его точки зрения информацию. Суть ее генерал Воробанов, вероятно, вам вкратце довел, так что тратить ваше время на пересказ не стану. Но от себя скажу, что вопросов в связи с этим делом у меня лично возникло множество: и как перешел фронт, и зачем и как оказался здесь, в Сарыкамыше, и так далее… В общем, пока мутно!

Ротмистра покоробило, что генерального штаба подполковник столь откровенно выказал свое мнение в присутствии допрашиваемого. Так на откровение не вызывают. Но делать нечего — слово не воробей!

— На каком языке разговаривали господа военные? — неожиданно

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 62
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?