Книги онлайн и без регистрации » Боевики » Цена посвящения - Олег Маркеев

Цена посвящения - Олег Маркеев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 143
Перейти на страницу:

Тем не менее ничего, кроме краткой строчки на нескольких сайтах в Интернете: «В Москве трагически погиб при невыясненных обстоятельствах глава холдинга „Союз-Атлант“ Ашот Михайлович Матоянц», Максимов не нашел. Был еще некролог в «Коммерсанте», но такой же короткий и малоинформативный. Словно намеренно написанный так, чтобы как можно меньше привлечь внимания.

Странно, но ни один из охотников за сенсациями стойку не сделал. Хотя при одном сочетании «трагической гибели» с «невыясненными обстоятельствами» даже у первокурсника журфака должны были побежать слюни, что уж говорить о матерых волках компроматных войн. Однако не только призывного воя к большой охоте, даже слабого тявканья не раздалось. Тишина, мертвая тишина.

Максимов примерно представлял, сколько стоит хорошо спланированная и умело срежиссированная шумиха в СМИ. Во что же встало гробовое молчание?

Карина подставила лицо под взгляд пограничницы. Безучастно смотрела на свое отражение в черном стекле кабины. Воротник плаща съехал набок, открыв тонкую беззащитную шею.

«Слишком много смертей вокруг нее. Просто косой косит, — подумал Максимов. — Как бы не сломалась девчонка».

Но тут же вспомнил гудящее от близких разрывов бетонное подземелье Мертвого города и ее хрупкую фигурку в камуфляже не по размеру, мелькающую среди раненых бойцов. Тогда Карине пришлось в буквальном смысле окунуть руки в еще горячую человеческую кровь. Не на экране, а прямо у ног увидеть развороченные тела, вдохнуть их удушливо мерзкий запах. И пули свистели там самые настоящие. А перед этим был марш-бросок через выжженное солнцем плоскогорье. И ни стона, ни жалобы. Пара слезинок не в счет, с кем не бывает.

«Выдержит», — решил он.

Карина получила назад свой паспорт, помахала им Максимову, подхватила с пола рюкзак и толкнула коленкой турникет, закрывавший выход.

«Что-то в роддоме напутали, на небесах явно планировался пацан». — Максимов спрятал улыбку.

Карина была обута в бутсы «Мартинс», заправленные в кожаные штаны. Долгополый черный плащ развивался при каждом движении худого, гибкого тела. Короткий ежик черных волос и решительная складка губ. Маленький странник выступил в поход.

Максимов прошел через турникет, положил паспорт на стойку. Женская рука вынырнула из щели в полупрозрачном стекле и утянула бордово-красную книжечку. Непроизвольно отметил, что цвет лака у пограничницы точно в тон с паспортом.

Невольно пришло на память, что в советские времена на страже главных ворот Родины стояли лучшие представители сельской молодежи из Житомирской и Хмельницкой областей. И в том был свой резон, а если вникнуть, то легко обнаруживалась государственная мудрость.

Считалось, что украинские парубки, до службы видевшие самолеты только в виде «кукурузника» над жнивьем родного колхоза, а иностранцев только в кино, ни за что не поддадутся соблазнам международного аэропорта Шереметьево. Не в пример своим столичным «шибко грамотным» сверстникам, они явно не были инфицированы бациллами свободомыслия. Во всяком случае, писать без ошибок слово «диссидент» не умели, Мандельштама и Бродского не читали, равно как и Боратынского, зато точно знали, что «Голос Америки» брешет как собака. Некоторые уникумы в стерильности сознания доходили до того, что ничтоже сумняшеся искали на карте столицу Африки или, не моргнув глазом, в ответ на вопрос в кроссворде «Известный русский художник-баталист» пытались вписать в клеточки «Айвазовский».

Но на качество несения службы это никоим образом не влияло. Служили они, как привыкли сызмальства работать: дружно, на совесть и безропотно. А по ночам и на политзанятиях смотрели дембельские сны: как в мундире с зелеными погонами шествуют по главной улице села: и чумеют скворцы в колхозных садах, девки грудями валят плетни, крестятся бабки, старенькая учительница украдкой вытирает слезу умиления, а мужики лезут в погреб за мутной бутылью первача. Хэппи-энд в духе хороших советских фильмов!

В смысле душевной чистоты и морального здоровья они и были стопроцентными советскими ребятами. Поэтому ни у кого не возникло мысли воспользоваться возможностью и перелететь куда-нибудь на Запад. Проколы были, прорывы границы случались, но сами — ни-ни. Кому они помешали? В каком кураже феминизма пришло в чью-то голову, увенчанную зеленой фуражкой, заменить их разведенными жительницами подмосковных городков?

— Прилетели из Парижа? — раздался приглушенный стеклом голос пограничницы.

— Да, — ответил Максимов, внутренне удивившись несуразности вопроса.

— Часто бываете за границей?

— Приходится.

— По частным делам? — Валькирия в зеленых погонах решила продемонстрировать профессиональную бдительность, пока компьютер проверял данные Максимова.

— Чаще по служебным, — ответил он.

— По каким? — раздалось из будки.

«Так, оперативный опрос пассажира, — с немой тоской подумал Максимов. — Я, конечно, понимаю, мадам, вас так учили. Но головкой своей думать тоже надо. Что толку мурыжить, если проверить не сможешь? Елки зеленые, бдят все подряд, а дома все равно взрывают!»

— Выезжаю по линии Минкульта и Академии наук, — как можно вежливее ответил Максимов.

Это была истинная правда. Пока дед заведовал НИИ, имеющим касательство к охране культурных ценностей, менять прикрытие Максимов не собирался.

— Для виз осталось всего два листка, пора паспорт заменять. — Валькирия погранвойск продолжала тянуть время.

«Тетка, давай быстрее! — мысленно подогнал ее Максимов. — Тебе еще ребенка из сада забирать, муж, если есть, совсем от рук отбился. И у меня человек без присмотра остался».

Повод для беспокойства уже появился. Он краем глаза заметил, что Карина, строго проинструктированная проверить карманы и содержимое рюкзака, перед тем как идти на линию таможенного контроля протягивает рюкзак какому-то пожилому дяде типично «конторского» вида.

«Ох, кто-то сейчас по тощему заду отгребет!» — Максимов прищурился в предвкушении акта педагогического садизма.

В кабине тихо пискнуло, рука выдвинула паспорт Максимова, следом щелкнул замок турникета.

По Карининому примеру Максимов придал ускорение дверце коленом и выскочил в зал. Не без труда пробрался сквозь столпотворение, усугубленное затором тележек с чемоданами и баулами. Как ни спешил, все равно не успел. Каринин рюкзачок оказался в руке мужчины. Тот сделал пол-оборота и оказался лицом к лицу с Максимовым.

С полминуты они, не таясь, изучали друг друга.

В облике мужчины было что-то тяжелое, давящее. Короткий ежик седеющих волос врезался в лоб острым клинышком, кустистые брови низко наезжали на глаза, прятавшиеся в узких щелках припухших век. Резкие морщины, начинаясь у носа, огибали рот с плотно сжатыми, не привыкшими улыбаться губами. Подбородок с ямкой, словно палец вдавили в мокрую глину.

Ростом он был чуть выше Максимова и на пять весовых категорий, как минимум, тяжелее. На вид — шестьдесят лет, и большую часть из них мужчина явно не посвятил коллекционированию марок и игре в шахматы. Хотя тупым костоломом его назвать было нельзя. Несомненно умен, просто работа была такой, что и думать приходилось, и кулаками махать.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 143
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?